Пушинка в урагане (СИ) - Ежов Сергей - Страница 49

– А флот Великобритании?

– Имеется недурная возможность если не уничтожить британский флот, то, по крайней мере, ополовинить его.

– А что это даст нам?

– Разрешите говорить прямо и цинично?

– Раз уж у нас откровенный разговор, то буду рад.

– Европа является нашим старым врагом, а главарём европейской шайки разбойников является Великобритания. Если мы резко ослабим её, то в Европе вспыхнет война за главенство, причём эта война продолжится в виде кровавой драки за колонии. Предположим, что всеевропейская война всё же началась, то России стоит придерживаться нейтралитета, доброжелательного к Германской империи, Испании и Турции.

– Турции? Турция наш вековой враг.

– Я так не думаю, Ваше императорское величество. Наоборот, при правильной постановке дел, Турция будет нашим верным союзником, прикрывающим наш южный фланг.

– Нам, для свободной торговли насущно необходимы Проливы.

– Тонкость в том, что нам нужны не сами Проливы, а всего лишь возможность свободно ими пользоваться.

– Поясните свою мысль.

– Я полагаю, что если гарантировать Турции невмешательство в её внутренние дела, гарантии ненападения и неучастие в коалициях против неё, то мы получим доброго друга и соседа. Если мы, к тому же, постараемся помирить Турцию с Персией, или, по крайней мере, стать посредником в их мирных переговорах, то у нас высвободятся серьёзные вооруженные силы для других направлений. А Проливами в этом случае мы сможем пользоваться безо всяких ограничений.

– Я такие речи слышу довольно часто, Вы не первый, Пётр Николаевич, кто мне это говорит.

– Значит, у меня есть единомышленники. Не секрет, кто это?

– Министр внутренних дел Игнатьев и министр иностранных дел Горчаков. Знакомы ли Вы с этими господами?

– Близко не знаком. Вы считаете, что мне следует ближе познакомиться с ними?

– Это было бы желательно. И первый шаг должны сделать Вы, безо всякого влияния со стороны.

– Я понял Вас. Что касается Турции, то меня приглашает в Стамбул для демонстрации самолёта Его императорское величество султан.

– Такое приглашение грешно игнорировать. Когда отправитесь?

– Как только подготовят поезд, то есть не далее следующей недели.

***

И вот я снова в пути, и снова в попутчики мне навязался принц Вильгельм. Он приехал в Петербург по вопросам, связанным с Кёнигсбергским авиазаводом. По приезду он сразу явился ко мне.

– Как я рад Вас видеть, мой друг! – говорил он, обнимая меня – С Вами, Пётр, мне интересно, Вы дали мне массу увлекательных занятий!

– Дорогой Вильгельм, я тоже рад Вас видеть, и счастлив, что наши интересы совладают.

Поговорили о делах, о том, что в Германии, как и в России, да и в остальной Европе воцарился настоящий культ технических видов спорта. Самолёты, мотоциклы, а с недавних пор ещё и автомобили, стали просто культовыми предметами, а их обладатели божествами. Началось даже стихийное формирование клубов: люди вскладчину покупают самолёт или мотоцикл, изучают его устройство, обслуживают и по очереди водят или летают.

– Вильгельм, а почему бы, нам не создать сеть мото и аэроклубов под собственным патронатом?

– Прекрасная идея! И где же мы создадим первый аэроклуб, в Петербурге или Берлине?

– Вильгельм, а давай сделаем не по-Вашему и не по-моему?

– Как это?

– Мы создадим первый в мире аэроклуб в Стамбуле!

– Прекрасная идея!

И вот мы снова в знакомом поезде, движемся в Одессу, где нас ожидает пароход, который довезёт нас до Стамбула. В салоне нашего вагона собрались мы с Вильгельмом и офицеры нашей свиты. Кто-то курил, сидя на угловом диване под вытяжкой, кто-то смаковал вино, двое играли в шахматы, и ещё четверо наблюдали за их игрой. Народ культурно проводил время. Мы с Вильгельмом сидели как бы со всеми, но совершенно отдельно: казалось бы, хлипкая, декоративная решёточка, увитая неизвестной мне зеленью, надёжно глушила все наши разговоры.

– Вильгельм, скажите, а чего Вы ждёте от нашего визита в столицу Блистательной Порты?

– Трудно сказать, Пётр. С одной стороны, я принц, но с другой стороны деду наследует мой отец, поэтому турецкие вельможи и политики посмотрят на меня с интересом, но серьёзно в расчёт не примут. Так что мы с Вами, дорогой друг, совершаем ознакомительную поездку без серьёзных последствий.

– Хм… В этом отношении, я являю собой нечто ещё менее значимое: я практически не имею никаких прав на престол.

– Зато Вы, Пётр, известный изобретатель и преуспевающий промышленник.

– Промышленником являетесь и Вы, Вильгельм.

– Я, наконец, понял Ваш вопрос, Пётр.

Вильгельм замолчал и потёр ладонью лоб. Любопытный он человек: твёрдый, умный и очень способный. Очень тактичный. К примеру, моё имя он произносит по-русски «Пётр», в то время как все знакомые мне немцы говорят: «Питер». Русское произношение имени он выучил после единственной моей оговорки, когда я сказал, что мне приятнее слышать своё имя по-русски.

– Нас ждут весьма тяжёлые времена, Пётр. – заговорил Вильгельм – Некоторые специалисты предсказывают обострение экономической борьбы между нами и Великобританией. Скорее всего, эта борьба перерастёт в открытое противостояние, а далее в войну.

Ничего себе анализ! Не ожидал такого от простого принца из девятнадцатого века.

– И что из этого следует?

– Пётр, мы с Вами друзья с недавних пор. До знакомства с Вами я не слишком высоко ценил русских и Россию. Мой отец и матушка, известные англофилы, воспитывали меня в том же духе, и противостояли их влиянию только кайзер и кайзерина, и в довольно значительной мере Отто фон Бисмарк. Вы показали мне Россию с неожиданной стороны, а Ваши слова об англичанах, и особенно беседы с тремя задержанными службой безопасности английскими шпионами, орудовавшими при дворе, открыли мне глаза на многое.

– Вы рискнули взять под стражу английских агентов?

– Гораздо хуже: я лично пошел на операцию, и так получилось, что в это время они получали инструкции от своего английского шефа, герцога Мальборо.

– И что получилось?

– Вышло очень нехорошо. Мы развели их в разные комнаты и начали допрашивать. Агенты запели сразу, и выяснилось, что англичанам они докладывали абсолютно все секреты Германской империи. Абсолютно все, Пётр! Для них интересы Великобритании выше интересов их собственной Родины! Непостижимо!

Вильгельм страдальчески скривился и сжал виски ладонями.

– Что произошло далее? – прервал я страдания принца.

– Далее я лично допросил лорда. Вёл он себя безобразно: дерзил, кричал совершенно невозможные оскорбительные вещи, но, в конце концов, заговорил. Главными агентами англичан в нашей державе являются мои драгоценные родители. Они совершенно бесплатно доносят англичанам всё, что им становится известным. Мальборо договорился до того, что начал угрожать мне исключением из очереди наследования. Надо полагать, он имел некоторые основания заявить это.

Вильгельм опять замолчал.

– Что произошло далее?

– Далее? Я приказал гауптману фон Чернову заткнуть это поток словесных испражнений, и он сделал это, правда, немного перестарался… Да.

– Что он сделал?

– Нечаянно свернул шею этому негодяю.

– Всего-то? Я бы обеспечил ему массу очень неприятных и болезненных ощущений. Надеюсь, вы инсценировали несчастный случай?

– Как Вы догадались, Пётр?

– Такой уж у меня несколько криминальный склад ума.

– Шутите, понимаю. Именно так мы и сделали. Погрузили всех в коляску, да и сбросили с высокого обрыва, там, где дорога опасно приближается к круче. Якобы не справились с управлением.

Вильгельм помолчал и добавил:

– Лошадей жалко, Пётр. Вечно они страдают из-за своей преданности людям.

– Да, лошадей жалко.

– Но вернёмся к тому, с чего я начал, а начал я с германо-британского противостояния. Видите ли, Пётр, совсем недавно я считал, что территориальные проблемы Германия должна решить за счёт земель, расположенных на Востоке, но потом задумался: а кому выгодны такие мысли?