Теневой путь 4. Арена теней (СИ) - Мазуров Дмитрий - Страница 15

Вот лежат улицы, спокойные, одетые в камень, с гладкими, поблескивающими крышами, без зияющих дыр и трещин от разрывов снарядов; нетронутые громоздятся в голубой ночи стены домов, темные силуэты балконов и шпилей словно вырезаны на густой синеве неба, ничто не изгрызено зубами войны, в окнах все стекла целы, и за светлыми облаками занавесей живет под сурдинку особый мир, не тот ревущий мир смерти, который так долго был моим.

Я останавливаюсь перед домом, нижний этаж которого освещен. Едва слышно доносятся звуки музыки. Шторы задернуты только наполовину. Видно, что происходит внутри.

У рояля сидит женщина и играет. Она одна. Свет высокой стоячей лампы падает на белые страницы нот. Все остальное тает в многокрасочном полумраке. Здесь тихо и мирно живут диван и несколько мягких кресел. На одном кресле спит собака.

Как зачарованный гляжу я на эту картину. И только когда женщина встает из-за рояля и легкой бесшумной походкой идет к столу, поспешно отступаю. Сердце колотится. В слепящем сверкании ракет, среди развалин разрушенных снарядами прифронтовых деревень я почти забыл, что все это существует, что могут быть целые улицы мирной, укрывшейся за стенами жизни, где ковры, тепло и женщины. Мне хочется открыть дверь, войти и свернуться калачиком в мягком кресле, хочется погрузить свои руки в тепло, чтобы оно залило меня всего с головы до ног, хочется говорить без конца и в тихих глазах женщины растопить и забыть все жестокое, бурное, все прошлое, мне хочется уйти от него, сбросить его с себя, как грязное платье…

Свет в комнате гаснет. Бреду дальше. И ночь вдруг наполняется глухими зовами и неясными голосами, картинами прошлого, вопросами и ответами.

Я выхожу далеко за город и взбираюсь на вершину Клостерберга. Внизу, весь в серебре, раскинулся город. Луна отражается в реке. Башни словно парят в воздухе, и непостижимая тишина разлита кругом.

Я стою некоторое время, потом иду обратно, опять к улицам, к жилью. Дома я бесшумно, ощупью поднимаюсь по лестнице. Старики мои уже спят. Я слышу их дыхание: тихое дыхание матери и хриплое — отца. Мне стыдно, что я вернулся так поздно.

В своей комнате я зажигаю свет. На кровати постлано ослепительно свежее белье. Одеяло откинуто. Я сажусь на постель и задумываюсь. Потом я чувствую усталость. Машинально вытягиваюсь и хочу накинуть на себя одеяло. Но вдруг вскакиваю: я совершенно забыл, что надо раздеться. Ведь на фронте мы никогда не раздевались. Медленно стаскиваю с себя куртку и ставлю в угол сапоги. И вдруг замечаю, что в ногах кровати лежит ночная рубашка. О таких вещах я и вовсе забыл. Я надеваю ее. И вдруг, когда я, голый, дрожа от холода, натягиваю ее на себя, меня захлестывает какое-то незнакомое чувство. Я мну и ощупываю одеяло, я зарываюсь в подушки и прижимаю их к себе, я погружаюсь в них, в сон, и снова в жизнь, и ощущаю одно: я здесь, да, да, я здесь!

3

Стены города внушали своей монументальностью хотя и выглядели довольно обшарпанными, но прошедшими проверку временем.

Подходя ближе к городу, я переложил часть медных и серебряных монет в отдельный мешочек, чтобы их удобнее было доставать, ведь за вход в город, скорее всего, понадобится плата. Это была общепринятая практика в этом мире, для не граждан города проход облагался пошлиной, хоть и небольшой.

Ближайшие ворота оказались не так близко, так что мне пришлось преодолеть этот путь вдоль стены. Похоже, они совсем не ожидают, что кто-то мог бы прийти к ним со стороны волшебного леса. Логично, ведь через него не пролегает ни одного торгового пути.

И, похоже, возле ворот собралась небольшая очередь повозок, идущих на рынок, и обычных горожан. Не став привлекать к себе внимание, я тоже встал в очередь. Ожидание, впрочем, не продлилось для меня долго, уже довольно скоро я проходил через монументальные ворота города.

- Где твои родители, мальчик? - пробасил голос одного из стражников.

- Нет у меня никого, сирота я.

- Обычное дело в наших землях, как не противно это признавать. Много сирот в последние годы появляется здесь. В общем, парень, запомни правила жизни в этом городе: если пойдёшь воровать, то тебя обязательно поймают и отрубят пальцы, у нас с этим строго. Так что устройся лучше в помощники к мастеровым. Платить, конечно, не станут, но будешь сыт и одет, да и профессии нужной обучат.

- Благодарю за мудрый совет, дядя стражник, - ответил я на ребячий манер, склонив голову.

- Иди уж, в этот раз платы не возьму, вижу же, что судьба тебя и так потрепала.

Ещё раз склонив голову, я прошёл внутрь. Похоже, сердобольный стражник мне попался, раз пускает таких голодранцев, как я, бесплатно в город. И его можно понять, выглядел я сейчас действительно очень жалостливо.

В первую очередь мой путь лежал к лавке с готовой одеждой. Стоило наконец-то снять с себя эти лохмотья и найти что-то более достойное. Нашёл я её достаточно быстро. Вывеска в форме рубахи как бы намекала на то, что там находится.

За прилавком стоял слегка полноватый мужичок и смотрел на меня. Его лицо скривилось, видно, он решил выгнать меня из лавки. Я же поднял мешочек с монетами на уровень глаз и звякнул его содержимым. В тот же момент выражение его лица как будто подменили.

- Добро пожаловать, молодой господин. Что вы желаете приобрести? - улыбаясь, произнёс продавец.

- Два комплекта сменного белья, ещё пару комплектов одежды для длительных путешествий и кожаный плащ с капюшоном, чтобы мог защитить от дождя. Ну и добротную сумку. Всё желательно в тёмных тонах.

- Конечно, у нас всё есть. Нужно только подогнать под ваш рост, если вы согласитесь подождать немного. За всё с вас три серебрушки и двадцать меди.

- Хорошо, - произнёс я, выкладывая на прилавок названную сумму, не желая торговаться по таким мелочам.

- Анна, сними мерки с молодого господина, - прокричал продавец, ловким движением руки сметая монеты с прилавка.

Из подсобки выбежала молодая девушка лет пятнадцати, быстро сняв с меня мерки, удалилась обратно, видимо, и подшивает одежду тут тоже она.

Девушка выглядела прелестно, и уже сформировавшуюся грудь не могла скрыть даже её закрытая одежда. Но о чём-то большем, чем о любовании её статями, я даже не думал. Во-первых, потому что это тело пока ещё не было готово к чему-то большему, а во-вторых, её явно не заинтересовал такой мелкий шкет, как я.

Стоит, наверное, рассказать и про денежную систему этого мира. Не знаю, что творится на других континентах, но на этом всё было довольно просто. Деньги могли чеканить все страны сами, однако их вес, размер и стоимость соответствовали общепринятым стандартам. В одном золотом было сто серебряных, в одном серебряном была сотня медных монет. Для защиты от подделок существовал банковский орден магов. Они сверяли отчеканенные монеты со стандартом и зачаровывали их определённым образом. Только этот орден владел данной методикой зачарования монет, что гарантировало их подлинность. Они также выполняли работу банка на этом континенте. Возможно, эти маги были одними из самых уважаемых на континенте, ведь кто владеет золотом, тот владеет миром.

Пока мои мысли витали в этом направлении, девушка уже закончила свою работу и вынесла мне одежду.

- Благодарю.

Я тут же переоделся в углу лавки за шторкой. Одежда сидела на мне как влитая и по качеству была вполне добротной. Теперь я хотя бы не выглядел как голодранец. А если закрыть лицо капюшоном, был шанс, что меня примут скорее за карлика, чем за ребёнка. Попрощавшись с продавцом, я вышел из лавки.

- Будем рады видеть вас снова, - донеслось до меня из-за закрытой двери.

Следующим пунктом моего путешествия стала ювелирная лавка. Нужно было избавиться от трофейных драгоценных изделий и пополнить свой капитал. Лавку ювелира также было несложно найти по вывеске с изображением золотого кольца и огромным бугаём с дубиной наперевес на страже.

Я вошёл внутрь. Картина, что предстала передо мной, радовала глаз гораздо больше того, что я увидел ранее. Это неудивительно. Если лавка одежды рассчитана на горожан среднего достатка, то ювелирная явно готова для посещения богатых торговцев и дворян. Множество стеклянных витрин со спрятанными за ними драгоценными украшениями, вот что первым бросалось в глаза. Интерьер тоже не отставал, хотя и придерживался спокойных тонов, чтобы на его фоне драгоценности выглядели более изысканно. За прилавком находился мужчина в возрасте, за его же спиной стоял ещё один охранник, если не приглядываться, то жутко похожий на стоящего снаружи на страже.