Кровавая одержимость (ЛП) - Доун Тесса - Страница 66

— У меня нет ни времени, ни желания играть с тобой, человек, — Его голос показался холодным даже ему самому. — Я никогда не встречал никого, кто бы настолько сильно жаждал медленной и мучительной смерти. Но у меня нет времени помочь тебе в этом, — Его усмешка наполнилась ненавистью. — Вот что, попроси меня и я убью тебя быстро, — Каждое его слово сопровождалось звериным рычанием.

Человек задрожал, не в силах ответить. Натаниэль заглянул в его сознание и понял, что мужчина был не в состоянии связно мыслить. Он был в шоке и отчаянно желал жить. Еще бы… Натаниэль резко ворвался в сознание человека и мгновенно вызвал этим мигрень, делая мощное принуждение.

— Попроси убить тебя и давай покончим с этим.

Мужчина зажал уши обеими руками и упал на колени.

— П… п… пожалуйста… убейте меня, сэр. Я прошу вас.

Натаниэль наклонился, поднял упавший мачете и вложил в правую руку мужчины, толкнув того лицом в пол. В его голосе появились оттенки убеждения, и он прошептал:

— Сделай это сам.

Человек выглядел озадаченным. Натаниэль указал на мачете.

— Удаляй по одной части тела. Начни с ног и двигайся вверх, но до последнего сохраняй жизненно важные органы, чтобы не умереть слишком рано, — Он плюнул ему на шею. — Не забудь аккуратно сложить все в кучу, тебя ведь здесь не будет, чтобы навести потом порядок, — Он пожал плечами. — Наверное, я передумал убивать тебя… быстро.

Когда он по пути к Джослин перешагнул через испуганного человека, то мельком увидел Маркуса и Киопори. Его брат поднял свою судьбу на руки и собирался осмотреть ее рану, когда они все услышали тихий скрип стула из комнаты в конце коридора.

— Кто-то еще остался? — недоверчиво поинтересовался Кейген.

Натаниэль повернулся и зарычал.

— Ради бога, у нас нет времени на этих идиотов.

Маркуса уже потряхивало от необходимости убивать, но он оставался на месте. Ясно, что вампир не собирался покидать Киопори.

— Кейген, найди их и приведи сюда живыми, — произнес Маркус не терпящим возражений голосом, он глянул на свою супругу и быстро вытащил кол из ее груди. — Мужчина, которого я убил, этого не делал, — Он прижал рану рукой и надавил, чтобы остановить кровотечение. — Тот, кто это сделал — мой.

Кейген кивнул, развернулся и пошел по коридору в сторону кладовки.

— Подожди, — окликнул Натаниэль наполненным болью голосом. — Позволь мне пойти за ними, — Он вытащил дротик с транквилизатором из плеча Джослин и крепко прижал женщину к себе, пытаясь согреть ее своим телом. — Просто сейчас я не могу сам ее исцелить.

Он понял, как нелепо это прозвучало. В конце концов, через сколько сражений они прошли? Сколько опасных ран исцелили? Но все это не имело никакого значения. Это был не закаленный воин из дома Джейдона. Или один из его любимых братьев. Это была его судьба.

— Ты сейчас нужен Джослин, целитель… прямо сейчас, — взмолился Натаниэль.

Кейген резко остановился и помчался в сторону Джослин.

— Боги… так много пулевых ранений, — пробормотал Натаниэль, медленно опуская ее на пол, чтобы Кейген мог взять ситуацию в свои руки. Он посмотрел на своего близнеца и нахмурился. — Она теряет слишком много крови. Ты должен остановить кровотечение, Кейген. Я хочу, чтобы ты немедленно извлек пули.

Кейген решительно положил руку на плечо Натаниэля и кивнул.

— Тогда позволь забрать ее в операционную, брат. Там я смогу работать намного эффективнее.

Он кивнул головой в сторону кладовки.

— Свяжите пленных, обеспечьте безопасность клиники и встретимся наверху.

Натаниэль впервые заметил, что Кейген тоже был ранен. Торс его близнеца прошили пулевые отверстия, раны от пуль с алмазными наконечниками наверняка адски горели и истощали его силы. Кейген тоже потерял и продолжал терять много крови, однако он действовал так, словно ничего не случилось. Как он до сих пор держался на ногах?

— Ты сможешь в таком состоянии работать? — обеспокоился Натаниэль, пристыженный тем, что раньше не подумал о состоянии здоровья своего близнеца.

Кейген кивнул.

— Я не потеряю сознание. По крайней мере, в течение некоторого времени. Боль все еще терпима.

Натаниэль знал, что его близнец лгал. Он знал, что только глубокая, неизменная любовь к своей семье удерживала Кейгена на ногах. И он знал, что брат никогда не примет помощь, пока женщины не будут вне опасности и любая дальнейшая угроза не будет устранена. Хотя Кейген являлся целителем, но закон чести был заложен у него в генах, впрочем как и у всех вампиров из их семьи. Натаниэль встретился взглядом с братом и не отвел глаз. А потом слегка склонил голову в знак глубокого уважения.

— Ты оказываешь мне честь, брат.

Он наклонился и взял Джослин за руку, сжав ее ладонь в яростном защитном жесте.

— Не позволь ей…

— Даже не произноси этого, — оборвал его Кейген спокойным и настойчивым голосом. — Натаниэль Джозеф Силивази, ее сердце не затронуто. Ты в моей клинике, а у меня большие запасы крови и яда, есть даже яды Маркуса и Наполеана. Она будет жить.

Натаниэль кивнул, но не отпустил.

— Я знаю. Это просто…

Голос Кейгена осторожно коснулся сознания воина, переходя на ментальное общение.

«Натаниэль, нет никаких непредвиденных обстоятельств, которые могут унести жизнь твоей судьбы. Клянусь честью дома Джейдона. Она будет жить. Я ее исцелю».

Натаниэль с трудом сглотнул и отодвинулся назад, передавая Джослин на попечение Кейгена.

— Хорошо, — пробормотал он, — избавь ее от страданий, Кейген… заблокируй боль.

— Я позабочусь о ней вместо тебя, — Кейген слегка улыбнулся.

Натаниэль кивнул и посмотрел на Маркуса с Киопори. Маркус низко склонился над грудью Киопори, держа ее в своих огромных руках, как лишенную костей куклу — ее спина изогнулась под неестественным углом, а клыки мужчины полностью выдвинулись изо рта. Он яростно вводил яд прямо в сердце своей супруги.

— Маркус? — негромко позвал Натаниэль.

«Она не потеряла столько крови, сколько Джослин, — мысленно ответил Маркус обоим братьям. — Кол, словно пробка, заблокировал поток. Но серьезно было задето сердце».

Кейген встал, приподнимая Джослин, словно она ничего не весила.

— Оно было проколото или вырвано? — спросил он у Маркуса.

— Что ты имеешь в виду?

— Ее сердце. Оно было вырвано колом из грудной клетки или это просто прокол?

— Просто? — гневно зарычал Маркус.

Натаниэль вздохнул.

— Маркус, пожалуйста, ответь на вопрос. Кейгену нужно знать.

— Сердце все еще на месте, — выдавил Маркус.

— Хорошо, — сказал Кейген. — Несмотря на ужасный вид, она не в критическом состоянии. Продолжай вводить яд, пока отверстие само не закроется и все раны не заживут. Затем отнеси ее наверх в третью палату. Я попрошу Катю позаботиться о ней, но твоя супруга наверняка полностью исцелится самостоятельно.

Маркус согласно прорычал и продолжил выцеживать спасательный яд для своей судьбы.

— Я скоро приду, любовь моя, — прошептал Натаниэль на ухо Джослин.

Он нежно погладил ее щеку, когда Кейген направился со своей ношей в сторону лестницы.

* * *

Сердце Натаниэля оборвалось и молчаливая ярость охватила его душу, когда он повернулся и проверил, что делает посмевший напасть на его судьбу мужчина с ирокезом. Человек отпиливал свою правую ногу и трясся словно при землетрясении, его тело явно находилось в шоковом состоянии. Левая нога лежала в кровавой куче рядом с ним, ступня была отрублена от лодыжки, голень рассечена чуть ниже колена, а бедро оторвано прямо от таза. По лицу мужчины ручейками струился пот, а его рот отвис в беззвучном крике ужаса и невыразимой боли, пока он продолжал расчленять себя против собственной воли под внушением вампира. Натаниэль удалил его голосовые связки, поэтому ни один звук не сопровождал его агонию.

С чувством удовлетворения Натаниэль направился к кладовке. Он остановился прямо за дверью, закрыл глаза и начал сосредоточенно слушать. Из комнаты доносилось два отдельных сердцебиения. Первое шло из большой, широкой груди. Второе из узкой, меньшей по размеру полости. Мужчина и женщина. Интересно. Его охватило любопытство, когда он передал информацию Маркусу. Трудно было поверить, что женщина могла одолеть Джослин или Киопори. Неважно. Они все равно оба умрут. Натаниэль приблизился к комнате и прижался ухом к двери. Их дыхание было поверхностным и быстрым от страха и отчаяния. Хорошо.