Брачная ночь, или 37 мая - Петрушевская Людмила - Страница 9

Рита. Он ушел на полставки, потому что был против ребенка. Он настаивал на аборте. Был против Таньки. Ни разу ее не видел. Мы разошлись еще до родов.

Эля. А я что говорю? И мой был против, и он меня бросил. Конечно, я стала страшная, меня рвало в каждой подворотне, ревела целые дни. Много себе позволяла. Один раз целую селедку съела. Он и сбежал от меня. Хорошо ли быть матерью-одиночкой, с отцом моложе матери на двенадцать лет, да еще и который не хочет ребенка знать, да еще безо всякой надежды? Хорошо ли это ребеночку… Маленький мой… Что я наделала, о, что я наделала…

Рита. Да ну, Полина, бросьте, в самом деле, какая Ира… Какая там Ира… Никакой Иры. Он погибает, а вы – «Ира».

Полина. Ира и еще какая-то Кольцова в книжке у него появилась. И еще один ребенок на стороне, страдает диатезом экссудативным. Он просил меня достать кварцевую лампу для облучения ребенка, страдающего экссудативным диатезом.

Рита. Для Танюшки, это для нее. Для моей Танюшки. Давно просил?

Полина. Да он еще до вас просил.

Рита. Когда?

Полина. Когда мы еще не были женаты.

Эля. Детей много, плюнешь и попал в детей.

Полина. Отец должен быть с детьми. Баб много, а законных детей двое.

Эля. А я что говорю? Мой поезд ушел.

Звонок в дверь.

Кто звонит, тот дурак!

Открывает, вводит Валю с портфелем.

Валя. Поздравляю, смотри, что я тебе принес! (Открывает портфель, показывает Эле.) Редкая вещь, дорогая. Через отца в спецбуфете. Слыхала? Чинзано.

Эля. Мы вас звали выгоняли, а вы перлись не хотели.

Валя. Итальянский вермут.

Эля. Ты чего пришел?

Валя. В Японию еду, зашел проститься.

Эля. В Японию еще куда ни шло.

Валя. Скоро взносики платить мне будешь. Я теперь заделался председателем совета молодых специалистов. (Раздевается.) Отец машину купил. (Входит, видит Полину и Риту.) О, холёсенькие. Познакомимся, Валентин, срочно вылетаю в Японию. Что это с ними?

Эля. У Паши, знаешь, мама умерла.

Валя. Поминки?

Эля. Нет, еще не похоронили. Паша куда-то пропал, без него не похоронят. Ты не знаешь, где он?

Валя. Я? Откуда? Почему я?

Эля. Мы вот ждем Костю, он вроде обещался прийти.

Валя. Да-да, он, наверное, будет. Так что посидим, подождем. А ночь-то холодная, думал я, где я ночку коротать буду… Набегался, намерзся. А здесь тепло. А там холодно. Можно я согреюсь из вашей бутылочки, пока мою достанешь… (Наливает, пьет.)

Эля. Учти, на такси у меня как не было денег, так и нет.

Валя. Все с тех пор так и не разбогатела?

Эля. А мама болеет, так что тише вообще.

Валя. А я все никак не разведусь. Все езжу по заграницам, а разведенному не поездишь.

Эля. Это ваше дело.

Валя. Надо же, Пашина мать умерла… Жалко.

Эля. И некому похоронить. Вот, сидим как идиотки. Куда, что…

Валя. Ничего, люди кругом хорошие найдутся, наружи не оставят ее. С завтрашнего дня я подключаюсь. На меня можно положиться. Я человек действия, у меня в руках все. Девочки, не плачьте, к вам пришел ваш мальчик.

Рита. Ну да, как мы с Танькой смотрим телевизор, она мне говорит: «Мама, вот видишь, кто поскакал?» Я: «Поскакали две лошадки». Она: «Нет, мамочка, это кобыла и кобель».

Полина. А я один раз на даче – Владик был еще маленький, Светочка вообще еще не родилась – вижу, Костя идет с двумя детьми: мальчик за руку, девочка на руках. И показалось мне, что это наши будущие дети… Так это Косте шло, двое детей. Оказалось, соседская девочка, с соседнего участка… Если бы у меня родился второй мальчик, я бы повесилась, но родилась девочка. А та, соседская, все время бегает через наш участок на улицу. Владик ее гоняет, приходит, говорит: «Она, мама, нашу малину объедает». А Костя ему отвечает: «Неужели, сынок, ты у меня жадным растешь? Ты же у меня не такой».

Валя. Смирнова, как хорошо, что ты есть.

Занавес.

Лестничная клетка

Действующие лица

Юра

Слава

Галя

Соседка

Сцена представляет собой лестничную площадку. Двери. Из лифта выходят Юра, Слава и Галя. На них пальто и шапки.

Юра. Куда?

Галя. Направо, пожалуйста. (Звонит несколько раз в дверь.) Соседки нет.

Юра. Можно сказать, хорошо.

Галя снова звонит и прислушивается.

Обито клеенкой. Десятку отдали.

Галя. Двадцать не хотите? (Звонит.) Но мы вдвоем с соседкой, так что решили. Сквозняк на лестнице, шум.

Юра. Я бы вам за так сделал. Ради глаз.

Галя. Ради глаз выходит еще дороже.

Юра. Не дороже денег.

Галя. Дороже.

Юра. Почему это вам так кажется? Почему вам дороже, а мне не дороже? Мне, может быть, как раз дороже. Целый день с дверью ковыряться.

Галя.(звонит). Мне дороже.

Звонки раздаются над сценой очень явственно.

Юра. Вы странная. Вам это самой нужно, как и мне. Мы ведь идем друг к другу с открытой душой?

Галя. Допустим.

Юра. Тогда надо признаться, что вам это тоже нужно не хуже меня. Мы ведь не притворяемся тут в жмурки?

Галя. Предположим. (Роется в сумочке.)

Юра. Вы хотите то же, что и я. Я хочу того же, что и вы. Мы равны! Я вас не обижаю, вы меня.

Галя еще раз звонит и снова роется в сумочке.

Почему мы вам сказали ошибочно, что будет один в светлом пальто на остановке, в руке торт? Потому что хотели с другом на вас посмотреть и, если не подойдете, тихо сесть в автобус и уехать. Чтобы не обижать. Чтобы не тянуть резину. А сразу и ясно. Но не уехали, вы нам подошли.

Галя. Да? (Делает вид, что увлечена беседой, поворачивается спиной к двери, лицом к собеседнику и перестает рыться в сумочке.)

Юра. Да. У вас то, что надо, глаза в моем стиле. Волосы пока не видны.

Галя. Черные.

Юра. Брюнетки еще темпераментней.

Разговор продолжается как ни в чем не бывало, но Галя стоит, как бы загораживая вход в квартиру, и ничего не предпринимает, чтобы пустить гостей в дом.

Галя. Вы хорошо разбираетесь в людях.

Юра. Я? Да, я это делаю. (Воодушевляясь.) Вот мой друг Славик, сотрудник одного из институтов. Познакомьтесь.

Галя. Галина Ивановна. Очень приятно.

Слава.(подавая руку). Я.

Юра. Славик. Ростислав. Мой друг.

Галя. Ваш друг молчаливый.

Юра. Это признак ума. Молчание – золото.

Галя. А разговор – серебро.

Юра. Это вы подметили. Это верно. Я много говорю. Выпил с утра бутылевич «Сурож». Марка портвейна, «Сурож». Вы извините, суббота. Музыканты играют на мероприятиях. С утра уже поднесли.

Галя. Музыканты?

Юра. Мы музыканты. Но это разговор будущего.

Галя. Почему? Мне интересно.

Юра. Что вам сказать? Музыкант заставляет страдать человеческие души, а сам ничего. Слезы ему вода, горе не вечно.

Галя. А что вы играете?

Юра. В основном Шопена. Марши́.

Галя. Да? А на чем вы играете?