Право лорда (СИ) - Хант Диана - Страница 37

Прежде всего праХрам удивил простотой и строгостью линий. Цвет стен и колонн — кипенно-белый, почти голубой. Высокий, кстати, и колонны тоже высокие. Никаких украшений и архитектурных изысков — статуй, барельефов, золотой отделки… И в то же время несмотря на строгость и простоту линий возвышающаяся надо мной конструкция поражала воображение и вызывала трепет. Здание можно было бы с лёгкостью принять за старинную постройку в странном смешанном стиле, включающую эклектику древней Греции и древнего Египта, если бы не белизна стен и не огромные, каждый размером со стог сена, юрко-бирюзовые кристаллы, что парили вокруг окружённой колоннами конструкции. Зрелище умопомрачительное!

А ещё здесь были кошки. Буквально повсюду. Чёрные, белые, серые, рыжие, двух и трёхцветные, все неизменно в золотых ошейниках и с подведёнными золотом глазами. Гордые, исполненные чувства собственного достоинства, какие-то неземные хищницы неспешно прогуливались по аллеям, сидели, изящно обвивая лапки хвостами на каменных постаментах. И при этом характерного кошачьего запаха не было! Вот совсем не было!

Беська немедленно смешалась со своим родным прайдом и мне стало казаться, что кошка раздвоилась, нет, растроилась. То есть я хотела сказать, раздесятерилась. Теперь она наблюдала за мной с двух постаментов, с нескольких увитыми лианами скамеек и даже с деревьев.

Я, признаюсь, забеспокоилась — мы, когда обратно полетим, «свою» узнаем?

Кир заверил, что, если не мы, так она нас узнает. Рассказал заодно, что кошки, которых здесь искренне считают жрицами богини (и без легенды о том, что во времена, когда боги жили среди людей, Безликой больше всего нравилось оборачиваться в кошку, конечно, здесь не обошлось) живут только на территориях праХрамов и монастырей. Даже Верховная эйва была удивлена, когда одна из жриц покинула, так сказать, рабочее место и «переехала на ПМЖ» к сыну лорда Нагшаса…

Это известие ввергло в недоумение. Так получается, дара, как такового, не было? Просто истолковали, как им всем было удобно поведение одной маленькой кошки? Эм… а как тогда богиня будет отвечать на наши вопросы и память мне вернёт? Тоже какой-нибудь знак подаст? Нет, конечно, наверное, у них есть профессиональные толкователи этих самых знаков… Только это всё ж таки не то.

— Майя, — Кир обнял за плечи, развернул к себе. — Ты напряжена. Ты не хочешь вспоминать подробности вашего знакомства с Катлин? Если это неприятно тебе, я пойму. В конце концов, главное мы выяснили.

— Не совсем, — покачала я головой.

Внимание и забота Кира были такими правильными, такими естественными, что у меня вдруг сердце защемило. Сказалась, наверное, эта пробуждающаяся ведьмовская чувствительность, но Кир прав: как вспомню своё попадание, так вздрогну. Потому что как ножом по сердцу, и в глазах щипать начинает и даже эта стерва Катлин тут ни причём. Просто сейчас так остро всё переживается, а ведь, если я не ошибаюсь, мне в процессе «возвращения памяти» предстоит свой родной мир вспомнить, притом ярко так, как и всё в этом состоянии. Сейчас даже самый невзрачный булыжник поражает своей суровой, неброской красотой, а что до парящих бирюзовых кристаллов, на них вообще смотреть больно…

Вместо того, чтобы продолжить, всхлипнула, порывисто прижимаясь к Киру. Да что за чёрт! Ну вот сама себя не узнаю…

— Майя…

— Я просто, — собравшись, всё же продолжила: — О папе с мамой всё время думаю. О братьях. О бабушках, дедушках, о дядьях, — я шмыгнула носом.

Кир прижал к себе. Поцеловал в волосы.

— Поэтому я и настаивал, чтобы мы как можно быстрее пошли в праХрам, казачка. Если моё предположение верно, и ты — эйва, то есть избранная богиней, думаю, ты сможешь связаться с родными.

— В смысле… как это «связаться»? Письмо отправить? — с недоумением переспросила я.

— Нет, поговорить, — поправил меня Кир. — Увидеть их.

— Но… как это возможно?

— Увидишь.

Я с сомнением оглядела себя. На мне голубое, расшитое розовыми и красными цветами платье, из похожей на атлас, но не липнущей к телу ткани. С широкими рукавами, что придаёт ему сходство с кимоно. Волосы я заплела в косу и повязала голубой, в цвет платья лентой, расшитой бисером и жемчугом. Из всех нарядов первой леди Нагшаса этот оказался самым скромным. Я вообще хотела в узкие брюки и кожаный жилет облачиться, Кир, оказывается ещё в первый день хм, знакомства для тренировок мне заказал, безошибочно определив, что, когда я за его тренировкой наблюдала, мной не только праздное любопытство руководило. Опять же, заметил, что мне кинжал приглянулся. В общем, лорд Нагшаса как выяснилось, умел складывать два и два. Но всё же в праХрам попросил надеть платье. Я хмыкнула и буркнула, что в чём-то храмы во всех мирах одинаковые.

Но как родителям объяснить этот маскарад?

Бросила взгляд на Кира и хмыкнула. Нереально хорош. В длинном, развевающемся синем камзоле из похожей ткани, брюках в тон… Золотые узоры оттеняют смуглую кожу, разноцветные чешуйки на лице и шее так и переливаются перламутром. Умопомрачителен!

Но вот стоило представить, как знакомлю нагшаса с родителями по их межмировой божественной связи и не выдержала, хихикнула.

Хотя при таком раскладе на моё платье точно никто внимания не обратит.

Глава 40

— Вне всякого сомнения, леди — эйва, — торжественно объявили Верховная эйва. Причём говорила она Киру, но её выразительный взгляд был направлен на меня. — То есть не эйва, конечно, учитывая, хм, все обстоятельства, но… подтверждаю, что благословение богини налицо, мой лорд.

Смущённо кашлянув, я опустила взгляд на анам на своём плече: маленькую чёрную кошку, выглядывающую из-под закатанного рукава. Уж лучше на кошку пялиться, чем краснеть под строгим взглядом Верховной, ага. Анам хотя бы в краску не вгоняет.

…Верховную эйву я узнала сразу, как только она ответила на приветствие Кира. По голосу.

Вне всяких сомнений (без закона подлости здесь не обошлось), Верховной оказалась та строгая эйва, которая в белой маске была, и которая нас с двумя другими эйвами «отловила» и плясать заставила в ритуальном зале.

Сейчас эйва была без маски, оказавшись миловидной женщиной без возраста (глядя на такую, думаешь, что ей, должно быть, не больше двадцати пяти, а потом посмотришь в глаза и уверенность постепенно тает) и в одеянии, куда более, на мой скромный взгляд, подобающем жрице. Свободное, сложного кроя, серо-бирюзовое платье в пол, с обилием лент, нашивок, узоров.

Вежливо отказавшись от помощи Кира, я, запинаясь и заливаясь краской по уши, напомнила эйве о нашем с ней знакомстве, а когда она нахмурилась, мол, не понимаю (хотя по смешинкам в глазах было видно, что всё она прекрасно понимает!) промямлила что-то, как растерялась тогда, на лестнице и потопала танцевать вместе со всеми. Поскольку мой рассказ был встречен с некоторым скептицизмом, под смеющимся взглядом нагшаса пришлось, опять же, напомнить, довольно-таки робко, как сообщила эйве в белой маске, что вроде как, благословила… одного. И в следующую секунду с трудом сдерживал смех не только Кир! А мне совсем стыдно стало.

Вспомнив о своих обязанностях Верховной, эйва с собой справилась (чего нельзя сказать о Кире, потому что лорд Нагшаса самым натуральным образом хрюкнул, правда, под взглядом Верховной тут же снова изобразил невозмутимость) и повела нас в самый дальний зал, где была всего одна статуя — чёрная кошка, вылитая Беська, увеличенная, правда, раз так в сто.

Чем ближе мы подходили, тем сильнее светился анам, просвечивая уже сквозь ткань платья-кимоно и создавая на его поверхности светящийся кошачий силуэт. Заинтересовавшись этим явлением и возжелав ознакомиться с ним поближе, я рукав задрала и вот тогда-то эйва и сообщила, что я тоже, в общем, эйва.

— А можно вопрос? — ангельским голосом спросила Верховная, обращаясь ко мне.

Чувствуя, что становлюсь похожей на помидор, всё же кивнула.

— Конечно. Хоть десять вопросов, — ответила я. — Теперь, когда всё разъяснилось, отчего ж не предаться праздному любопытству.