Научи меня верности (СИ) - Рассл Алиса - Страница 37

А Олег тем временем приходил в себя возле постели жены, куда его спешно провели, чтобы доказать — состояние ее не изменилось и угрозы по прежнему нет.

— Вы как? Можно вас оставить? — участливо поинтересовалась медсестра. — А то у нас там балаган такой — сами видели.

— Да, конечно. Я в порядке! — сказал Олег.

Подождал, пока за девушкой закроется дверь, затем провел ладонью по волосам Ульяны, погладил плечо и свободную от капельницы руку. Все же капают ей что-то для поддержания. Даже с ИВЛ уже отключили, Ульяна давно уже дышит сама. И как только в той аварии не сломала ничего? Только ногу вывихнула, да головой о руль приложилась. Вывих вправили, гематома с головы сошла почти…

— Ну же, родная. Ну сколько спать-то можно? Давай же, малышка, я так люблю тебя! — шептал Олег, разглядывая любимое лицо.

Словно в ответ малыш в животе потянулся и толкнулся, потом снова и снова. Потапов откинул одеяло и замер. Затаив дыхание, он смотрел на то, как живот Ульяны словно живет своей собственной жизнью. То там то тут появлялись и исчезали маленькие бугорки. Зрелище настолько заворожило его, что когда его руки коснулись прохладные пальцы — Олег аж дернулся от неожиданности. И, натолкнувшись на внимательный Ульянин взгляд, настороженно замер. Тысячу раз он представлял себе этот момент, и вот, когда он настал — Олег совершенно растерялся, что делать. Врача звать? Бегать по палате с радостными криками? Нервно улыбнулся и сжал ее пальцы.

— Ульяна, — очнувшись, он стал покрывать ее руку поцелуями, пока она настойчиво не вытащила пальцы из его хватки. — Наконец-то, малышка, я так ждал! Я сейчас!

Мужчина потянулся и нажал на кнопку вызова персонала, и снова уселся, беспокойно разглаживая и без того натянутые простыни. Ульяна же лежала, обеими руками обхватив живот и странно рассматривала Олега, словно и не узнавала его.

— Ульяш, скажи что-нибудь, не пугай меня. — С надеждой посмотрел в ее глаза. — Ты что, ты меня не помнишь?

Ответить она не успела, в палату уже заходили люди.

Олега выпроводили, сказав ждать в коридоре, а сами приступили к осмотру. Потапов мерил шагами холл. Время тянулось, как жесткая жвачка. Что за черт? Почему его выгнали? А потом эта делегация наконец, покинула палату и врач, предупредив, чтобы не давил на жену, разрешил пройти и пообщаться.

— Десять минут, и не нервируйте ее. У нее легкая амнезия, но это пройдет в ближайшие дни.

Олег осторожно подошел к кровати.

— Можно? — как можно тише спросил он, указывая рукой на стул.

— Да.

— Позволишь? — протянул ей ладонь и Ульяна кивнула, аккуратно вкладывая свои тонкие прохладные пальцы. Олег сейчас ощущал себя сапером на минном поле. Одно неверное движение и все, потому действовать и говорить старался осторожно, чтобы не напугать.

— Это так странно, — прошептала Ульяна, бросая взгляды на обручальные кольца. — Проснуться беременной и не знать кто ты…

На самом деле, открыв глаза, женщина испугалась до чертиков. Сознание возвращалась постепенно, и на границе сна и яви услышала теплые признания. Так разговаривают с любимыми, так разговаривали с ней. Кто-то родной, неуловимо знакомый. Затем теплые касания к животу. придя в себя, первое что бросилось в глаза, был живот. Беременна. Ух, вот это новость! И мужчина рядом, смотрит ошарашенно и немного испуганно… И так перепугалась она того, что не помнит ни его, не беременности своей! Только имя… и то не уверена, потому что это первое, что она услышала, придя в сознание. И что она тут делает? Как оказалась? Врач немного рассказал о том, как попала сюда. Успокоил, что ребенок не пострадал. Вот ведь, не помнила ничего, а за ребенка боялась!

— Мне сказали, что память вернется. Но все равно это так странно… Вы же. ты же. мой муж да? А это наш ребенок…

— Муж, и ребенок наш… — и что-то такое промелькнуло в его взгляде, заставив Ульяну нахмуриться. — Я попрошу чтобы к тебе кого-то из родных пустили, чтобы вспомнилось скорее…

— Да…подожди, Олег! Тебя ведь зовут Олег? — она схватила его за руку, когда он хотел уже было встать. Это имя словно выплыло на поверхность, принеся с собой ощущение тепла и защищенности.

— Ты помнишь, родная…

— А кто это? — она указала на живот. — Мальчик? Девочка?

— Сын. Ульян, мне столько всего сказать тебе надо, столько всего!

— Давай не сейчас…

Черт, как неловко ей было под этим взглядом, полным обожания и боли! И ведь что-то шевелится в груди, откликается на этот взгляд! Значит были чувства, значит любила его., а может, когда вспомнит, будет проще? Не сказать, что Ульяна не помнила совсем ничего. То, что она почувствовала при упоминании ее имени, как она откликнулась на него, потянув за собой вереницу картинок — воспоминаний из детства. Может, если она постарается, то память вернется быстрее? Да, память возвращалась, как и сказал врач, только делала она это совершенно внезапно — словно кирпичом по голове. Когда на ужин принесли протертый суп и вручили гнутую алюминиевую ложку, Ульяна четко вспомнила, как сама готовит восхитительные супы-пюре… Курсы готовки вспомнила. А посмотрев на странную прическу санитарки тут же, вспомнила, как она любит ощущать в руках волосы, и уже представляла, как она могла бы помочь женщине выглядеть лет на пять моложе. Ох! Столько воспоминаний навалилось всего на несколько часов, а осознание того или иного вытягивало много сил, и Ульяна забывалась тревожным сном, где картинки ее жизни снова складывались в причудливые паззлы, и где явь, а где бред воспаленного сознания — распознать было тяжело. А на утро к ней пустили маму и брата. Их она узнала сразу. Мама тихо ревела возле кровати, а Вадим болтал без умолку о том, что у нее свой бизнес, что последние месяцы они упорно трудились. Рассказывал обо всем, кроме Олега. Словно и не существовало его в ее жизни. Но он же был! И чувства были!

— А муж? Где был муж? — только и спрашивала она.

— Это он сам тебе расскажет, — пробурчал Вадим. — Саша тебе привет передает.

И вот снова новый поток воспоминаний, аж голова разболелась. Саша. Странная девушка, с низким грудным голосом. Словно это парень. И опять словно за ниточку потянула: воспоминания-воспоминания! К концу недели Ульяна уже помнила если не все, то многое. Потихоньку садилась сама, и даже с поддержкой Олега и Вадима могла сделать пару неуверенных шагов. И вроде все хорошо, и память возвращается, а что-то да не дает покоя. Какое-то свербящее чувство. Словно знаешь все, но не до конца. Словно чувствуешь — но не полностью. И она думала об этом дни напролет. И парикмахерскую свою вспомнила, когда ей принесли телефон с ноутбуком, чтобы не скучно было.

А малыш?

Этот маленький комочек, что так активно пинался внутри не давал унывать, словно подзаряжал ее энергией. А однажды утром просто притих и все, не на шутку перепугав и ее, и медперсонал. И лишь когда после ультразвука ее заверили что все хорошо, Уля вспомнила клинику, и регулярные осмотры врача.

И все остальное тоже.

Абсолютно. И то, как они годами пытались зачать. И командировки Олега, и холод их отношений, и Никиту с его всепоглощающей страстью. Ей казалось, что голова вот-вот взорвется от воспоминаний, но продолжала тянуть на себя эту вереницу воспоминаний, словно от этого зависела ее жизнь. Осознавать что именно ты причина того, что мир рухнул и рассыпался на миллион осколков — паршиво. И наверное, если бы не беременность, Уля бы плюнула на свою слабость и неслась бы уже, куда глаза глядят. Так стыдно ей было!

Глава 25

Ульяна удобно устроилась на кровати, и невидяще смотрела сквозь оконное стекло. Она две недели тут в сознании, и вид из больничного окна уже до тошноты стал противным. Серая кирпичная стена, разглядывание которой помогало Ульяне приводить мысли в порядок.

— Ульяна, — строго проговорила пожилая медсестра, заставив женщину подскочить на месте. — Вы даже не притронулись к еде! Так нельзя.

— У меня совсем пропал аппетит. — Уля лишь пожала плечами и снова отвернулась к окну. Дверь тихонько открылась и по палате разнеслись торопливые шаги.