Про человека с Эпсилон Кассиопеи (СИ) - Гарянин Дмитрий - Страница 22

Света, юркнула в сени, А Четыре_пи подошел к умывальнику и, дергая за подвижный поршень, тщательно сполоснул руки. Это примитивное, но крайне надежное санитарное устройство всегда умиляло его. Нечему ломаться, да и вода расходуется крайне экономно.

Все-таки есть некая прелесть в простейших механизмах. Они никогда не подведут.

Четыре_пи потряс ладонями над раковиной, приложился к грубому вафельному полотенцу, висевшему рядом. И только потом позволил себе осторожно приблизиться к столу.

— Пахнет так, что одним запахом наесться можно, — немного заискивающе сказал он.

Глафира Петровна хмыкнула, но было видно, что лесть подействовала. У нее непроизвольно покраснели мочки ушей, и губы расслабились.

— Ты садись, садись, — милостиво разрешила она. — Нечего их ждать.

Четыре_пи робко пристроился на своем обычном месте и потянулся к ложке. В этот момент хлопнула дверь в передней, и сразу стало шумно и уютно. Иван Денисович всегда занимал больше места, чем требовали его физические объемы. И шумел всегда больше чем только за себя.

— Ой, Леня, — с порога поприветствовал он. — А куды ты с утра пораньше намылилси? Нет чтоб поспать в выходной. Смотрю, еще и не рассвело, а Леня фьють. И нету Лени.

— Так я вроде тихо выходил… — посокрушался Четыре_пи.

— Тихо он выходил! — забасил хозяин. — Светка, да полей мне на шею. Хосподя, кто ж придумал эти рукомойники. Рукожопники наверное. — Он засмеялся собственной шутке, пока Светлана поливала его из ковшика.

Закончив с очистительными процедурами, хозяин уселся во главе стола. Разрумянившийся, веселый и дородный. Схватил ложку, подхватил порцию сметаны и смешал ее в своей тарелке. Это послужило сигналом. Застучала поварешка в кастрюле, захрустел румяный хлеб, приятно и возбуждающе дыхнуло чесноком, томатами и капустой. Все зачмокали и зачавкали. Когда в животе потеплело, Иван Денисович слегка откинулся на стуле и довольно хлопнул себя по гулкому брюху.

— Вот за что я тебя, Глашка, люблю, так это за твои борщи. Вот скажи, Леня… Ты где-нибудь такие щи едал?

— Нет, — честно ответил Четыре_пи. — Я конечно может не все местное пробовал, но действительно считаю, что Глафира Петровна — непревзойденный творец данного блюда. Да и не только данного.

— Да будет, будет уже, — с притворным недовольством откликнулась хозяйка. — Захвалите, перехвалите. Эка невидаль — борщ.

— А вот и не скажите, мама, — подхватила Света. — Я, например, так не могу. Ну не получается у меня так вкусно. Хотя продукты те же.

— Вот и я об этом. Дай сотне баб одно и тоже сготовить, но у Глафиры лучше всех выйдет! — убежденно заявил Иван Денисович. — Ищи себе, Леня, такую женку, чтоб стряпать умела. Потому как с голодухи любовь быстро проходит.

— Ну вообще-то у меня тоже вкусно получается, — отчего то покраснев, сказала Света.

— Ты уже два года коровам титьки мнешь! И все без толку! — резко отозвался отец. — Стараешься, но до пудовых надоев тебе как до полюса северного. Не твое это. Затянет тебя эта ферма, не выберешься потом. Вон сколько баб в коровниках все свое здоровье оставили.

— Я ей об этом постоянно твержу, — вставила Глафира Петровна.

— Что-то я вас, папа, не пойму, — Света отложила ложку. — Раньше вы меня все Москвой попрекали. Зачем, мол, столица. И у нас в колхозе жить можно.

— Да я ж не против Москвы, дочка! Учиться надобно. А у нас в деревне институтов нету. Я супротив того, кем ты хочешь стать. Столько полезных профессий. Вот, например, у вас на ферме… Уже многие хозяйства с ручной дойки на машинную переходють. Это ж насколько быстрее и легче было бы. А вы все по старинке вымя тискаете. В коровнике навоза по колено. Сыро, холодно… Вот и задумайся, как дояркам жизнь облегчить. Механизируй. Подачу корма на конвейер. Навозоотведение тоже автоматом. Аппараты буренкам в соски вставлять. Представь, приходишь на работу… кнопочки понажимала и усе. Красотища!

— Эх, папа, сразу видно, что вы ни дня на ферме не работали, — горячо возразила Светлана. — Да какие кнопки? А кто с телками говорить будет? Кто им вымя промассирует? Тоже автоматика? Корова — это ж не комбайн. К каждой свой подход нужен. С одной поговорить, другую — погладить. Они ж не машины бездушные.

— Да ферму я для наглядности привел, — отмахнулся Иван Денисович. — Инженеры, врачи, агрономы, учителя, строители, архитекторы! Столько полезных профессий! Выбирай на вкус, как в том стишке.

— Опять, вы папа, за свое, — устало произнесла девушка. — Да еще может не возьмут меня в артистки. Так что вы не волнуйтесь заранее. Может я вообще, с села никуда не денусь. Годы идут, а я не молодею.

— О, о, понеслась! — опять встряла Глафира Петровна. — Тоже мне, старушка нашлась.

— А можно мне на ферму сходить? — как бы невзначай спросил Четыре_пи. — Для общего развития, так сказать. Я ведь раньше коров только на картинках видел. Ну и поскольку я все-таки и инженер немного, может пригожусь… налажу что-нибудь.

Домашние с некоторым недоумением уставились на него. Впрочем, не все с недоумением. В глазах Светланы отчего то светилась надежда. Или благодарность.

— Золотой ты человек, Леня, — благодушно сказал Иван Денисович и потянулся к графину с водкой. — Давай, вздрогнем за это дело!

Пришлось «вздрогнуть». По рюмке. А потом еще по одной. Четыре_пи, уже наученный горьким, в полном смысле этого слова, опытом, теперь не забывал перед общей трапезой принимать нейтрализатор.

Вскоре осоловевший и подобревший Иван Денисович отправился почивать. Спать после обеда в выходные дни считалось чуть ли не обязательным ритуалом, особенно для главы семьи. Домашние не возражали, лишь бы не буянил. Света забегала, собирая со стола тарелки. Глафира Петровна сложила посуду в таз с теплой водой и отстранила дочь, порывавшуюся помочь.

— Сама помою. Сходи лучше погуляй. Или тоже сосни час-другой. Умаялась за неделю то.

Четыре_пи вышел во двор, присел на завалинку, облокотившись спиной к нагретой стене дома. Вызвал интерфейс управления ТОПМ, еще раз проверил результаты утренних испытаний. Сегодня он попытался перераспределить тягу неодимовых лопаток в антигравитоне в обход управляющего интеллекта модуля. Провел моделирующий запуск. Потерпел крушение на высоте 15 километров. Дал задание системе, по возможности нивелировать ошибки, хотя уже было ясно, что покинуть атмосферу на ущербном двигателе вряд ли удастся. Как и следовало ожидать кибер выдал неутешительный прогноз. Четыре_пи вздохнул и запросил статус медицинского блока. Модуль просигналил об исправности, вывел показатели пациента. Неинвазивная коррекция сердечных клапанов прошла успешно. Устранены патологии дыхательной системы, обогащен состав крови. Больной уже не больной. Четыре_пи еще раз проверил сигнатуры мозга и инициировал протокол перехода на пассивный анабиоз. Потерпи еще немного, товарищ Игнатьев. Потом может быть спасибо скажешь.

— Так тятька правду говорит, что вы с первыми петухами из дому утекли?

Четыре_пи вздрогнул. Ну вот, опять охранный периметр не сработал. Или система Свету как опасность не распознает… Нужно будет покопаться в настройках.

— Все правильно, — лениво согласился он. — Утёк.

Щеки Светланы словно впитали соки борща и были почти пунцовые.

— И куда? — потребовала она объяснений.

— Это мой маленький секрет, уважаемая Светлана Ивановна. Что-то вы напряженная нынче. Расслабьтесь.

Девушка в нерешительности потопталась рядом, а потом уселась в непосредственной близости от него.

— Странный вы какой-то, Леонид Дмитриевич. Ей богу, странный. Вот вроде посмотришь на вас — обычный человек. Ну городской, ну чудаковатый немного. А потом вдруг как пелена какая-то спадает. И человеком будто бы не пахнет. Словно не вы это, а…

— Ну, что ж вы замолчали? — пытаясь спрятать настороженность, спросил Четыре_пи.

Света замялась.

— Вы будете смеяться…

— Не буду.

— Ангел.

Четыре_пи озадаченно хмыкнул.

— Это духовное, бесплотное существо, сообщающее волю Бога и обладающее сверхъестественными возможностями?