Пути и ошибки новоначальных - Гармаев Анатолий - Страница 22

Может быть, кто-нибудь из ныне живущих церковных людей тоже переживает это чрезвычайное действие благодати Божией. Господь всегда и везде Один и Тот же — и тысячу лет назад, и в XX веке, и в Египте, и в России, и в Америке.

Господь сказал, что «созиждет Церковь Свою и врата ада не одолеют ее», а значит, и в наше время есть люди, которые переживают такую же совершенную высоту, о которой мы читаем в трудах Святых отцов, в их житиях. Только эти люди сокрыты от нас. Мы недостойны для общения с ними или же, встречаясь с ними, просто их не замечаем, в силу того, что нашей человеческой натуре это несвойственно и незнакомо.

НРАВ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ И НРАВ ХРИСТОВ

Хотелось бы обратить внимание на постепенную перемену человеческого нрава по мере его воцерковления. Ранее мы уже говорили об этом. Господь в каждого человека вложил Свой образ и призвал его к уподоблению Себе, т. е. к стяжанию добродетелей. Поэтому каждый человек, по мере своего обращения к церковной жизни, все более обретается в добродетелях. Обрести образ и подобие Божие хотя бы в конце своей жизни есть цель и задача церковной христианской православной жизни. В добродетелях мы обретаем нрав Христов. Изначально он уже вложен как свойство души, как нрав Божий в душу всякого человека. Более того, каждому человеку даны определенные дарования этого нрава, такие, как доброта, честность, простота, та или иная степень смирения, кротости, забота, чуткость, внимание друг ко другу, т. е. многие нравственные свойства и качества, о которых мы с вами отчасти знали даже до воцерковления.

Более того, среди народа не церковного, неверующего мы знаем немало примеров несравненного великодушия. Кто-то из них в нравственном отношении бывает выше многих церковных людей. Кто-то более великодушен, более совестлив, более правдив, более честен, более безкорыстен, более заботлив. Мы видим, что языческий мир — мир неверующих людей, а значит, любой человек, может быть вполне исполнен определенного доброго нрава.

Но, открывая Библию, мы встречаемся с ужасными словами: «Всяк человек ложь». Или же, открывая труды святителя Иоанна Златоустого, мы читаем слова о том, что всякое добро, исходящее от падшего естества человеческого есть мерзость перед Господом. От этих слов приходим в некоторое недоумение, содрогание, сокрушение: как же так? А затем, знакомясь с церковным учением, открываем, что образ Божий в человеке, а значит, Божий нрав после грехопадения получил сильнейшее искажение и извращение. Мы не имеем сейчас в себе чистоты нрава. Нрав наш нечист, искажен, извращен грехом. И это-то вполне поврежденное, помраченное дыхание нрава, нами принимаемое как нормальное и даже высокое, мы воспринимаем друг в друге, этим дыханием мы сейчас довольствуемся и радуемся, когда в ближних наших по отношению к себе встречаем доброе расположение — правдивость, искренность, чуткость, внимание, заботу. Мы радуемся, что нас окружают такие добрые, хорошие люди, хотя они всего лишь тень действительного добронравия. А иногда встречается очень грешный, злой, вредный человек (несмотря на то, что давно, лет пятнадцать как церковный), однако в нужде он может услышать боль, вовремя подойти, утешить, помочь. В человеке всегда остается что-то хорошее, и эта малость иногда оказывается значительной. И мы должны быть благодарны этим людям, людям, которые нас окружают и которые сохранили в себе начатки образа Божия. Даже в себе самих мы иногда чувствуем эти свойства, это дыхание Божественного нрава.

В то же время, по мере нашего воцерковления, мы вдруг обнаруживаем свой нрав, который доселе считали хорошим, а теперь совсем не соответствующим нормам церковной жизни. Степень некоторой лжи, которую мы прежде использовали в наших отношениях с ближними, или с начальством, или в государственных учреждениях, воспринималась вполне нормально и имела свое оправдание. И вдруг для нас открывается, что это тоже грех! Та мера некоторого обмана, лукавства отношений с ближними ради какой-либо корысти, которую мы раньше воспринимали как некую предприимчивость, способность устроить свою жизнь или жизнь своих ближних в этом мире и считали это вполне нормальным, сегодня уже воспринимается как грех. Мы понимаем: так жить дальше нельзя.

Есть еще много-много другого, в чем сейчас каждый приносит свое покаяние и это исповедует как грех. Так, человек постепенно, вступая в церковную жизнь, начинает исполняться душевного сокрушения.

Вспоминаются слова преподобного Серафима Саровского, который заповедовал своим духовным детям: «Стяжите дух мирен». Это значит, что мы должны исполняться Духа Божьего, чувствовать прикосновение благодати Господней к себе, ею животвориться, ею вершиться в своей жизни, в чувствах, мыслях и поступках.

Что нужно иметь, чтобы стяжать дух мирен? Преподобный авва Дорофей говорил, что Дух Божий стяжается только добродетелями. Это означает то расположение сердца, то движение воли и то настроение нашего ума, которое угодно Богу, оно и привлекает к себе благодать Божию. И ничем другим благодать Божию, кроме как правильным, Богоустановленным расположением сердца, воли и нашего ума, нельзя к себе привлечь. Такое расположение сердца и является добродетелью. И лишь добродетелями можно стяжать в себе дух мирен, Дух Божий. Без добродетелей спастись нельзя.

Что же есть добродетели? Добродетели есть нрав Господень. Господь явил нам всю полноту добродетелей в земном Своем жительстве. Затем даровал нам безчисленное множество разнообразия и тонких проявлений добродетелей в Своих угодниках. А превыше всего — в Самой Матери Божией. Почему же в них мы открываем для себя эту Безконечную доброту добродетелей Господних, эту удивительную тонкость и разнообразие нрава Христова? А потому, что угодник Божий есть тот, кто в Таинствах покаяния, очищаясь от греха, дальше идет к Таинству Причастия, сочетается с Богом в Таинстве Тела и Крови Его и усваивается Христу, вмещая в себя Самого Господа. Господь в Таинстве Причастия совершает с ним ту полноту Своих Божественных дарований, а значит, Своих добродетелей, каковую Сам в Себе несет.

Читая Евангелие, мы открываем для себя всегда вновь и вновь доселе незнаемый удивительный образ Господень и в образе Христа знакомимся со всеми человеческими добродетелями, которые затем расцветают яркими красками в цветах Христовых, коими является множество угодников Божиих. Мы обнаруживаем, что множество добродетелей удивительны в своем проявлении и совершенно непохожи, совершенно отличны для каждого святого. Например, все святые имели одну и ту же добродетель — смирение. Но в каждом она по-разному совершалась. То же самое можно говорить об иных добродетелях — любви, простоте, рассудительности… У иных возникнет вопрос: почему так? С одной стороны, это объясняется личными особенностями характера самого угодника, особенностями, которые благословлены ему Богом от его рождения. А с другой — это то присутствие Божие в нем, чрез которое Господь столь разнообразно, неповторимо являет Самого Себя, Свой нрав, Свою Безконечность и неповторимость добродетельных дарований. Вчитываясь в жития святых или же в труды Святых отцов, в которых описаны те или иные добродетели, мы видим дивные образцы и примеры добродетельного жительства, отношения к Богу, к ближним, самому себе и окружающим вещам.

Чтобы спастись, необходимо два условия — это стяжать Дух Божий и обрестись в добродетелях, которыми и стяжается Дух Божий. А как это возможно? Это возможно только в Церкви, потому что, чтобы обрестись в добродетелях, необходимо при содействии благодати Божией увидеть, распознать те душевные качества, которые в человеке уже естественно присутствуют, заложены в душу Богом при рождении.

Если святые имели эти богодарованные душевные качества, значит, и каждый человек имеет их, ибо каждый человек сотворен по любви Божией как самобытное, непохожее на другого существо. Господь настолько любит каждого, что всякого сотворил особенным образом. Ни один человек, который рождался когда-либо на земле, не похож на другого, в чем-либо он все равно отличен. И это-то личное дарование, которое несет каждый человек в себе, дарование начал добродетелей и должно быть восстановлено, возрождено в человеке его жизнью в Церкви.