Про человека с Эпсилон Кассиопеи (СИ) - Гарянин Дмитрий - Страница 9

Петро с воодушевлением кивнул.

— Если все пучком будет, так семнадцатый завтра в поле поставим. А двадцать первый… — Он мигнул Четыре_пи, — может наш учитель опять чего придумает. Глядишь, в Крым путевки дадут. Председатель же обещал. Хочешь в Крым, Леонид… эээ, как тебя по батюшке?

— Да можно просто Леонид, Леня.

— Вот смотрю я на тебя, Леня и гордость за советскую молодежь переполняет. Скромный умный работящий… Небось и спортсмен, наверное?

— Ну так, есть немного.

— Вот я и говорю, переполняет… гордость то. А давай Леня, не отходя от кассы, еще и двадцать первый комбайн посмотрим?

— Ну отчего ж не посмотреть, — пожал плечами Четыре_пи и улыбнулся.

10

— Ну значится, ежели тебе здоровье не позволяет, то не пей, — хмуро изрек Иван Денисович, водружая на стол запотевший бутыль. — Глашка, налей гостю морсу. Чего ж в сухомятку давиться.

Глафира Петровна открыла нижнюю нишу буфета и достала довольно объемную стеклянную емкость с красноватой жидкостью.

— Смородина с клубникой, — сказала женщина. — Пей не стесняйся.

Четыре_пи с опаской просканировал содержимое протянутого стакана и облегченно выдохнул.

Стол изобиловал различной снедью, разновкусной и разноцветной. В центре располагалось главное блюдо — внушительная рыбина под аппетитной маслянистой корочкой. Иван Денисович в очередной раз рассказал о том, как в обеденный перерыв он на удачу пошел на речку с удочкой и подсек на корочку хлеба вот такенную щуку. Все присутствующие в очередной раз восхитились и с удовольствием принялись дегустировать. Кроме Четыре_пи в числе приглашенных были младший брат хозяина — Сергей Денисович, худощавый небольшого роста, на вид около пятидесяти местных лет, и его жена — Таисия Павловна, полная румяная женщина в платье в мелкий горошек и с искусственно ярко накрашенными губами. Напротив сидела Светлана, и Четыре_пи казалось, что в ее распахнутых глазах он видит всполохи зари на родной Десять_кью. Русая коса, перекинутая через плечо, заметно вздымалась на холмах ее развитых молочных желез, спрятанных под незатейливую ткань светлого сарафана. И это вносило нотку щемящего волнения в уравновешенное и стабильно рабочее состояние пилота «Светоча».

Братья обсуждали какие-то политические новости, их жены сплетничали относительно некой Татьяны, а Светлана украдкой бросала зондирующие взгляды на Четыре_пи и при этом ела. Ели вообще много и со вкусом. И Четыре_пи, позабыв об индивидуальных нормах потребления, тоже ел как в последний раз. Салаты, нарезки, соленья, и сама щука — все заслуживало высших гастрономических баллов. И поэтому функции ЖКТ пришлось настраивать на максимальные объемы.

— А вот скажи, учитель, — Иван Денисович отставил стакан и посмотрел на разведчика осоловевшими мутными глазами. — Как там в городе жизнь? Чему там в городе учат? Почему люди из сел уезжают… Каким медом там в городах намазано? Вон Светка наша тоже в следующем годе собралась. Да не в абы какой городок — в столицу! Я понимаю, за коровами ходить интересу мало, учиться надобно. Так ты в городе выучись и приезжай взад. Тут и агрономы, и инженеры нужны, и врачей мало. И детишек учить некому… Вон ты говорят пять предметов под себя взял. Так Светка — нет. Не хочет учительшей или врачихой. Хочет артисткой стать. Тьфу! — в сердцах воскликнул Иван Денисович.

— Папа, — вспыхнула Светлана. — Опять вы за свое! Мы же решили!

— И то правда, старый, — вступилась Глафира Петровна. — Опять ты свою шарманку завел.

— А вот и завел! — Иван Денисович приложился кулаком об стол, впрочем, осторожно, и тарелки всего лишь вздрогнули. — Я вот у молодого поколения хочу спросить. Учитель наш не в столицу поехал, а к нам на село, в колхоз…

— Тих, Вань…, - начал было Сергей Денисович, но старший брат лишь отмахнулся.

— Я ж ничего такого не спрашиваю. Просто мне интересно, что там в этих городах творится.

Четыре_пи понял, что пора ослабить напряжение.

— Да все то же самое и творится, — улыбнулся он. — По большому счету те же радости, те же проблемы. Только масштаб другой. И людей там больше. А приехал я сюда не от большой охоты, а по распределению. И сейчас я этому очень рад, поскольку… — Четыре_пи случайно встретился глазами со Светланой. — Мне у вас очень нравится. В городе просто больше возможностей. Но поверьте, наступят времена, когда люди оттуда будут бежать в деревни и села, к природе… к простоте.

— Во! — воскликнул разгоряченный Иван Денисович. — Хорошо сказал, учитель. Разве ж в городе жизнь? Понастроили понимаешь клетей этих многоэтажных, понапихали туда людей пачками. Выйти некуда… Подышать негде.

— Много вы, папа, понимаете, — возразила Света. — Это между прочим, благоустроенные квартиры. Там и центральное отопление, и горячая вода и туалет теплый с унитазом.

Четыре_пи вспомнил про сан блок во дворе и вздрогнул.

— Да хватит спорить, — сказала Глафира Петровна. — Картошка стынет.

Некоторое время все молча увлеченно жевали. Четыре_пи вдруг понял, что земная пища ему действительно по вкусу. Она проста, питательна и натуральна. Ее не выращивают в пробирках из генной биомассы, не пичкают стимуляторами и усилителями. Например, в этой вареной картошке все еще ощущались эманации плодородной почвы, флюиды чистых дождей и дыхание солнца. А сочные томаты… А хрустящие огурцы…. Конечно, в обжаренном мясе присутствовали вредные холестерины, а в котлетах притаились ненужные жиры, но все это с лихвой окупалось обширной и положительной гаммой вкусовых импульсов. Восхитительно, вспомнил нужное слово Четыре_пи и потянулся за новой порцией.

Когда гости ушли, уже стемнело. Иван Денисович вызвался их проводить, а заодно и размять напитанное тело. Женщины принялись убирать со стола. Четыре_пи попытался принять участие, но был изгнан. Он заглянул в свою комнату, окинул взглядом примитивное убранство и отправился во двор. Уселся на довольно удобную лавочку возле веранды и расслабленно вытянул ноги. Очень тепло, но не жарко. Тихо, и только щебетание птиц, стрекот каких-то насекомых, сопение старого пса. На чернильном небе россыпь далеких светил. Разведчик усилил зрение и отыскал огоньки Кассиопеи. Как хорошо, что в этом регионе его родные звезды никогда не заходят за горизонт. И наблюдать их древний свет словно быть под присмотром любящих родителей. Странно, вдруг поймал себя Четыре_пи, у нас нет института семьи как таковой, а в сознание постоянно прорываются семантика и понятийные образы чужого мира. Родители и дети. Отец, ведущий сына за руку… мать, обнимающая дитя. И чувство, максимальной защищенности, тихой радости и признательности. Я всего двое суток на Земле, а адаптация проходит чересчур бурно. Откуда мне знать каково это, чувствовать объятия матери. И все же я знаю…

— Можно я с вами посижу, Леонид Дмитриевич? — внезапно пропел рядом голос Светланы.

Он встрепенулся и собрался.

— Конечно, конечно. Это же ваша скамейка.

— У нас тут все колхозное, — с улыбкой сказала она.

Нужно будет подробнее изучить социально-экономические и политические факторы, подумал Четыре_пи, а то есть риск попасть впросак.

Светлана уселась рядом, скинула плетеные тапочки и с наслаждением поводила подошвами по траве.

— Ноги гудят. За весь день так убегаешься, что потом хочется их отстегнуть и на топчан закинуть.

— Тяжелая у вас работа? — участливо спросил он.

Света пожала плечами.

— Обычная бабья работа. От зари до сумерек. Третий год пошел, а я все уехать не могу.

- И куда уехать?

— Так батяня же сказывал. В Москву хочу. В театральный институт.

— А почему именно туда? — поинтересовался Четыре_пи, покопавшись в смысловых категориях, связанных с театром.

— Вы тоже, Леонид Дмитриевич, смеяться будете, — Светлана выпрямила спину и запрокинула голову вверх.

— Видите звезды? — почти шепотом спросила она.

— Вижу.

— Они как мечты. Их видно, но не дотянешься. А мне бы очень хотелось. Школу я с серебряной медалью закончила. Собиралась сразу поступать, да ногу сломала перед самым поездом. Плакала помню навзрыд. Пришлось на ферму идти работать как гипс сняли. Думала годик подожду и… А потом мама заболела. В общем, так и бегаю коров доить, да по хозяйству. А мечта… она осталась. Она все так же светит. Хочу в театре играть. В кино сниматься. Глупо да? Но что делать. Мечта ведь. Вы вот о чем мечтаете?