Белоснежка (СИ) - "Леди Катрина" - Страница 109

Чонгук, зная, что порой фантазия омег о ролевых играх бывает до жути нелепой, фыркнул себе под нос.

— Хорошо. Обещаю, что не буду смеяться, даже если ты будешь в костюме медсестры, — весело дал он клятву, представляя уже Тэхёна в глупом костюме медсестры или зайчика. Блять. Лишь бы не зайчик.

Чонгук честно старался удержать неуместное веселье, но когда омега вышел из ванной, смеяться расхотелось совсем. Улыбка медленно сошла с губ, от Тэхёна в новом образе перехватывало дыхание. Казалось, к нему спустился невинный, но чертовски сексуальный ангел. Полупрозрачная кофта серебрилась в тусклом свете вместе с напульсниками на руках, а нежная ткань прикрывала пах слишком завораживающе. Стройное тело в таком облачении выглядело просто… охрененно. Тэхён словно сошел с мистических картин великих художников.

А еще запах. Слабый, но такой сладкий, соблазнительный, невинный. И в довершение метка на шее.

Альфа внутри него рвался на свободу.

— Иди сюда. Дай полюбоваться.

Чонгук не узнавал своего голоса. Тэхён и правда был прекрасен.

— Тебе нравится? — неуверенно спросил омега.

— Даже очень, — завороженно скользя взглядом по хрупкому телу, Чонгук не знал, чего ему хочется больше — раздеть омегу или любоваться им так.

Тэхён стоял перед ним. Прекрасное юное создание, от которого дух захватывало, а возбуждение вдруг стало каким-то другим. Это уже не привычное желание присунуть, это желание другое.

Чонгук положил ладони на худенькие бедра, поцеловал в живот, завороженно скользнул ладонями выше, погладил бока, заползая под струящуюся ткань, которая соблазняла одним своим видом.

— Повернись, — попросил он омегу. Тэхён послушался, как примерный мальчик, и это заводило жутко. Он нервничал еще, но даже таким сводил с ума.

Чонгук, сидя на кровати, погладил парня по пояснице, положил ладони на ягодицы, которые испуганно поджались, и чуть помял их. От осознания, что это все принадлежит ему и никому больше, он впадал в настоящий экстаз.

— Хороший мальчик, — похвалил он, чувствуя себя диким зверем, почуявшим добычу.

Хотелось подмять, уложить его на кровать и вбиваться долго, яростно, до звездочек под закрытыми веками. Но зверю хотелось играть. Хотелось смотреть, трогать, подчинять. Любоваться стройным телом в его полной власти.

— Приспусти свои трусики, Тэхён-и, — хрипло, но требовательно попросил он, мысленно моля мальчишку не взбрыкнуть сейчас, поддаться ему, довериться.

Омега на собственное имя с рычащими нотками вздрогнул, помедлил немного, но выполнил то, о чем его просили.

Чонгуку вид нравился до одурения. Было что-то в мальчишке, стоявшем перед ним, трогательно беззащитное, что хотелось потрогать, посмотреть. В брюках уже было неудобно, но Чонгук не хотел спешить. Он лишь избавился от рубашки, откинув ее в сторону, и снова заскользил взглядом по линии позвоночника омеги, ниже, по поджатым ягодицам, стройным ногам, которые опутывала белоснежная шелковая ткань трусов.

Чонгук развернул Тэхёна к себе лицом, и взгляд сразу упал на тщательно выбритый лобок и аккуратный полувозбужденный член. Хотелось припасть губами и собрать невинный аромат, вобрать в себя все эти крохи и насладиться сладостью запретного плода. Но Чонгук поднял голову, взглянув в потемневшие глаза Тэхёна, чтобы убедиться — происходящее не вызывает в мальчишке неприязни. Тэхён выглядел взволнованным, слегка нервозным, но страха не было, что особенно радовало.

— Доверишься мне? — для формальности спросил Чонгук. Он видел, что омега уже доверился, заранее соглашаясь на все, желая этого «всего» не меньше.

Тэхён кивнул, жутко смущаясь своей наготы.

— Ты такой красивый, Тэхён-и.

Он специально теперь называл омегу по имени, чтобы тот не ощущал себя куклой в чужих руках. Снова погладил по бокам, лизнул головку члена, слыша короткий шумный вздох. Хотелось бы большего — стонов, криков, сорванных масок и запредельной обнаженности.

— Залезай на кровать, становись на колени и лицом в подушку, — приказал Чонгук, от предвкушения едва не набрасываясь на мальчишку. Возбуждение толкало вперед, но альфа не хотел торопиться. Не сейчас. Облизывался на красивого мальчика, неловко забирающегося на кровать и стыдливо принимающего указанную позу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Чонгук знал, видел, что омеге не так-то просто выставить себя на обозрение, но от чужой покорности сносило мозги напрочь. Чонгук поцеловал мальчишку в оголившую поясницу и нежную попу.

— Ноги шире, — похлопал Чонгук по бедру Тэхёна. — Хороший мальчик. Умница, — похвалил он. — Будешь и дальше послушным, обещаю выполнить любое твое желание.

— Совсем любое? — заинтересованно подал голос Тэхён.

Чонгук погладил свой член через брюки. Голос омеги действовал на него не меньше, чем вид выставленной напоказ задницы.

— Да. Все, что захочешь, — согласился Чонгук, жадно пожирая взглядом соблазнительное тело.

— Хорошо, — согласился Тэхён. Его пугало происходящее, но скорее сама ситуация, чем альфа. Чонгук чувствовал это всем нутром, поэтому и не остановился, позволил своим желаниям взять верх, хотя изначально собирался ограничиться ванильным, невинным сексом.

— Договорились. Разведи руками ягодицы и покажи мне свою дырочку, — взяв фужер с вином, Чонгук устроился рядом с омегой. Тэхён сомневался. Стыдился. Чонгук, приложив лишь треть силы, шлепнул по выпяченной заднице.

— Ай! — Тэхён дернулся, сжался, но не вскочил с криками.

— Будешь медлить — буду наказывать, — сообщил Чонгук, устраиваясь удобнее.

— Мне стыдно! — простонал Тэхён в подушку, но через пару секунд все же решился.

Чонгук глотнул вина, растягивая наслаждение, любуясь очаровательно выставленной напоказ, наверняка пульсирующей и горячей дырочкой. Не выдержав, он погладил расщелину ягодиц, чуть покружив вокруг ануса, дразня. Тэхён снова вздрогнул от прикосновения, но быстро расслабился, замер в ожидании.

— Мне так нравится, как ты сейчас выглядишь, это так возбуждает, — прекращая интимные ласки, Чонгук погладил голую пяточку. — Хочешь выпить?

— Д-да. Если можно.

Его нерешительный тон ложился бальзамом, теребил нервы и проверял на выдержку.

— Можно. Иди ко мне на колени. Нет, не надевай их, — остановил Чонгук омегу, когда тот попытался натянуть трусы обратно. — И не снимай.

Чонгука возбуждал этот клочок ткани под коленками мальчишки, который спутывал ему ноги, мешая нормально двигаться. Тэхён выглядел уязвимым и беззащитным в таком виде — растерянный и смущенный, тихий и не знающий, что делать, как на все реагировать.

Чонгук ободряюще погладил его по спине, стараясь унять чужую тревожность. Тэхён в его руках расслабился сразу, словно не верил, что ему могут причинить боль. Смелый воробушек. Чонгук приподнял его лицо за подбородок и влажно поцеловал. Тэхёна всегда заводили такие поцелуи, на грани нежности и грубости, требовательные, властные. Чонгук крепче сжал омегу в руках, а следом несильно выкрутил сосок, торчавший так маняще под прозрачной рубашкой, но Тэхён лишь застонал в ответ, прильнув ближе. Запах возбужденного омеги будоражил кровь. Чонгук опустил ладонь и чуть сжал потяжелевший член.

— Ты хотел вина, — напомнил Чонгук, отрываясь от губ. Тэхён смотрел на него не слишком-то вменяемо, но так доверчиво, что сердце на миг замерло. — Сделай один маленький глоток, договорились? Без рук.

Он взял свой фужер и приставил его к губам мальчишки.

— Хорошо. А теперь ложись мне на колени животом вниз, — Чонгук помог безропотно подчинившемуся омеге принять нужную ему позу. — Не нервничай, зайка. Все хорошо. Мы еще немного поиграем, идет?

Чонгук макнул палец в фужер и аккуратно ввел его в зажатое тело. Тэхён сжал его внутри так сильно, что держаться стало сложнее. Чонгук помедлил, наслаждаясь пульсирующей теснотой, пока омега не успокоился немного. Дождавшись, когда Тэхён расслабится вновь, Чонгук стал неторопливо его растягивать, имитируя характерные движения, немного помассировал простату под сорванное дыхание и сдерживаемые стоны. Добавил второй палец с очередной заминкой, но вскоре убрал руку и погладил омегу по взмокшей спине. Тэхён был напряжен и возбужден уже неслабо, но молчал, не сдавался, не просил, принимая все, что дают.