В никуда - Демилль Нельсон - Страница 2

– О'кей. А как дела с твоим разводом?

– Идет к концу.

– Прекрасно, – отозвался я и, не удержавшись, спросил о ее любвеобильном муже: – С майором Натом Кейсом часто видитесь?

– Не очень. Иногда, в офицерском клубе. Этого никак не избежать.

– Он все еще просится обратно?

– Не надо усложнять простую ситуацию.

– Я не усложняю. Только беспокоюсь, как бы он снова не попытался меня убить.

– Он никогда не пытался тебя убить.

– Значит, я не так его понял, когда он навел на меня заряженный пистолет.

– Может, поменяем тему?

– Давай. Ты читала Даниэлу Стил?

– Нет. А что?

– Я купил ее последний роман. Пошлю тебе.

– Может, понравится твоей матери. У нее день рождения десятого февраля. Не забудь.

– Помню. Кстати, я получил электронное письмо от Карла. Хочет завтра со мной встретиться.

– Зачем?

– Понятия не имею. Думал, ты знаешь.

– Нет, не знаю, – ответила Синтия. – Может, хочет выпить и поболтать о прежних временах?

– Приглашает к Вьетнамскому мемориалу.

– Неужели? Это странно.

– Вот именно. Так он тебе ни о чем не упоминал?

– Ни о чем. А почему он должен?

– Не знаю. Представить себе не могу, что ему надо.

– А почему ты считаешь, что ему обязательно что-нибудь надо? Вы вместе работали. Он тебя любит.

– Ничего подобного, – возразил я. – Он меня терпеть не может.

– Неправда. Просто ты такой уж человек: с тобой трудно работать. И любить тебя трудно.

– Мама меня любит.

– Это еще надо проверить. Что же до Карла, он тебя уважает – понимает, какой ты блестящий следователь. И хочет получить от тебя совет или информацию о каком-нибудь старом деле.

– Но почему у Стены?

– Понятия не имею. Узнаешь, когда с ним встретишься.

– Здесь холодно. А у тебя как?

– За шестьдесят.

– Снег пошел.

– Будь осторожен за рулем.

– Хорошо.

Мы помолчали, и я вспомнил нашу историю. Мы познакомились в штаб-квартире НАТО в Брюсселе. Синтия была помолвлена с майором, не помню, как-его-там, сил специального назначения. Мы с ней сошлись. Он психанул, наставил на меня вышеупомянутый пистолет, я отошел в сторону, и они поженились. А через год мы снова столкнулись с Синтией.

Это случилось в офицерском клубе в Форт-Хэдли, штат Джорджия, куда нас обоих отправили на задание. Я раскапывал случаи воровства и продажи армейского вооружения, а она уже закрывала дело об изнасиловании: сексуальные преступления – вот какая у нее специальность. По мне, лучше снова в атаку, чем браться за такую работу. Но кому-то надо этим заниматься, и у нее это прекрасно получалось. Кроме того, она умела отстраниться и не переживать – вот что мне было совсем непонятно.

Но вернемся в Форт-Хэдли. Когда мы были там прошлым летом, случилась беда: на стрельбище обнаружили капитана Энн Кэмпбелл, которая была дочерью командира гарнизона; ее затащили туда, раздели, задушили, а перед этим явно изнасиловали. Поэтому мне приказали бросить всякую ерунду с оружием и заняться настоящим расследованием. А в помощники назначили Синтию. Мы решили это дело, а потом попытались решить свое, однако это оказалось труднее. Но она по крайней мере избавилась от своего благоверного майора.

– Слушай, Пол, давай, до того как мы встретимся, каждый из нас все как следует продумает.

– Прекрасная мысль. – Это было и моим предложением, но зачем высказываться вслух? – Просто превосходная.

– Нам обоим надо решить, чем мы жертвуем и что приобретаем.

– Я смотрю, ты так и гнешь свою линию.

– Но это правда. Видишь ли, я тебя люблю...

– Я тебя тоже люблю.

– Знаю. Но от этого все только сложнее. – Мы помолчали, затем она продолжила: – Я моложе тебя.

– Зато я более незрелый.

– Будь добр, заткнись! Мне нравится то, что я делаю. Мне нравится моя жизнь, моя карьера, моя независимость. И тем не менее я все бы это бросила, если бы знала...

– Я тебя слушаю. Это для меня большая ответственность.

– Я на тебя не давлю, Пол. Я даже не уверена, что хочу именно того, что думаю, что хочу.

Я сообразительный парень, но женщины постоянно ставят меня в тупик. И вместо того чтобы потребовать объяснений, я просто сказал:

– Понятно.

– Ты уверен?

– Абсолютно. Полный мрак.

– Ты по мне скучаешь?

– Постоянно, – ответил я.

– И я тоже. Правда. Не дождусь, когда мы снова увидимся. Скоро возьму отпуск. Обещаю.

– И я возьму.

– Ты и так не работаешь.

– Верно. Но если бы работал, непременно бы взял, чтобы побыть с тобой. Давай на этот раз я приеду к тебе. У тебя теплее.

– Договорились. Отлично.

– Ты любишь чили?

– Нет.

– А мне казалось, что любишь. Успешного расследования. Позвони за день, и я примчусь.

– Работа займет недели две, может быть, три. Дам тебе знать, когда познакомлюсь с делом.

– О'кей.

– Передай от меня привет Карлу. Потом расскажешь, чего он хотел.

– Может, хотел рассказать о своем иностранном похищении?

Синтия рассмеялась. И чтобы закончить наш разговор на доброй ноте, добавила:

– Знаешь, Пол, тебе не следовало выходить в отставку.

– Не факт. – Дело генеральской дочери с первой минуты оказалось сплошной неприятностью – политическим, эмоциональным и профессиональным минным полем, на которое я ступил. Лучше бы я его не раскрывал, потому что, раскрыв, обнаружил такие вещи, которые никто не желал знать. – Запись в моем деле, – сказал я Синтии, – на армейском языке означает "пора звонить пенсионному агенту". Не так прямолинейно, но тем не менее...

– Мне кажется, ты все неправильно воспринял. Тебя распекли, на тебя навесили все, что могли, и ты вспылил, потому что уязвили твое самолюбие.

– Ах вот как! Спасибо, что разъяснила. Оказывается, я швырнул псу под хвост тридцатилетнюю карьеру, потому что распсиховался!

– Тебе необходимо к этому привыкать. Скажу больше: если не найдешь такое же интересное и увлекательное занятие, постоянно будешь в депрессии.

– Я и сейчас в депрессии. От тебя. Премного благодарен.

– Прости. Но я тебя знаю: ты вовсе не настолько перегорел, как воображаешь. Дело Кемпбелл тебя обожгло. Однако оно обожгло многих, даже меня. Грустное, очень гнетущее дело...

– Не хочу об этом говорить.

– Хорошо. Но все, что тебе требовалось, – месячный отпуск, а не вечная свобода. Ты еще молод...

– Ты моложе.

– В тебе много энергии – есть что отдать. Нужно написать второй акт...

– Спасибо за совет. Я исследую свои возможности.

Я почувствовал, как заметно повеяло холодом: и в комнате, и в трубке.

– Ты рассердился? – спросила Синтия.

– Ничуть. Будь ты здесь, то видела бы, как я улыбаюсь. – Я улыбнулся.

– Если бы я тебя не любила, то не говорила бы ничего подобного.

– По-прежнему улыбаюсь.

– Увидимся через несколько недель, – пообещала она. – Береги себя.

– И ты тоже. – Возникла короткая пауза. И затем: – Спокойной ночи.

– Пока.

Мы повесили трубки. Я подошел к бару и смешал себе выпивку: виски, немного содовой и лед.

Засел в своей конуре, положил ноги на стол и стал смотреть, как падает снег за окном. Виски вкусно пахло.

Так и сидел: на столе роман Даниэлы Стил, в ушах все еще неприятный телефонный разговор, а на экране компьютера – зловещее послание от Карла.

Иногда кажущиеся на первый взгляд несвязанными события являются составляющими огромного плана. Не вашего – это уж точно, – а кого-то другого. Я должен был поверить, что Синтия и Карл не разговаривали обо мне, но моя матушка, миссис Бреннер, вырастила не полного идиота.

Другой на моем месте выходил бы из себя из-за того, что люди недооценивают его умственные способности, но если разобраться, я специально источал некий бесшабашный идиотизм, заставляя окружающих принижать мои недюжинные возможности. И таким образом многих отправил в тюрьму.

Я снова взглянул на экран: "16.00, завтра, Стена", – и никакого "пожалуйста". Полковник Карл Густав мог бы и поубавить высокомерия. Как явствует из его имени, он – немец по рождению. А я, Пол Ксавье Бреннер, – типичный ирландский парень из южного Бостона, очаровательно безответственный и премило нагловатый. Герр Хеллман – моя полная противоположность. Но на каком-то непонятном уровне мы прекрасно ладили. Он был хорошим начальником, строгим, но справедливым, и поступал вполне мотивированно. Другое дело, что я не доверял его мотивам.