18+ (СИ) - Виннер Виктория - Страница 21

Подошла к зеркалу — а мне идёт.

Толстовка доходила практически до колен, высокий ворот подчёркивал черты лица, рукава пришлось сильно подвернуть. Зато я быстро согрелась. Не знаю из-за плотной ткани или из-за тепла, разлившегося по телу от вида мужской вещи на моём теле… Вещи Алекса.

— Хватит, — произнесла вслух и быстро вышла из комнаты Романова.

Достала из рюкзака, по привычке брошенного в гостиной на барный стул, резинку для волос, и, стянув локоны в хвост, направилась в кухню.

Минут пятнадцать я разбиралась с чудом техники, установленным на кухонном островке вместо нормальной варочной панели. Пришлось даже прибегнуть к помощи интернета. В итоге, провозившись с готовкой пару часов, вернулась в гостиную. Достала из пакетов коробки с небольшой искусственной елью и ёлочными игрушками, размотала гирлянду, вставила в блок питания предусмотрительно купленные батарейки. Минут через пятнадцать поставила наряженную сверкающую красавицу на подоконник и рухнула на диван. Мне надо ещё немного подождать, чтобы остывшую кастрюлю можно было убрать с плиты в холодильник.

Включила телевизор, плотнее укуталась в толстовку и подтянула ноги к себе — в доме всё ещё было прохладно.

Уже стемнело. Свет включать не стала, чтобы не привлекать внимания к огромным окнам дома, который должен быть пустым. Кажется, все в этом городе знают, что хозяин коттеджа в отъезде, и будет очень неловко объясняться с соседями.

Выбрав из множества каналов детский, с удовольствием смотрела мультфильмы, пока глаза не начали закрываться. Сказался недосып — ночами я мало спала, думая о Романове.

Чаще моргала, прогоняя сон, заставляя себя потерпеть ещё десять минут, и тогда можно будет поехать домой и выспаться, наконец.

— Маша… Маша…

Я потёрла глаза, не понимая, что происходит. Кто-то шёпотом звал меня по имени. А так не хотелось просыпаться! Мне снилась мама…

— Маша.

Меня ласково, но твёрдо взяли за руку, и я резко распахнула веки.

Передо мной на корточках сидел Алекс и нежно поглаживал пальцы правой руки.

— Я уснула, — испуганным шепотом сообщила очевидное и высвободила ладонь.

Александр осматривал меня, слегка улыбаясь, а потом протянул руку и заправил за ухо прядь волос.

Этот жест, проделанный в темноте пустого дома, был настолько интимным, что я замерла, перестав дышать.

Это сон. Я всё ещё сплю. В своей кровати в общежитии. По-другому просто не может быть!

Но искрящиеся в темноте глаза Романова, захватившие меня в плен, утверждали обратное.

Я испуганно, словно завороженная, глядела на парня, боясь пошевелиться. В темноте, освещаемый лишь слабым светом экрана телевизора и меняющими цвет отблесками гирлянды, он выглядел сказочно невероятным. Я была не в силах отвести взгляд.

На Алексе всё ещё было надето пальто, на плечах которого поблескивали капли от только что растаявших снежинок. Он не снял верхнюю одежду. Наверняка, спешил выяснить, кто смотрит телевизор в его доме посреди ночи.

— Я хотела дождаться, пока кастрюля остынет, чтобы убрать её в холодильник, и случайно уснула, — снова шёпотом начала оправдываться.

— Какая кастрюля? — улыбаясь, тихо спросил Алекс.

— С борщем, — ответила, спросонья не понимая, как глупо, наверное, это звучит. — И я надела твою толстовку.

— Я вижу, — прошептал Алекс и перевёл взгляд с моего лица на укутанное тело.

— Извини. Дома было так холодно…

— Батюшки! — ворвался в наш диалог громкий посторонний голос. — Сын, что за чудо? Ты где её нашёл?

Я резко подскочила и села, выпрямив спину и сложив руки на коленях. В дверном проёме стоял высокий мужчина и, скрестив руки на груди, с интересом наблюдал за нами. Он был там всё это время?

Рукава толстовки повисли до щиколоток, и Алекс, обратив на это внимание, подтянул их вверх, оголяя мои ладони, чем смутил ещё сильнее, и я уставилась в пол.

— Там таких больше нет, отец, — громко и твёрдо ответил парень, не отводя от меня взгляда.

— Понял, — коротко сказал Романов-старший. Послышались удаляющиеся шаги. — Пойду, сниму пробу. Борща сто лет не ел.

И отец Александра ушёл на кухню, оставляя нас одних.

Повисла тишина, нарушаемая лишь мультяшными голосами, доносящимися из телевизора.

Романов не поднимался на ноги. Он так и сидел на корточках перед диваном, изучая моё сонное лицо с таким усердием, будто пытался убедиться в подлинности картины. Я испытывала такую неловкость, что готова была провалиться сквозь землю.

Алекс застал меня спящей в своей гостиной. В своей толстовке. После того, как я приготовила для него борщ. Боже. Как я до этого докатилась?

— Ты поставила ёлку. И приготовила борщ, — сказал, наконец, парень и широко и искренне улыбнулся.

И я не сдержала ответной слегка смущённой улыбки.

— Уже два часа ночи. Ты можешь лечь в гостевой спальне…

— Нет, — резко перебила Александра, — я не могу остаться ночью в доме с… — замялась и поёрзала на диване, — тем более с двумя…

— Я понимаю, — парень облегчил мне участь, перебив. — Автобусы уже не ходят, Маша. Я вызову такси.

Я кивнула.

Романов встал на ноги, не прекращая улыбаться, и я последовала его примеру.

Пока Алекс вызывал машину через приложение в смартфоне, стянула его толстовку и, аккуратно сложив, повесила на спинку дивана. Потом взяла рюкзак и направилась к выходу.

Натянула шапку, куртку, обулась и вышла на улицу, не застёгиваясь. Алекс последовал за мной.

Мы стояли на крыльце бок о бок в полной тишине. Снег всё ещё падал на землю, переливаясь в тусклом свете редких фонарей, освещающих улицу, скрытую от наших глаз величавыми соснами. Звуки так до конца и не замёрзшего залива ласкали слух, убаюкивая. Но я сомневалась, что смогу сегодня снова заснуть.

Романов был так близко, что я еле сдерживалась. Хотелось прижаться к его большому тёплому телу и крепко обнять. Хотелось вдыхать его запах, почувствовать руки в своих волосах… Чёрт, похоже, я соскучилась сильнее, чем думала.

И это плохо, Маша. Очень плохо.

Подъезжающее такси одновременно подарило облегчение и тоску — сейчас я уеду от Алекса и вернусь в свою комнату в общежитии.

Александр направился к машине, а я посеменила следом. Парень постучал в переднее стекло, дождался, пока оно опустится и протянул водителю крупную купюру, сказав:

— Сдачи не надо. Проследите, чтобы девушка вошла в здание.

Затем Алекс открыл заднюю дверь.

— Там в холодильнике ещё оливье, — глядя себе под ноги, сообщила Романову.

— Оливье?

Я не видела, но почувствовала, что он снова улыбается.

Я пожала плечами.

— Что за праздники без оливье?

Села в машину и перед тем, как Алекс захлопнул дверь, тихо добавила:

— И земляничный лимонад.

ГЛАВА 13

Утром меня донимала Тири. Конечно, соседка заметила, что я вернулась поздно ночью. Нетрудно догадаться, о чём девушка подумала. Пришлось объясняться.

— То есть ты хочешь сказать, что случайно заснула, а Романов, вернувшись ночью, наблюдал, как ты пускаешь слюни на его диван?

— Именно так всё и было, — ответила уверено.

В конце концов, я не соврала. Просто опустила детали о борще, оливье, лимонаде и новогодней ёлке. И об отце Романова.

Господи, какой позор. Его папа застал меня спящей на романовском диване. В доме, который он строил для себя. Наверняка, он подумал, что я одна из чокнутых фанаток его сына.

Интересно, ему понравился борщ?

Удивившись собственным мыслям, уставилась на себя в зеркало, так и не докрасив ресницы.

— Мэрик, — позвала подруга, выдёргивая из размышлений. — Не забывай, что я рассказала тебе о Беке.

И я решилась задать вопросы…

— Ти, а ты когда-нибудь видела их вместе?

Закрутив тушь, повернулась лицом к подруге. Та смотрела на меня с подозрением.

— Что ты имеешь ввиду? — спросила Тири.

— Я просто подумала, почему они скрывали отношения? Как так вышло вообще?