Без права на пощаду (Школа обаяния) - Демилль Нельсон - Страница 35

– Это произошло само собой, Сэз.

– Это за Бреннана, верно, полковник? – спросил водитель.

– Половина за Бреннана, половина – от меня лично.

– Лучше избегать физического насилия. Теперь, при первой возможности, он сломает вам челюсть, Сэм.

– Если у него появится такая возможность, значит, я заслуживаю сломанной челюсти.

– Они начали избивать нас. Мы имели право защищаться, Сэз, – вспылила Лиза.

– Нет, здесь вы не имели на это права! – сказал он. – Но я так и не понял... что вы там натворили...

– Я двинула этого жирного Виктора в пах.

– Здорово вы его, мисс Родз! – одобрительно кивнул водитель.

Айлеви пожал плечами.

– Держу пари, что в какой-то момент вы решили, что я позволю им затащить вас к себе.

– Полагаю, вы излишне медлили, – сказал Холлис. – Я ожидал, что вы появитесь раньше.

– Так это все было запланировано? – возмутилась Лиза.

Ее реплика осталась без ответа.

– Теперь я убежден, Сэз, что Буров – главный игрок.

– Я не узнал его, но просмотрю наши «фотки». Что вам удалось разузнать, полковник?

– Только то, что стоит лишь упомянуть «Школу обаяния миссис Ивановой», как тебя тут же упекут в тюрьму.

– Интересно...

– Я понял, Сэз, что эти люди доведены до предела, если они рискнули похитить двух американцев со статусом дипломатической неприкосновенности, не говоря уже об убийстве.

– Да, отчаянные ребята. Они нарушают правила, значит и мы можем их нарушать. Нам нужно скорее раскрутить это дело, прежде чем нас выпрут из страны или просто прикончат.

– Обнародовав это, мы хоть немного прикроем себя, – заметил Холлис.

– Да, но из Вашингтона пришло распоряжение разобраться с этим без шума.

– Разобраться с чем? – спросила Лиза.

– С возвращением на родину майора Джека Додсона, – ответил Айлеви.

– А что если он не захочет возвращаться? Буров уверяет, что он перебежчик.

– Нам самим следует поговорить с ним, – сказал Холлис.

Они подъехали к воротам посольства. Неподалеку, как всегда, дежурила серая кагэбэшная «волга», а рядом с ней три «форда».

– Мы в полной боевой готовности, – отметил Сэз.

Глава 18

Холлис, Айлеви и Лиза стояли в холле канцелярии.

– Пойдемте выпьем, – предложила Лиза. – Сейчас мне это просто необходимо.

– Мне нужно еще кое-что успеть сделать сегодня вечером. До завтра. – Сэз повернулся и направился к лифту.

– А ты? У тебя тоже есть срочные дела, Сэм?

– Нет. Я пропущу стаканчик.

– Чего-нибудь покрепче? – улыбнулась она.

– Пожалуй.

Они прошли к жилому блоку и поднялись в Лизину квартиру.

– Чем тебя угостить?

– Скотчем без льда.

Лиза приготовила напитки.

Холлис осмотрелся вокруг. Квартира была современной, гостиная совмещена со столовой, а за ними находилась небольшая кухонька. Спальня на втором этаже. Мебель, как и в большинстве посольских квартир, – финская. Типичная квартирка американского государственного служащего среднего ранга, но ей мог бы позавидовать любой крупный советский чиновник.

Лиза протянула Сэму стакан и произнесла тост:

– За хорошо проведенное время. – Они выпили. – Не возражаешь, если я поставлю музыку Рахманинова?

– Не имею ничего против. А что это за икона на стене? Подлинник?

– Да. Это икона моей бабушки. У меня еще возникнут трудности, когда потребуется вывезти ее из страны назад.

– Я помешу ее в дипломатический багаж.

– Правда, Сэм? Спасибо тебе огромное. Почему-то у меня возникает такое чувство, Сэм, что мое пребывание здесь подходит к концу. Ведь тут оказался не только Додсон. Их же сотни, не так ли?

Лиза устроилась на диванчике, и Холлис присел с краю. Он долго смотрел на нее и наконец ответил:

– Возможно, я чересчур разговорился тогда.

– Я не болтаю о том, что ты рассказал мне. Разве вы с Сэзом не обмениваетесь информацией?

– Мы ею торгуем друг с другом. В нашем деле ничего нельзя добиться даром. Все это, конечно, мелочно, однако подобная конкуренция вполне в американском духе.

– Однако ты делаешь успехи.

– Да. Но при этом он – мой друг.

– Мне бы так хотелось, чтобы мы перестали выделять адреналин при виде красных звезд, звезды Давида или чего бы там ни было. Но мы как дворняжки профессора Павлова, Сэм. Они заставляют нас возбуждаться, чуть ли не сексуально...

– Кто это они?

– Они – это те, кем мы будем через двадцать лет. А сейчас мы проходим курс обучения.

– Ты можешь стать кем-нибудь еще.

– Другой?

– Разумеется. Налей-ка мне на этот раз побольше.

Она налила ему тройную порцию виски и подсела поближе.

– Могу я тебе кое в чем признаться? Я чертовски испугалась в Лефортове. И это уже во второй раз.

– Завтра вечером мы пойдем в кино. Будут показывать «Рембо».

Она рассмеялась.

– А помнишь, как русский парнишка влез на стену, пробрался в наш кинотеатр и посмотрел весь фильм, прежде чем его обнаружили.

– Помню. Посол тогда снес башку кое-кому из службы безопасности.

– Мальчишка хотел посмотреть фильм. Какая шла картина?

– "Рокки".

– Когда же этот народ вырвется на свободу, Сэм? Я хочу сказать, им понадобятся двести миллионов таких мальчишек. Когда же это произойдет?

– Наверное, никогда, Лиза.

– Умираю от голода. Мы так и не успели поужинать. Я приготовлю нам сандвичи. Знаешь, Сэм, мне хочется научиться готовить традиционную русскую еду. Однажды я даже сварила рассольник.

– А что это такое?

– Соленый овощной суп.

– Пожалуй, я пойду к себе.

– Нет, останься. Поговори со мной. Не хочу сегодня ночью оставаться одна.

– На территории посольства ты в полной безопасности.

– Знаю. Но мне очень хочется побыть с тобой. Ты вот не помнишь, Сэм, а я ведь была на вечеринке, когда провожали твою жену. Ты знал тогда, что она не вернется?

– Догадался, когда увидел, что она упаковывает абсолютно все.

– Значит, ты разводишься?

– Да. Разве это брак?

– Тебе хочется узнать о Сэзе?

– Только не теперь.

– Ты говорил, что это может оказаться опасным.

– Что именно? – взглянул на нее Холлис.

– То, что светит нам впереди, опасно?

– Да, опасно.

– Ты можешь рассказать мне конкретнее?

У Холлиса мелькнула мысль: что, если Лиза обо всем докладывает Сэзу Айлеви? Но если это правда, значит, он ничего не понимает в людях.

– Если наступит минута, когда тебе захочется бросить это дело, Лиза, просто скажи: «Я ухожу». И больше ничего.

– Я действительно нужна тебе?

– Нам здесь не хватает храбрых энергичных американцев. Я знаю, что это нарушает устав Информационной службы Соединенных Штатов, не говоря уже о правилах Пентагона. Однако отвечу: да, ты мне нужна.

Она кивнула:

– О'кей. И ты получишь меня.

Лиза обняла его и поцеловала, затем нежно пробежала пальцами по затылку и погладила его шрамы.

– Ты мог бы оказаться в «школе обаяния».

– Наверное.

– Но вместо этого ты здесь. Твоя жена – в Лондоне. Грегори Фишер мертв, а майор Додсон – Бог знает где. Чем же все это закончится?

– Не имею представления.

– Когда кончается твоя работа здесь?

– Как решит Пентагон. А твоя?

– Через двадцать месяцев. А теперь, может быть, скорее. Что будем делать, если один из нас уедет раньше другого?

Холлис промолчал, и она сказала:

– Пойдем со мной, милый.

Они поднялись в ее спальню.

– У тебя здесь красиво, – заметил Холлис.

– Ты – всего лишь третий мужчина, поднявшийся сюда.

– Это, конечно, редкая честь. Послушай, ты вообще-то понимаешь, что я почти на двадцать лет старше тебя?

– Те двое тоже были старше на двадцать лет. И что из этого?

Холлис посмотрел на нее. Было в Лизе что-то такое, что очень привлекало его. Она казалась сорванцом, и все же очень женственной, простодушие и бесхитростность сочетались в ней с умом и проницательностью.