Предвестница. Рабыня дракона (СИ) - Квей Клик - Страница 42

У воительницы в сумке нашлись две деревянные кружки, железная тарелка и какой-то белый сверток. Поставив кружки на стол, Тина наполнила их вином алого оттенка, очень похожего на кровь, а из свертка высыпала в тарелку чернослив и финики.

— Присаживайся, — предложила она, заняв одно из кресел. — Отвечаю на твой вопрос, — Тина выдержала паузу, чтобы сделать глоток вина. — Ты путаешь работу телохранителя с надсмотрщиком. Госпожа Масур сейчас в обществе своего мужа, поэтому на неё никто не нападет. А если она снова выйдет из спальни или в их покои кто-то войдет, я услышу шаги. Видишь ли, моя спальня расположена аккуратно под комнатой герцога. Я слышу все, что там происходит. А если госпоже будет грозить опасность, мне нужна одна минута на то, чтобы взять свое оружие и добраться до комнаты.

Стоны подруги все ещё были слышны. Костин пытался не слушать, как Алекса занимается любовью со своим мужем, но в комнате воительнице Тины все было слышно так четко, будто бы муж и жена из рода Масур занимаются сексом на кровати, которая стоит в углу. Когда стоны подруги стали раздражать Костина еще сильнее, он сделал несколько глотков вина и сунул чернослив в рот, хотя и никогда не пробовал подобных угощений из империи.

— Как тебе вино? — игриво улыбнулась Тина. — Нравится вкус?

Костин сделал еще один глоток, потому что не распробовал с первого раза. Оказалось, вино из империи имеет вкус и аромат лета, нежно ласкающего язык и нёбо. Еще у вина был терпкое вязкое свойство, оставляющее приятное послевкусие.

— Наши враги разбираются в вине, — пригубив кружку в третий раз, сказал Костин. — А это что такое? — спросил он, указав на тарелку с финиками и черносливом.

— Угощение из империи, — ответила Тина. — Я обменяла его у одного торговца на какие-то серебряные часы, которые нашла на теле имперских солдат.

Костин вскинул брови.

— Кстати, о часах, — задумался он. — Алекса ведь благодаря часам смогла добраться до твердыни и встретиться с каким-то там Голосом Дракона.

— Меня это не волнует. — Тина пригубила кружку. — Я не собираюсь договариваться с Драконом и мне, честно говоря, плевать на эту войну.

— Тебя не волнует, что королевство потеряла две армии?

— С какой стати меня должно это волновать? — хихикнула Тина. — Я наемник, Костин. Мне приходится зарабатывать деньги тем, чем меня научили в детстве. Еще в восемь лет, моих родителей убила армия короля Оскара Остина, которая перебиралась вброд на границе с королевством Фрагиль. Мать изнасиловали, брата и отца сожгли, а меня хотели подарить командиру. Но я убила одного солдата и скрылась в лесу. Пришлось зарабатывать, чтобы выжить. Поэтому, друг мой, война дает мне хороший доход.

— Значит, ты убиваешь с восьми лет?

— Ну, да. Выживать приходилось всякими способами. Убивать тоже приходилось. А как иначе выжить в этом мире?

— И долго в лесу плутала? Прости, если я задаю такие вопросы. Мне просто интересно, как восьмилетняя девочка смогла выжить во время войны.

— По лесу я бродила всю ночь, — рассказала Тина. — Выбралась в какую-то деревню, где уже побывала армия Шарджа. На пожарище поселения я наткнулась на разбойников, которые меня изнасиловали и решили оставить себе. Неделю таскали меня с собой, каждую ночь передавали друг другу, пока не прибыли в большой город в королевстве Фрагиль. Там меня продали за сотню рупий в бордель, и последующие четыре года я зарабатывала своим телом. Зимой, когда мне исполнилось двенадцать, в бордель пришла команда пиратов. Я приглянулась капитану. Он меня выкупил и забрал на свой корабль. Еще год я жила в его каюте, познавала мастерство мореплавания, а заодно училась убивать. Пираты часто брали торговые корабли на абордаж.

— И ты тоже шла на абордаж со всеми? — немного удивился Костин. — Не боялась, что тебя могут убить?

— Вроде нет, — улыбнулась Тина. — Я очень подружилась с пиратами. Разумеется, капитан никому меня не отдавал, но остальная команда начала относиться ко мне, как какому-то талисману, приносящему удачу в походах. Мы плавали по морям, бороздили такие просторы, что тебе и не присниться. Все изменилось, когда мы наткнулись на корабли императора. Силы империи превосходили обычных пиратов, поэтому их всех убили, а меня бросили в клетку и увезли в империю.

— Вот-вот! — резко бросил Костин. — Мы тоже заметили, что империя похищает всех женщин. Тина, раз уж ты была у них в плену, может быть, знаешь, что они делают с девушками?

— Продают на невольном рынке в столице Шадаш-Тарза, — спокойно ответила Тина. — Я, госпожа Масур, служанки, даже твоя сестра подходит на роль наложницы. В империи белокожих женщин называют десертом. Мы там очень ценимся мужчинами. Оказавшись на невольном рынке, я это поняла и была приятно удивлена тому, сколько могу стоить. Мне приходилось зарабатывать своим телом, потом я целый год спала с капитаном пиратов, но моя цена от этого не упала.

— А сколько, если не секрет? — полюбопытствовал Костин.

— Двенадцать тысяч копий, — ответила Тина.

— Копий? — уточнил Костин. — Это такая валюта?

— Ага, — подтвердила Тина. — В империи деньги называются копии. Выглядят они так же, но весят немного больше наших рупий и значительно дороже в цене. Одна копия стоит пять рупий.

— Тебя продали за шестьдесят тысяч рупий?! — удивился Костин.

— Это еще небольшая сумма. Империя продает даже младенцев, которые могут стоить от сорока, а иногда и все сто тысяч копий. При мне продали белокожую девочку, за которую заплатили сто тринадцать тысяч копий. Это целое состояние.

Костин сильно удивился цене, но в тот же миг его разозлило поведение империи. Он никогда не позволит забрать свою младшую сестру, чтобы продать Ливию на невольном рынке. Лучше уж убить сестру, чем позволить империи так обращаться с девочкой.

— В Шадаш-Тарза другое отношение к женщинам, — продолжила Тина. — Ты ведь знаешь, кого в королевстве Шарджа называют распутными?

— Знаю, конечно, — подтвердил Костин. — Если женщина не сохранила своё целомудрие до свадьбы, её называют распутной девицей. Такую женщину не возьмет ни один мужчина, даже если она будет из рода герцога.

— Все верно, — подтвердила Тина, — а в империи все по-другому. Когда тебя покупает господин, ты попадешь в его дом. Чаще всего эти дома называют — домами любви или скорби. Я попала в дом скорби к господину, у которого уже была дюжина наложниц. За женщинами там следят евнухи, старший евнух и привратница. Когда в дом скорби попадает девочка в младенческом возрасте, привратница ищет кормилицу, на которую вешают этого ребенка. Кормилица будет заботиться о ребенке до трех лет, а потом её возвращают ко всем наложницам господина и начинают учить службе.

— Это как служба в храме? — уточнил Костин.

— Не совсем. В домах скорби и любви служат своим господам. Трехлетняя девочка постигает азы наложницы. Привратница учит её красиво ходить, вежливо разговаривать, правильно одеваться, танцевать, кормить своего господина, играть на музыкальных инструментах, даже петь и следить за собой. Все то, что нравится господину. Когда девочка становится старше и у неё начинает идти кровь, сама привратница использует какую-то стальную трубку, лишает наложницу целомудрия и готовит к ночи со своим господином.

— Какой ужас! — возмутился Костин. — Это непозволительно!

— Для нас — да, а в империи это в порядке вещей. В Шадаш-Тарза мужчина никогда не ляжет с невинной девушкой, потому что они считают, что невинность корень какого-то зла. Из-за этой невинности девушки плохо танцуют, не могут правильно служить своему господину и вообще скрывают в себе какое-то зло. Их религия солнца проповедует это верование, и все господа в это верят.

— И долго ты там служила?

— Больше года. Мне выпала возможность и я ей воспользовалась, убив привратницу. Когда началась паника, евнухи пытались поймать всех наложниц, а я рванула к морю, забралась на корабль императора и на нём добралась до королевства Фрагиль, откуда перебралась до границы. Там я встретилась с группой наемников. У них были проблемы с заказом — нужна была женщина, которая сможет соблазнить одного влиятельного человека. Я его соблазнила, вывела с бала на улицу, где мы его убили. Наемники приняли меня. Вместе мы выполняли заказы, делили добычу поровну, но когда пришла империя, наши пути разошлись. Месяц назад я оказалась в городе на юге, а оттуда пошла на север, где встретила людей герцога Масура. Об остальном рассказывать не надо. Ты и сам знаешь, что я служу герцогини Масур.