Приключения менеджера. Продолжение (СИ) - Терников Александр Николаевич - Страница 20

Наконец прибыли в Аден, на пароход стали загружать уголь, а мы сошли на берег. Миновали местную экзотическую таможню, мы европейцы и грузов у нас никаких нет, только личные вещи. Над городом раскаленные безжизненные горы, ниже старая крепость, под ней белые глинобитные домики с плоскими крышами. Йемен и сейчас два государства - тот, что вокруг нас султанат, а на севере в Сане имамат. Там сидит главный местный мусульманский лидер. Аден древний транзитный порт из Египта в Индию, также здесь выращивается неплохой кофе, и собираются благовония. Но его лучшие годы уже позади- торговые пути переместились, транзит угас, кофе с успехом производят в Центральной и Южной Америке, а благовония сейчас никому особо не нужны. Особые надежды на скорый ввод в эксплуатацию Суэцкого канала, его первую очередь запустят в 1869 году, а сейчас у нас наступил 1867. Тогда город вновь станет важным стратегическим пунктом. Впрочем, англичане уже сейчас обхаживают местных арабских вождей и имеют определенные успехи. А куда арабам податься, они все жизнь сидели на транзите из Индии, а там сейчас англичане. Те захотят, и транзит к арабам пересохнет, и останутся они при своих верблюдах и финиках. К слову, о верблюдах, в Адене имеется знаменитый на всю округу верблюжий рынок, где каждый день продается полсотни верблюдов. Но нам эти верблюды и даром не нужны! Еще из местных достопримечательностей есть старинные мечети, но мы туда не пойдем. Нам нужно искать попутное судно в Суэц, поищем британского консула, может быть, он подскажет к кому обратиться? Консул нас не принял, ну и хорошо, но его дворецкий рекомендовал нам остановится в трактире в порту у кривого Абдуллы, там же поспрашивать и про судно. Физиономия у Абдуллы, по самые брови заросшая черной бородой, конечно, не внушала мне особого уважения, но и он оценил наши новые многозарядные английские винтовки и американские револьверы. А в общем, остановились и пообедали и на ночь разместились, правда, на отель Европа это было не похоже, но зато судно нам сосватали. Язык денег он самый интернациональный, правда, при общении очень помог английский. Судно было небольшим арабское дау, это деревянный корабль с одной мачтой и косым парусом, оно шло в Суэц с грузом фиников. Как я потом узнал, эти финики были прикрытием для партии индийского гашиша, спрятанного на дне плетеных корзин. Наверное, не найдется на свете таможенника, который, истекая зноем, начнет на жаре ковыряться в липких и сладких финиках, пытаясь добраться до дна корзины. Гораздо приятней выпить вместе с капитаном чашечку кофе и принять свой заслуженный бакшиш. На судне был капитан и около дюжины матросов, за десять фунтов капитан нам уступил свою каюту. Любезно конечно с его стороны, если бы его каюта не кишела вшами и другими насекомыми. Но делать нечего, придется неделю потерпеть, к тому же по ночам все равно нужно дежурить с оружием в руках, что бы, нам не перерезали глотки, и не выкинули за борт.

Глава 20.

Капитана дау звали Ахмет. Это был наглый и крикливый араб в белых одеждах, а его команда представляла собой группу босых оборванцев, омерзительной наружности. Увидев их, я сразу подумал, что наше плавание не обойдется без проблем, и они не заставили себя долго ждать. На третий день, мы вчетвером сидели в каюте и отдыхали, когда к нам в каюту зашел один из матросов. Ну, зашел и зашел, может, у капитана тут остались какие-либо вещи, и он послал его за ними. Но представь те себе мое удивление, а потом и негодование, когда увидел как этот оборванец, не стесняясь нас, начал рыться в наших же вещах! Я сделал знак Гюнтеру и достал свой револьвер. Гюнтер поднялся, подошел к склонившемуся матросу, а потом сильным пинком сзади, повалил его на пол. После этого он схватил начавшего что-то кричать оборванца за шиворот, и рывком выбросил его наружу. Матрос упал и покатился по палубе, громко визжа и явно выкрикивая какие-то ругательства и проклятия на арабском. Мы вышли за ним наружу, при этом Курт предусмотрительно захватил с собой ружье. Мгновенно прибежали другие моряки и подняли с палубы своего пострадавшего товарища. Со всех сторон слышались гневные возгласы матросов, некоторые опустили руки на рукоятки своих ножей и кинжалов. Наконец показался наш капитан лукавый Ахмед, явно спровоцировавший эту ситуацию. На ломаном английском, он начал причитать, что зря взял с собой в плавание неверных собак и теперь его люди недовольны и он не знает, удастся ли ему погасить этот конфликт даже за двадцать золотых монет. Тут я холоднокровно направил дуло своего револьвера ему в лоб, Гюнтер тоже достал свой револьвер и вместе с Куртом, вооруженным винтовкой, они вдвоем стали контролировать команду.

Ахмед! -сказал я капитану -зря ты это все затеял. Вас всего двенадцать человек, а у нас сейчас тридцать зарядов, и в придачу еще револьвер Курта. Только рискни и дай мне повод, и мы просто всех Вас перестреляем за пару минут, и Вы просто ничего не сможете сделать со своими кинжалами. В сущности, так будет даже лучше, Вы все мне и не нужны. Красное море -довольно узкий водоем протянувшийся с севера на юг и даже такие никудышные моряки как мы, понимаем где восток , где запад, и где север. Так что Вы пойдете кормить местных акул, а мы, не спеша, будем идти под парусом при попутном ветре на север, а если ветер не будет попутным, то будем стоять на якоре. Ну, потеряем мы несколько дней, ну и что? Воды Вы набрали из расчета на 15 человек, а нас останется трое, еды тут полно- я взглядом показал на окружающие нас корзины с финиками- так что Мы доплывем и сумеем выбросить этот корабль на песчаный пляж. А вы все уже будете в аду, ублажать своего шайтана. Так что делай свой выбор, я жду.

Курт при этих моих словах выстрелил в пол рядом с ногами одного из арабов, от пола отскочила деревянная щепка и поцарапала тому ногу, он жалобно взвизгнул. Выстрел произвел магическое действие на моряков, все руки сразу убрались с рукоятей кинжалов, и арабы стали стремиться отойти от нас подальше и спрятаться один за другого.

Ахмед тут же заявил, что он просто пошутил, а на шутки настоящие друзья, такие как мы с ним, не должны обижаться. После чего он руганью разогнал своих матросов по местам, заставив их вновь заняться работой. Хотя я и услышал несколько раз, что капитан шипел своим бравым морякам, что-то там, про неверных собак, которые за все заплатят. Понятно с первого раза не дошло, попытаемся донести со второго, а третьего уже точно не будет.

Этим вечером мы готовились к нападению, понятно же, что арабы попытаются взять реванш и попытать счастья в темноте, где наше стрелковое оружие не будет так уж эффективно. Поэтому мы зарядили в свои ружья по два патрона с дробью, они в случаи чего, должны были прийтись на первые выстрелы. Кроме того, мы приготовили запасные свечи и расставили их по местам, рассчитывая зажечь их от уже пары горевших. Кроме того, вход в каюту мы загромоздили капитанским сундуком, корзинами и тюками, нашедшимися здесь же. После чего, Курт стал дежурить в первую смену, а мы с Гюнтером дремать в полглаза, положив наши ружья рядом с собой. Около полуночи, Курт, как раз готовился смениться, когда наша баррикада стала рушиться. Курт, не долго думая, пальнул туда дробью, раздался жалобный вой, мы вскочили и не размышляя, так же сделали по выстрелу в сторону входа, после чего стремительно выбрались наружу. На палубе при свете пары, тройки факелов, которые наши бравые арабские моряки принесли с собой для освещения, я заметил собравшимися всю нашу команду. В руках у них сверкали кинжалы, а Ахмет вцепился в здоровенное кремневое ружье, которое у него в руках ходило ходуном, и он никак не мог прицелиться. Я выстрелил в пол рядом с капитаном, ружье тут же выпало из его рук и покатилось по палубе.

Еще одна шутка, Ахмет? -сказал я- завязывал бы ты уже со своими шутками, я тебя официально предупреждаю, Вы сейчас все бросаете свои кинжалы за борт или же можете прыгать туда сами. Твои шутки мне уже изрядно надоели.

Под дулами наших винтовок, моряки побросали свое холодное оружие за борт, а Ахмед начал ныть, что у него очень дорогой кинжал, тем более , что фамильный.