Предвестница. Рабыня дракона (СИ) - Квей Клик - Страница 79

Когда поднялся новый столб пыли, герцогиня начала громко кашлять, а кто-то закашлял в ответ. Не разбирая дороги, она пошла на шум и очень скоро наткнулась на обломки, под которыми лежала мертвая Мать. Женщину завалило камнями, от чего она и погибла. Хорошо хоть Мать не была изуродована так, как это случилось с остальными людьми. Алекса, проходя мимо, помолилась за дочь Орлана де Месса и, ступая осторожно, ибо в пыли не было видно даже земли, она добралась до человека, заваленного разрушенной деревянной мебелью и брусчаткой.

— Кто здесь? — Алекса видела только руку, которая тянулась к небу. Но кому принадлежала эта рука и этот голос, было совсем не понятно.

— Кобылка?! Это мы! — отозвался Костолом.

— Еще раз так её назовешь, я тебе зубы выбью, — прорычал Карл.

Это было не самое подходящее время для радости, но Алекса засмеялась и в тот же миг заплакала от переполняющих чувств. Как Карл и Костолом оказались заваленными именно тут, её не волновало. Главное они оба выжили, хотя и лежат под завалом.

— Вы там как? — спросила она, согнувшись на колени.

— Жить будем, — буркнул Карл.

Алекса его не видела, но сразу поняла, что их завалило в каком-то подвале, в который они спустились до нападения. Все так перепуталось, поэтому было не ясно, что они там делали.

— Кобылка, сможешь нас отсюда вытащить? — спросил Костолом.

— Заткнись, кретин! — огрызнулся на него Карл. — Алекса, первым делом посмотри в сторону моря. Что ты там видишь?

Смотреть куда-то было бессмысленно. Пока пыль не опуститься, тут не увидеть даже солнца. Алекса не стала слушать герцога, а первым делом нашла какую-то толстую палку, которую просунула в зазор между завалом и подвалом. Мужчины сразу поняли, чего она пытается добиться, поэтому одновременно приложились плечами к завалу, а Алекса села на доску, которая тут же рухнула прямо под ней. Она оказалась на земле, зато мужчины были освобождены.

Пока Карл помогал ей встать, Костолом побежал в сторону единственной целой стены. Поднявшись с грязной земли, Алекса последовала за Карлом в том же направлении. Эти двое смотрели на море, а она, заметив на своей юбке кровь, посмотрела на герцога.

— Карл…. Твоя рука… — растерялась Алекса.

— Я тебе уже говорил, мне никогда не нравилась эта рука, — улыбнулся Карл, прижимая рану, где у него раньше была правая рука. Оказавшись под завалом, герцог лишился руки, которая теперь выглядела как культя, отрезанная по локоть. Сначала эту руку расплавили, а теперь вообще оторвали. Кажется, эта рука притягивает неприятности. — Не волнуйся за меня, Алекса. Я уже обмотал рану. От кровотечения не умру.

Герцог так гордо отнесся к серьезному ранению, что на его лице не было заметно ни боли, не страданий. Вот как выглядит человек, которому плевать на такие мелочи, как расплавленная до кости рука, потерянный глаз или оторванная конечность.

Алекса знала, что с Карлом все будет хорошо, поэтому тоже обратила внимание на горизонт, где красовался чей-то флот. Несколько сотен кораблей сделали своё дело, и пошли в сторону Утеса Дьявола.

— Это ведь флот Ивара Остина? — спросила она.

— Да, — подтвердил Карл Масур. — Это начало гражданской войны.

Желтая осень

***

Пришла желтая осень. Листва сменила окрас, с севера начали задувать холодные ветра, приносящие дожди и утренние густые туманы. Влажность повысилась до невообразимых масштабов, стало холодно в твердыне, даже там, где растопили камин. Внутренний двор твердыни превратился в настоящее болото с непроходимой слякотью и грязью. Осень началась очень рано, раньше, чем ожидалось, поэтому люди подозревали, что зима будет тоже ранней и очень холодной. Однажды, когда солдаты встали поутру, на дворе шел снег — неслыханная дерзость зимы, если учесть, что раньше в начале осени никогда не было таких феноменов. Все сводилось к тому, что снег выпадет уже в середине осени, поэтому местные жители южного региона преступили к раннему сбору урожая. А так же началась подготовка к зиме.

В семье Масур, когда наступила осень, появились некоторые изменения, вызывающие у служанок вопросы и по сей день. Случилось то, чего никто не ожидал. Первое, что бросилось в глаза слугам, была рука герцога, а если быть точнее, её отсутствие. Карл лишился правой руки по локоть и этого не изменить. Но он выжил, а остальное людей не волновало. Вторым примечательным фактом стало то, что супруги Масур вообще перестали разговаривать, встречаться и спать в одной комнате. Честно говоря, этот момент вызвал у людей больше всего вопросов. Но все пришло к тому, что герцогиня за месяц ни разу не вышла из своих покоев. К ней приходили служанки, которые приносили еду, чистую одежду, горячую воду и дрова для камина, однако сама герцогиня сидела там и не собиралась выходить. У многих подданных герцога появилась странная мысль, которая сводилась к тому, будто бы их герцогиня давно померла, а Карл Масур и слуги просто скрывают этот факт. И в третьих, притом самом странном изменении в этом роду стали слухи солдат. Кто-то поговаривал, будто бы герцог Карл Масур написал архиепископу и попросил его приехать, чтобы расторгнуть брак со своей женой. Никаких подтверждений слухов еще не было, ведь архиепископ отказался приезжать, ибо военное положение не позволяет ему оставить свою паству в это сложное время.

Время и вправду было паршивое. В твердыне Оран появились странные наемники и бандиты, поклявшиеся в верности герцогу Масуру. Первые пришли откуда-то с запада и люди считали, будто бы их господин заплатил им золотом. Вторые пришли вместе с герцогом и герцогиней в тот день, когда пошли слухи об уничтожении форта Оран. Поговаривают, будто бы на форт напал император, а выжившие люди, их набралось не больше полусотни, смогли уцелеть во время нападения и сбежать в твердыню, бросив руины и город на произвол судьбы. От форта нет никакой пользы, так зачем туда отправлять людей? Охранять разрушенные руины? Вот ещё! Герцог собрал все свои силы в кулак, укрепил твердыню и город со всех концов света так, что солдаты стали проверять каждый обоз, который следовал этой дорогой с востока на запад материка. Разумеется, Карл не остановился только на проверке. Он взвинтил такую дань, так что едва ли у людей, проезжающих мимо, найдутся лишние деньги после продажи товара, который они перевозили. Видимо, это было сделано намерено. И правда. Зачем позволять Ивару Остину укреплять свое положение, приближаясь с армией к границе земель герцога Масура — его первостепенного противника в этой войне, которая, разумеется, уже началась? Все понимали, что война закончится, и кто-то из этих двоих получит корону Шарджа. Вопросы были лишь в том, когда начнутся сражения, как долго продлиться гражданская война и кто выйдет победителем?

Костин, ездивший в столицу, чтобы передать послание герцога Масура наместнику, вернулся и сообщил ответ Диора де Сатира. Оказалось, наместник, временный правитель Шарджа и единственный влиятельный герцог на востоке решил отступить от притязаний на трон, потому что не хочет проливать свою кровь. Люди, незнающие, как происходят закулисные битвы за власть, наивно посчитали, что Диор де Сатир и вправду отказался от короны, однако это делает его, возможно, самым опасным противником, который будет похуже Ивара Остина. Дело в том, что Диор де Сатир запросто может поменять решение, когда его конкуренты потеряют большую часть военной мощи. Так же ему хватит ума принять чью-то сторону в этом конфликте. И раз уж наместник весьма холодно отозвался на ответ герцога Масура, стоит подозревать Диора в том, что он уже спелся с Иваром Остином и выступит на его стороне. Пока это были доводы самого герцога Масура, поэтому не стоит списывать влиятельного союзника со счетов, но и другом Диор де Сатир не имеет права называться. Все сводилось к тому, что следующие несколько месяцев изменят королевство, перевесив чащу весов на одну из сторон, сражающихся за трон королевства Шарджа.

Так же Костин передал послание Роберта Холла, адресованное младшей дочери бывшего графа. Роберт решил отойти от дел, скрыться в тени и постараться не наломать еще больше дров, чтобы его ошибками не воспользовался Ивар Остин. Как сообщил Костин, Роберт Холл уже встретился со своей старшей дочерью, наконец, увидел и немного понянчил внука Жака, а потом угнал коня у Джорджа Остина и пока все спали, сбежал из столицы в неизвестном направлении. Никто не знал, куда сбежал бывший граф, но Алекса, его младшая дочь, уже догадалась, куда поехал отец. По правде говоря, у Роберта не было мотивов оставаться в королевстве Шарджа, поэтому самым разумным вариантом стала поездка в империю Шадаш-Тарза. Как предположила сама Алекса, её отец сначала угнал лошадь, потом прокрался на грузовое судно империи и таким образом поплыл на соседний материк. В империю увезли жену, поэтому Роберт собирался выручить вторую жену Жасмин и свою самую младшую дочку.