Моя (СИ) - Болотина Ксения Александровна "za86za86" - Страница 50

Я немного помолчала, собираясь с силами, а затем продолжила:

— Ваша плата. Я благодарна всем вам за то, что вы готовы поддержать своего короля в самых трудных ситуациях, вы отдали последнее, и я этого никогда не забуду! Но как бы я ни была благодарна, я не могу принять то, что вы принесли.

Очень прошу вас, заберите обратно ваши драгоценности, мне не нужна плата за своих дочерей ни от вас, ни от моего короля. Для меня достаточно его любви, заботы и понимания. И впредь, чтобы избежать подобного недопонимания, хочу сказать вам о том, что не избавлюсь ни от одного нашего ребенка и не возьму за них никакой платы. Дети — они бесценны.

Более часа я распиналась перед собравшимся народом, с каждой минутой Айджей становилось все больше и больше. Я начала с новой трактовки законов, и не многие этому были рады, особенно женщины, чьи перекошенные лица я выхватывала взглядом из толпы. И уверенна, меня бы ждал провал, если бы я не начала рассказывать свою историю — историю медленной гибели моей родной планеты.

Понятия не имею, как Снор с двумя сильнейшими это сделали, но мой рассказ дополняли голографические картины, которые разворачивались за моим изображением.

Выжженные пустыни, крохотные города, накрытые мутными куполами, издевательства над беззащитными, мучения, изменения.

— Мы забыли, что такое любовь, ведь только любя — боятся потерять, а значит, ценят.

Эта фраза заставила Айджев задуматься, а дальше я дала им стимул, рассказав о том, что женщинам требуется их помощь. Больше я ничего не могла сделать, теперь оставалось только надеяться на их благоразумие, хотя…

— Мне надо к жертвенному камню, — попросила Снора слегка охрипшим голосом и тут же оказалась на его руках.

Снор шел к переходу сквозь расступающуюся толпу. Почти все они смотрели на меня восхищенно, с недоверием и надеждой, но были и такие взгляды, которые заставляли меня передергиваться. Снор все чувствовал и не собирался быть милосердным, позади нас несколько раз раздавались болезненные стоны, и неприятные ощущения от недобрых взглядов тут же пропадали.

Мы почти дошли до перехода, когда нам в ноги бросилась женщина, молящая о защите. Пока я соображала, что происходит, женщин в ногах Снора стало больше, и все они, испытывая боль от силы своего короля, просили им помочь, терпя и смотря на нас с надеждой.

За спинами женщин появился Риг, не знаю, что он сделал, но женщины перестали стонать, а затем неуверенно поднялись на ноги и смотрели они только на меня. Я могла с уверенностью сказать, что у каждой Айджинки, что стояла передо мной и Снором, есть пара, и все они воины, которые были с нами в момент прилета на эту планету. Но я не могла понять, какой защиты они просят. Все Айджинки вызывали во мне чувство легкой неприязни, но если они плохие, то почему я вижу пути к их парам? Возможно из-за того, что воины Снора хорошие ребята?

— Снор, мне нужна женщина, Айджинка, которая испытывает ко мне неприязнь, — тихо прошептала ему на ухо и попыталась слезть с его рук.

Снор не понял, зачем мне все это нужно, но вопросов не задавал. Опустил меня на землю, и стоило ему отойти от меня на несколько шагов, как я оказалась окружена клонами, следом за клонами нас окружили те самые воины Снора, но они, в отличие от созданных девушек, взяли в круги четверых Айджинок.

Мне ничего не было видно из-за широких спин, и я просто ждала, из-под ресниц разглядывая четверых Айджинок. Снор долго не задержался и вскоре появился рядом со мной, таща за локоть полуобморочную Айджинку, но, даже несмотря на свое полуживое состояние, она смотрела на меня с такой ненавистью, что я невольно отшатнулась.

Снор среагировал мгновенно, угрожающий рык сорвался с его губ, и пылающая ненавистью Айджина заскулила, пригибаясь к земле. Глядя на нее, я не испытывала жалости и не видела ее дорогу к своей паре. Для верности оглянулась на стоящую в отдалении толпу, я видела дорогу каждого.

— Нельзя отпускать, она принесет большую беду, — губы шептали сами собой, и только произнеся слова, я поняла их смысл.

И опять Снор не стал задавать мне вопросов, кивнув одному из воинов, приказал взять Айджину под стражу.

— Глаз с нее не спускай, хочу заглянуть в ее память.

Я ничего не поняла из сказанного, но Айджинка стала вдруг кричать и вырываться.

— Это больно, опасно? — посмотрела на Снора, но в ответ он лишь покачал головой.

— Ни то, ни другое. Просто ей есть, что скрывать, и, судя по всему, это очень серьезный проступок. Я просмотрю ее позже, сразу после вас, — повернулся он к четырем Айджинкам, которые просили у нас помощи.

В отличие от первой, эти лишь немного побледнели, но быстро взяли себя в руки.

— Их пары — твои воины, — прошептала едва слышно, прижавшись к своему мужчине.

— Я знаю, — итак он это сказал… столько презрения было в его взгляде, обращенном на Айджинок.

А я вдруг вспомнила, как Снор рассказывал мне о том, что многие самки отказываются от своей пары, если он воин. Судя по всему, они из их числа, но тогда какой помощи они просят, и если они такие плохие, то почему я вижу их дороги, и где их ненависть ко мне?

— Что-то тут не так, — пробормотала, ни к кому не обращаясь.

— Сейчас все узнаем, — отпустил меня Снор из своих объятий и шагнул к одной из четырех Айджинок.

Взяв двумя пальцами ее за подбородок, немного наклонился, словно для поцелуя, но замер в нескольких сантиметрах от ее лица, пристально смотря ей в глаза.

Снор молчал, молчали и все вокруг Воинов стало еще больше, все были напряжены, а потом Снор стал произносить имена. мужские и женские, насколько я могла судить. После каждого произнесенного имени один из воинов растворялся в толпе и возвращался с тем, чье имя произнес Снор. Так продолжалось до тех пор, пока мой мужчина не просмотрел память пяти Айджинок, последняя все так же выла и пыталась вырваться.

— Всех, кроме этих, — указал на четверых Айджинок, которые просили у нас помощи, — доставить к сердцу ЛарИны, посадить в энергетические клетки и наблюдать до моего прибытия.

Мне очень хотелось знать, что Снор увидел в памяти Айджинок, но по выражению его лица и по отголоскам чувств, что ощущала по нашей связи, понимала — не время и не место. Настал тот момент, когда я сделала для Снора то, что всегда делал для меня он. Подавила свое любопытство, приняв его решения как единственно верные.

Оставался вопрос с оставшимися Айджинками. Я и народ вокруг затаились, ловя каждое слово своего короля.

— Отныне и пока эти четыре самки не найдут своих защитников, они находятся под моей защитой. Любое причинения вреда или давление, оказанное на данных самок, будет караться смертью! — гулкий голос Снора разнесся далеко вокруг. — Через два дня состоится суд, на котором будут озвучены вина и наказание каждого, кто был взят под стражу. Расходитесь!!

Всю толпу словно ветром сдуло, а Айджинки задрожали еще сильнее. Снор терпеливо дожидался, пока мы не останемся одни. Ушли все, кроме десяти воинов и четырех Айджинок.

— Они в опасности, и кому-то из вас придется их защищать. — Снор едва начал, а вперед шагнули те, кто являлся парами.

На их лицах не было радости, только решимость во что бы то ни стало сохранить жизни. Воинам было тяжело, и даже я не могла в полной мере представить, насколько. Им предстояло охранять тех, кто от них отказался, они бы и сами рады отказаться, но их инстинкты брали верх над разумом и обидой, но всего лишь два слова, брошенные их королем, стали для всех спасением.

— Их заставили, — больше Снор ничего не объяснял, подхватил меня на руки и, быстро достигнув перехода, шагнул в едва колышущееся марево.

Следом за нами шагнули оставшиеся без дела шесть воинов.

— Закрыть границы города, никого не впускать и не выпускать, — не оборачиваясь, отдал распоряжение, шагая по уже знакомой мне поляне.

К тому моменту как Снор усадил меня на широкий черный камень, с нами остались только четыре воина. Снор хмурился и бросал нетерпеливые взгляды на свою охрану. То, что он узнал из воспоминаний Айджинок, очень сильно его беспокоило.