Белоснежка (СИ) - "Леди Катрина" - Страница 78

— Нет. Просто сейчас… вроде обострения. Это нормально для Белоснежек, оно скоро пройдет. Но это не болезнь, я могу работать!

— Ладно.

Намджун сделал пометку в голове позвонить знакомому доктору и выяснить все подробности о Белоснежках. Он знал, что у «цветных» есть свои особенности, которые проявляются в основном в подростковый период. Джин рассказывал, каким бунтарем был в детстве. Оттенки красного всегда считались агрессивными. Чем светлее оттенок, тем проще контролировать свои особенности. Кажется, с Белоснежками это не работало.

Еще одну странность Намджун заметил, когда после завтрака стал собираться в офис. Взгляд Чимина стал немного туманным, заволоченным. Глаза блестели, как будто от возбуждения, но Намджун не чувствовал в воздухе запаха приближающейся течки.

— Займись домом. Приберись везде. Я вернусь только вечером, — сообщил он, направляясь в прихожую.

Чимин последовал за ним, как на привязи. Намджун интуитивно чувствовал: что-то не так. Он не воспринимал Чимина, как омегу, и даже мысли не допускал об этом, но его сущность альфы неожиданно просыпалась, как бывало всегда во время течек Джина. Но сейчас не было никаких причин для этого. Намджун нахмурился и резко остановился. Чимин запнулся, уткнулся ему носом в спину и не отстранялся дольше необходимого.

— Чимин? — не двигаясь, Намджун уже серьезно начал волноваться.

Омега, словно очнувшись, отступил. Намджун повернулся к нему, встречаясь с ошарашенным и немного даже напуганным взглядом.

— Я… я не… — залепетал Чимин, обхватывая себя руками и съеживаясь на глазах. В безразмерной одежде он казался таким маленьким и беззащитным, что альфа в Намджуне вставал в полный рост, призывая подойти и обнять, а еще лучше утащить его к себе.

И, кажется, Чимин почувствовал в нем что-то такое — в расширенных потемневших зрачках заплескался ужас. А у Намджуна просто дар речи пропал. Он ни хрена уже не понимал. Что происходит? Он ведь не может всерьез реагировать на малолетнего омегу?

А запах этого самого омеги раскрывался, как бутон божественного цветка, постепенно, нотка за ноткой, вкрапляясь в воздух, въедаясь под кожу. Намджун напряженно принюхивался, впервые сталкиваясь с подобным. Его все сбивало с толку. Он не чувствовал течки. Этого не должно происходить. Запах не может вот так просто усиливаться.

Намджун всем существом чувствовал потребность омеги к близкому контакту. Тело Чимина словно кричало о потребности в альфе. Молодое, красивое, умоляющее. Намджун ловил все эти сигналы, и ему казалось, что у него у самого уже помутнение рассудка.

— Успокойся сейчас, хорошо? — Намджун постарался взять себя в руки. Хотя очень хотелось с криками выбежать отсюда, звонить Джину, всем врачам Южной Кореи, да хоть черту лысому, но чтобы все это прекратилось. Непонятное. Жуткое. Неправильное в корне.

— Я не… — отчаянно замотал Чимин головой. Кажется, он и сам был растерян, не понимая, что с ним происходит.

Намджун мог справиться с чем угодно. Мог поставить на колени весь город. Он вел дела так, что его стали называть Монстром. Но сейчас чувствовал себя беспомощнее ребенка, как подросток, впервые познавший различие между альфами и омегами. Он готов был волосы на себе рвать от паники.

— Я сейчас, — Намджун бросился к двери, умоляя Джина быть там.

Глупости. Ведь кто будет всю ночь сидеть под дверью? Но надежда толкала его вперед. Потому что Намджун не знал, что делать с Чимином. Он не понимал, что с парнем. Не понимал, почему, черт возьми, САМ реагирует на него, как какой-то извращенец!

Он выскочил на лестничную клетку, как будто от огня. В какой-то степени Чимин вдруг и стал огнем — ярким, манящим и таким соблазнительным, что Намджуну хотелось положить голову на плаху.

Увидев Сокджина, он забыл обо всех их разногласиях и ссорах.

— Намджун? — поднялся тот на ноги. — Что случилось? Ты…

— Там Чимин. С ним что-то странное происходит.

Намджун и договорить не успел, Сокджин рванул в квартиру без раздумий.

========== Глава 24 ==========

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Чимин сполз по стенке на пол и обхватил себя руками. Он не мог поверить, что секундой ранее увидел в Намджуне альфу, что едва не набросился на него. От этого было стыдно до смерти, но кожа горела, требуя прикосновений. Чимин тихо застонал, спрятав лицо в сгибе локтя.

«Справился?» — издевательски насмехался внутренний голос.

— Чимин-а! — в помещение залетел Сокджин. — Эй, что такое? Где болит?

Чимин поднял голову и взглянул на старшего омегу. Они ведь разговаривали совсем недавно. Джин убеждал его, что все хорошо, что он нисколько не злится на его побег, не упрекал, извинялся за то, что не рассказал о Юнги, что они не поговорили обо всем раньше.

— Как ты тут очутился?

— Не важно. Что случилось?

Чимин вновь почувствовал запах альфы и съежился сильнее. А он ведь и правда думал, что сможет приспособиться к новым условиям, что сможет стать независимым. Ему нравилось предложение Намджуна, он хотел работать, чтобы не причинять никому неудобств, стать самостоятельным, чтобы Джину не нужно было присматривать за ним и переживать за него, чтобы опекун продолжил жить с теми, кто был ему дорог.

— Все в порядке.

Чимин не хотел признаваться в слабостях, но чувствовал себя паршиво. Кожа огнем горела, и его тянуло к любому альфе с непреодолимой силой. Черт возьми, да его даже к Намджуну тянет! Хуже не придумаешь.

— Хорошо, — не стал спорить Сокджин. — Но давай ты ляжешь в постель и немного отдохнешь.

Чимин бы возразил, но от присутствия неподалеку Намджуна его скручивало в тугой узел. Альфа. Чимин облизнул пересохшие губы и снова посмотрел на опекуна. Интересно, что бы сделал Джин, узнай, о чем именно сейчас думает его подопечный?

А Сокджин ничего не понимал, видел в нем что-то чистое, что еще можно сохранить. Он еще не знал, что сохранять больше нечего. У Чимина даже мысли грязные. О чужом альфе. Он даже порадовался, что связан с Юнги, а то бы сейчас уже прижимал Намджуна к стене и раздевал.

О. Не стоило думать об обнаженном теле альфы. Чимин хохотнул себе под нос и этим напугал Сокджина еще больше.

— Чимин?

Ему захотелось, чтобы Сокджин ушел. Отвернулся от него окончательно, бросил. Барьеры в голове ломались, крошились один за другим, срывая все границы, уничтожая все хорошее.

Чимин наклонился ближе.

— Я хочу твоего альфу, хочу почувствовать его член в себе, его руки на своем теле. А он чувствует мой запах и в шаге от того, чтобы меня трахнуть, — прошептал он на ухо старшего омеги, выделяя каждое слово, и с полубезумной улыбкой отстранился назад. — Что скажешь на это?

В глазах Сокджина загорелся опасный огонь, потому что своего альфу он не отдаст никому. Чимин ожидал пощечины, но Джин просто поднялся и вышел. Намджун побежал за ним.

Ну вот. Ушел. Всего-то нужно было сказать пару слов о его альфе.

Чимин, придерживаясь за стенку, поднялся. В него словно понатыкали оголенных проводов и били током. Плевать. Где-то на кухне он видел виски.

Подавив в себе желание что-нибудь разбить, Чимин почесался. И вспомнил о таблетках, которые не пил уже почти неделю. Может, причина в них? Голову словно туман заполнял, но он еще понимал, что солгал Джину. На самом деле ему не хотелось секса. Ему хотелось просто раздеться и почувствовать альфу рядом, чьи-то прикосновения. Но кругом запахи другого омеги. Чужая территория. Чужой альфа.

Чимин снова хохотнул. Он поймал себя на мысли, что хочет пометить территорию, как какое-то животное. Рабы утех? Ха. Да Белоснежки просто одичавшие животные, которых надо усыплять еще во младенчестве. Чтобы другим спокойнее жить было.

Черт. И до чего же сильно хотелось раздеться и потереться спиной. Чимин взял палочки для еды и почесал ими лопатки. Лучше не стало, только раздражало больше. Странно, но это не было похоже на те приступы, что его мучили в квартире Юнги. Это было что-то другое, осознанное, что-то сильнее, глубже, не просто физическое недомогание.