Кофе французской обжарки (ЛП) - Майлс Эйва - Страница 56

— Посмотри, как красиво он смотрится на твоей коже. Надень его для меня, Джилл.

Шелк, скользящий по ее телу вниз, заставил ее задрожать от восторга. Брайан стал поигрывать подолом пеньюара вверху ее бедер, а затем раздвинул ее ноги.

— Откройся для меня. Мне нужно прикоснуться к тебе.

Его резкий, почти хриплый голос заставил ее вспомнить о его прикосновение в тот раз. Тепло наполнило все ее тело и нежные движения, которые он делал в ее киске, заставили выгнуть спину. Затем он усилил давление, двигаясь более быстро, потом вернулся к более легким ласкам. Ее соски напряглись, она откинулась на подушки, желая большего. Издав гортанный стон, она еще шире развела ноги.

— Вот это моя девочка, — прошептал он и раздвинул ее вход пальцами.

Палец скользнул внутрь, потирая, кружась, желание поднялось до максимума. Ее бедра задвигались — один раз, затем еще два раза, как только он углубил свои прикосновения. Внутренние и внешние. Его действия подталкивали ее к чему-то более сильному и могущественному. К тому, перед чем она не могла устоять.

Шелковая ткань задралась у нее на бедрах. Она открыла глаза и увидела, как его рука опустилась ей на живот. Его возбужденный взгляд встретился с ее глазами. Он углубил свою ласку внутри, прижимаясь теплым, открытым ртом к ее животу.

Ею завладели такие ощущения, что она прикрыла глаза и приподняла бедра. Желание вырвалось у нее изо рта одним долгим, низким стоном.

— Вот так, — прошептал он, приподнимая зеленый шелк у нее на груди и поглощая сосок ртом. Ласка груди, ласка в самом сокровенном месте, кровь, стучащая в ушах. Все это было слишком. Казалось, все вокруг них сжалось, а затем вдруг выпрыгнуло наружу. Кульминация обрушилась на нее одним сильным взрывом. Ее киска пульсировала с его пальцами, он только усиливал ее удовольствие, целуя и что-то бормоча ей в грудь.

Она облизнула губы, тяжело дыша. Почувствовала, как его руки оставили ее. Осторожно прикрыв ее зеленым шелком.

— Боже, у меня от тебя дух захватывает.

Гортанные нотки в его голосе заставили ее приоткрыть глаза. Он зашевелился. Разорвал фольгу, она поняла, что это презерватив.

— Ты мне нужна, Джилл.

Она раскрыла объятия. Он прижался к ней всем телом и впился в ее губы глубоким, обещающим поцелуем. Снова вспыхнула страсть. Он приподнял ее ягодицы и стал медленно входить.

Ее голова моталась из стороны в сторону по подушке, веки опускались. Его размер, жар, движения. Настолько медленные. Такие обдуманные. Все вокруг снова загорелось и стало горячим. Когда он опустился по самые яйца, она открыла глаза, чувствуя, что он смотрит на нее. Они, он предлагал ей присоединиться.

— Двигайся со мной, — пробормотал он и погрузился в нее, позволяя ей привыкнуть к своим движениям и размеру.

Вскоре она совсем потеряла рассудок. Страсть затопила ее настолько, что она обхватила его ногами за талию. Он наращивал темп, погружаясь глубже, его толчки становились мощными и всепоглощающими. Она скользнула ладонями по его потной спине, схватила за волосы.

Он застонал, когда она потянула его волосы, пока он врезался в нее, открывая для себя еще больше. С толчком, который, она была уверена, пронзит ее, она снова достигла оргазма, задрожав всем телом, он резко вошел еще раз глубоко. Застонав и зарычав одновременно, кончая, дергая бедрами от кульминации.

Когда он наклонился к ней, прижавшись лицом к ее шее, она погрузилась в туман наслаждение, омываемая волной розового света. Она плыла к берегу, который обнаружила и к которому мечтала добраться вместе с ним.

В своем тумане она слышала его сердцебиение, прерывистое дыхание. Наслаждаясь их воссоединением, их связью. И ее глаза наполнились слезами от красоты произошедшего. Надежда, такая хрупкая и драгоценная, как мыльный пузырь, что у них все может получиться, появилась где-то глубоко в груди Джилл.

Несколько мгновений он не двигался. Просто обнимая ее.

Затем он перекатился на бок и выскользнул. Встал с кровати, она подложила руку под щеку и потянулась к одеялу, не открывая от него глаз. Розовый свет тумана отступил. Конечно, будет еще много таких розовых туманов с Брайаном.

Он прижался к ней прежде, чем она успела понять. Притянув ее ближе к себе. Она погладила его грудь. Наконец-то произошло то, о чем она мечтала столько лет.

Они прошли… через это.

Черт, даже больше, чем через это.

Сверху, над ней…

«Через реку, через лес» зазвучали у нее в голове слова песни, которую поют на День Благодарения. Но она прервала песню на словах «Подойдя к бабушкиному дому», сейчас ей не хотелось думать об этом.

Она издала хриплый вздох, поймав себя на мысли, что отныне при словах этой песни, она будет думать, как о вздохе любви.

— Счастлива? — прошептал он, целуя ее в макушку.

— Уммм. — Настоящие слова она не могла сказать. Казалось невероятным плыть по волнам наслаждения. Это было гораздо лучше, чем эспрессо по утрам после бессонной ночи. Лучше, чем первая лыжная прогулка по первому снегу зимой…

— И я тоже.

Так они пролежали довольно долго, притихшие, пока приходили в себя. Джилл продолжала гладить его руками, когда ей хотелось его погладить, он отвечал ей тем же.

Она вдруг поймала себя на мысли, что лежа вот так в постели, скорее всего это самое долгое время, когда они молчали. И это было прекрасно.

Когда она поняла, что ее глаза наконец-то смогут открыться, она посмотрела на него мерцающим взглядом, совершенно по-новому. Обнаженный. Пальцы Брайана танцевали по ее животу. Он прикрыл себя до талии одеялом. И глядя на его золотистую кожу, ей хотелось дотронуться до него. Потрескивание огня свечей приводило к умиротворению. Она глубоко вздохнула, вдыхая запах мускуса, пота и ароматических веществ.

Ей хотелось поднять руки к потолку и произнести «Аллилуйя», но это показалось ей кощунственным. Она решила, что на самом деле ей было наплевать, но все же решилась произнести нечто другое:

— Наконец-то!

Его гортанный смешок прогремел рядом с ее ухом.

— Точно. — Он приподнял ее подбородок. — Я хочу спросить.

Улыбка вырвалась у нее, когда она увидела его спутанные волосы, пухлые губы.

— О чем?

— Тебе понравилось?

Они смотрели друг на друга, ухмыляясь как гагары. На большее она была не способна, только глупо таращиться на него и улыбаться как идиотка. Похоже, он тоже был не способен на большее в данную минуту. Было такое впечатление, будто они оба нанюхались клея и находились под кайфом.

— Нам нужно все повторить… чтобы убедиться, что это было не единожды.

Он фыркнул.

— А как же в тот раз на диване?

На стенах ее сознания заплясали тени воспоминаний. Удовольствие — да, но сейчас его было намного больше. Безответственность была тогда. Страх. И сердце болело. Она запихнула все эти воспоминания в коробку, пытаясь остаться здесь и сейчас, в этом идеальном моменте.

— Это было безумие. Страстное безумие, — поправила она, он прищурился. — Сейчас было…

— … идеальный эпилог к сосискам и икоте?

— Не напоминай мне об этом, — надулась она, слегка ударив его кулаком в грудь.

— Может сейчас, когда мы выпустили пар, мы сможем спокойно поесть. Я умираю с голоду. — Он поцеловал ее в губы и скатился с кровати.

Она наблюдала, как он направился к ее шкафу. Боже, у него была потрясающая задница. Черт возьми, вся его спина была просто невероятной.

— Повернись, — крикнула она, получая несказанное удовольствие, просто рассматривая его. Теперь у Джиллиан Мэри Хейл тоже появился любовник. Ха! — Я хочу посмотреть, так же ли ты хорош спереди, как твоя задница.

Он засмеялся во все горло.

— Скажи честно, что ты просто хочешь посмотреть на мою сосиску.

Она швырнула в него подушкой.

— Ну, сосиски уже скоро остынут. Ты хочешь, чтобы я снова разогрел их для тебя?

Он повернулся и у нее перехватило дыхание, потому что он фактически озвучил ее мысли, приподняв бровь, она ухмыльнулась.