Милашка для грубияна (часть 2) (СИ) - Шикова Илона - Страница 37

- Добрый, - я тяжело вздыхаю в ответ, так как именно сейчас не хочу никого видеть. – Не помешаете, - пытаюсь выдавить из себя хотя бы подобие улыбки, однако получается хреново.

- Это вам, - мужчина протягивает букет цветов и усаживается на стул, который остался стоять рядом с моей кроватью после ухода Артема. – Как себя чувствуете?

- Хорошо, - киваю в подтверждение своих слов. – А у вас как дела? Слышала, вы стали сенатором, - делаю намерено паузу, наблюдая, как Вилли повторно расплывается в улыбке на все свои тридцать два зуба. – Поздравляю.

Как-то печально у меня звучат слова поздравления, однако на душе так тошно, хоть волком вой. Понимаю, что мужчина ни в чем не виноват, но от осознания этого факта легче все равно не становится.

- Я пришел извиниться, Катрин, - выдает Вилли, чем немного отвлекает от моих печальных мыслей. – Знаю, что вел себя как последний эгоист, и извиниться надо было раньше, но выборы заняли все мое свободное время.

- Я на вас не обижаюсь, - теперь уже улыбаюсь по-настоящему, потому что восхищаюсь поступком мужчины. Другой бы на его месте плюнул на все и забыл, а этот…

- Слышал, у вас проблемы с визой, - он берет меня за руку и сжимает заледеневшие пальцы в своей широкой ладони. – Не переживайте, я помогу, - подносит мою руку к губам и целует. – Я очень завидую Артему, - печально улыбается, глядя мне в глаза. – Ему с вами повезло…

Вилли помогает, как и обещал, а я …рассказываю мужу о визите мужчины, скрывая и его последние слова, и невинный поцелуй руки. Мне почему-то не хочется сейчас видеть ревность Артема, потому что Андерсон поступил как настоящий мужик – ушел в сторону, больше не появляясь в моей жизни…

- Этот полет я точно не перенесу, - кое-как вылезаю из автомобиля, держась одной рукой за живот, а после передвигаюсь, как черепаха, направляясь к зданию аэропорта. – Это точно безопасно? – уже пятый раз допытываю Вишневского, хотя сама настаивала на возвращении домой.

Хочу рожать в России и точка, тем более в последние два месяца чувствую себя прекрасно. До родов две недели, и врачи разрешили нам длительный перелет, чем озадачили Вишневского окончательно.

Мой супруг, как обычно, показал мастер-класс – арендовал частный самолет с врачом и кое-каким медицинским оборудованием, так сказать, на всякий непредвиденный случай в воздухе.

Весь перелет я лежу на диване, делаю дыхательные упражнения, пытаюсь расслабиться, однако у организма свой режим – за час до посадки у меня начинаются схватки, и прямо из аэропорта меня забирает скорая в роддом…

- Как она? – сквозь туман слышу до боли знакомый женский голос, по которому скучала все время, пока мы были с мужем в Штатах. Господи, как же я рада ее слышать!

- Пока в себя не пришла, - тяжело вздыхает мой любимый супруг. – Может, врача еще раз позвать?

- Что ты, как маленький! – вспыхивает Светлана Петровна, однако тут же берет себя в руки, переходя на шепот: - Малышку видела, такая красотка.

- И я хочу увидеть, - негромко произношу, оповещая близких людей, что уже отхожу от наркоза.

Пока меня везли в роддом, я потеряла сознания, слыша лишь отдельные фразы и часто повторяющееся слово “кесарево”. Как все прошло, да и сколько времени я была без сознания, до сих пор не знаю, однако единственное слово “малышка” приводит меня моментально в чувство.

- Катя, дорогая! – Артем бросается ко мне, нежно проводит пальцами по щеке, а после целует в губы. – Как ты?

- Пока не пойму, но уже пришла в себя, - пытаюсь улыбнуться и пошевелиться, однако боль в животе заставляет лишь скривиться и застонать.

- Лежи спокойно, сейчас позову врача, - Вишневский убегает, а Светлана Петровна прижимает одну руку к груди, другой вытирая слезы.

- Вы хоть чего ревете? - я продолжаю кривиться от боли, правда, больше не пытаясь встать с кровати.

- Как же я рада вас видеть! – слезы уже градом текут по лицу женщины, вызывая лишь радость в душе.

Наконец-то я дома – больше никуда не полечу на столь длительный срок. А когда приносят мою крошку и отдают мне в руки, теперь уже мои слезы градом катятся по лицу – вот оно, счастье, другого мне не надо.

Как говорила моя любимая подружка – ради маленького комочка, который сейчас спит в моих руках, можно и потерпеть все тяготы и лишения.

Амина Вишневская оповещает всю палату громким плачем о том, что она тоже рада нас всех видеть, а Артем со Светланой Петровной смотрят на нас с дочерью с восхищением, пытаясь улюлюканьем привлечь ее внимание к их скромным персонам.

Ну а что – пусть к ним привыкает, это ведь теперь ее семья.

Добро пожаловать, моя крошечка, в этот мир!

Эпилог

POV Катя

- Этот кубик надо ставить сюда, - рассказывает Артем малышке, сидя с ней на полу посреди нашей спальни. – Красненький к красненькому, - расставляет их в зависимости от цвета, вызывая у меня улыбку на лице.

Мой любимый супруг даже не слышит, как я тихонько прокралась к открытым дверям в комнату и замерла на пороге, наблюдая за столь милой картиной. “Красненький” – это, конечно же, моя фишка, но так мило звучит из уст Вишневского, что я в очередной раз улыбаюсь, а в груди расплывается тепло от увиденной картины.

- Ф-фф! – какой-то непонятный звук издает наша дочь, однако ее папаша никак не может угомониться.

- Ну, скажи, - он делает паузу, глядя на Амину. – Красный! – тянет первую гласную букву, а малышка в ответ берет кубик и бросает Артему в лицо.

- Зеленый, - смеюсь я в ответ и захожу в комнату, привлекая к себе внимание. – Ей всего полгода, Вишневский. - Присаживаюсь на корточки и целую в щеку самого любимого мужчину в мире. – Рано ей еще разговаривать, - дотрагиваюсь пальцем до крохотного носика, а моя дочь в ответ берет еще один кубик и бросает теперь уже мне в лицо.

- Учись! – Артем тычет пальцем мне в грудь с таким довольным видом, как будто миллион выиграл, не меньше. – На папу кричать нельзя. Наша блудная мама, наконец-то, вернулась.

Он расплывается в ехидной улыбке, и ему сразу же в лицо прилетает еще одна игрушка, от чего мы вдвоем с мужем начинаем заливисто смеяться. Конечно же, мне достается снова от Амины, однако в ответ я лишь треплю малышку по голове, а после туда же целую – несколько часов без своей любимой крошки, а такое чувство, что неделю, не меньше.

Хоть Артем и назвал меня “блудной”, на самом деле он прекрасно знает, что я была в редакции. Когда три месяца назад я заявила, что хочу снова вернуться к своей трудовой деятельности, мой супруг вышел из себя. Орал так, что стены в доме дрожали, и даже строгий выговор от Петровны не помог.

- Я сказал, она не будет работать – и точка!

Категоричный отказ из уст Вишневского меня, конечно же, взбесил, но я с достоинством вытерпела и ор супруга, и его командный тон, заявив, что если он не позволит мне работать, то я буду постоянно выносить мозг ему.