Научи меня верности (СИ) - Рассл Алиса - Страница 34

— Вы можете пройти к ней в палату, только не на долго. У нее есть еще родственники? Они в курсе?

— Д-да, конечно. Если можно, пропустите их тоже.

В ответ врач лишь покачал головой.

— Это реанимация. Сюда вообще вход только по пропускам. Вам оформим, и то потому что у вас особый случай.

Врач открыл дверь палаты, приглашая Олега пройти.

— У вас пять минут.

Но Олег его уже не слышал. Все его внимание было обращено на стоящую у окна кровать. А вернее на лежащую на нем женщину в окружении приборов и датчиков. И сколько бы не злился на нее, сколько бы не ненавидел, сейчас это уже не имело значения. Олег тихо, словно боясь разбудить, подошел к кровати, коснулся легонько кончика пальца, затем посмотрел на датчики — нет, чуда, как показывают в кино, не произошло. Затем он стал жадно разглядывать женщину, что возносила его к небесам своей любовью, а потом отрезала крылья, сожгла и развеяла по ветру. Голова женщины была перевязана, на лице, в области виска, синела единственная гематома. Изо рта торчала трубка. Руки, лежащие поверх одеяла были все в ссадинах и синяках. Грудь мерно вздымалась. На живот — доказательство правдивости Наташиных слов, Олег старался не смотреть. Старался, но нет-нет, взгляд все же прилипал к небольшой округлости. Разные мысли томились сейчас в голове, но ни одну из них мужчина не мог ухватить за хвост, чтобы понять, как ему дальше жить. В такой же прострации он вышел из палаты, нашел медсестру и сунул ей купюру в карман с просьбой хорошо ухаживать за женой. Та лишь промямлила что-то в ответ, и поспешила прочь. Как в тумане Потапов отвечал на многочисленные вопросы тещи и Вадима, который видимо отодвинул на второй план свою неприязнь. И в таком же состоянии Олег поехал. на их с женой квартиру. «За документами» — убеждал он себя, отпирая дверь. И Петра и родню он попросил оставить его сейчас в покое. Теща спорить не стала, лишь сказала что они еще поговорят, когда шок пройдет. Да, им всем определенно нужно прийти в себя.

Уже поздно ночью Олег перешагнул порог квартиры, что когда-то была его домом. Ощущения — словно в гости зашел, даже пахло тут теперь по другому. И похоже, Ульяна сделала в комнате ремонт. По крайней мере обои сменила и ковролин. В углу комнаты стояла белоснежная детская кроватка с прозрачным бежевым балдахином. Рядом стоял такой же светлый комод. В остальном все так же: одно их с Ульяной фото стояло на прикроватной тумбочке. На нем они счастливые прижимались друг к другу, на заднем плане плескалось беззаботное море, а под ногами белел песок. Олег посмотрел на противоположную стену, где обычно висело их огромное свадебное фото и нахмурился сильнее, так как оно было на месте. Почему не сняла? Точнее не так. Зачем повесила обратно?

Олег с легкостью нашел Ульянин полис, открыл шкаф, вытащил снизу небольшую спортивную сумку, с которой его жена обычно посещала бассейн, и сложил туда все, что купил в аптеке по списку: белье, специальную косметику, некоторые лекарства. Добавил пару ночнушек на всякий случай и отнес в прихожую. Олег потянулся к своим туфлях, но вдруг осознал: он смертельно устал. Пахал на износ столько месяцев, и сегодняшние вести окончательно лишили его сил. Все, кончился Олег. Он отшвырнул ногой ботинок, развернулся и поплелся к дивану. В конце концов это и его квартира тоже, и если он переночует тут разок — небо не упадет на землю.

Глава 22

Утро встретило Олега дикой головной болью, будильник нещадно верещал и мужчина поспешил выключить это порождение зла. С минуту он оглядывал комнату, пытаясь понять, что же такого тут произошло, что она изменилась почти до неузнаваемости? Или все дело в детской мебели, да и вообще то тут то там на глаза попадались вещи, которые словно небольшие штрихи дополняли картину. Вот в углу стоит огромная пачка подгузников, на окошке добавилось зелени, на прикроватной тумбочке раскрытая книга. Закрыл и усмехнулся. Пособие по материнству. Уход за мальчиками в первый год жизни. Мальчик.

У нее будет сын.

Олег резко подскочил с дивана и нервно стал вышагивать по комнате, от злости сжимая кулаки. Как же хотелось их обо что-нибудь почесать!

Или об кого-нибудь. А лучше о рожу того хмыря!

Ярость и злость, буквально закипевшие в груди требовали выхода, и Олег как был — в домашних трениках и футболке, обулся и выбежал из квартиры. Улица встретила его утренней прохладой и Олег, не сбавляя темпа, ринулся в сторону парка. Он бежал все быстрее и быстрее, выпуская клокотавшие внутри эмоции. Он серьезно испугался, когда понял — еще минута и он просто разнесет там всю мебель к чертовой матери!

Интересно, а тот упырь вообще в курсе, что скоро станет отцом? И как же так вышло, если она принимала таблетки?!

Он, этот ребенок, должен был быть его, Олега.

А не какого-то левого мужика. Как она могла вообще? Как могла? Еще и без защиты? Или с тем она предохранялась? Стоп… Внезапно вспыхнувшая мысль заставила его притормозить. Ведь в тот раз, когда Олег набросился на жену, словно дикий зверь, они были без защиты, а таблетки выпить просто могла забыть. И что же получается? Она ведь могла забеременеть после того, как Олег ее…

Черт!

Черт! Нет, нельзя себе давать ложных надежд, потому что он уже привык к мысли что ребенок не его, что Ульяна не его. Да.

А срок? Надо выяснить точный срок. Вот прямо сейчас он пойдет к врачу и все узнает. А потом к Вадиму, и пусть хоть рожу ему бьет, хоть что пускай делает — но расскажет ему все. Хватит, наигрались. Олег решительно развернулся и побежал к дому. Мысли потихоньку прояснились, вытесняя такие ненужные сейчас эмоции. Он выяснит все, а потом будет решать, что делать дальше.

— Когда она очнется? — спросил Олег у лечащего врача. Тот беседовал с ним, попутно перечитывая бумаги, делая пометки.

— Как только мы поймем что ее состояние позволяет это сделать. — Антон Андреевич снял очку и устало потер переносицу. — Может завтра, может через месяц. Этого не знает никто. Но могу вас обрадовать, она точно идет на поправку, и если дальше не будет никаких ухудшений, то скоро она придет в себя. Кормить пока приходится через зонд, но это и хорошо — жкт работает. Плод развивается согласно срокам.

— Ясно. У меня еще вопрос. Какой у нее точный срок?

Бронников удивленно выгнул брови и усмехнулся:

— Вот папаши… Двадцать одна акушерская. Это плюс-минус две недели.

— Ага… — отрешенно ответил Олег, судорожно подсчитывая дни. — Я пойду, мне потом еще по делам… Вы это… Звоните, если что.

— Сегодня можете побыть у нее подольше, только не забудьте накинуть халат и шапочку! — прозвучало ему вслед.

И вот, спустя несколько минут, Олег уже сидел возле кровати жены. А та, словно спящая царевна, или фарфоровая кукла, неподвижно лежала на белых простынях. В палату заглянула медсестра и заверила мужчину, что пациентка накормлена и переодета. Олег лишь кивнул в ответ, затем наклонился и аккуратно раскрыв ладонь, почти невесомо коснулся губами тонкой кожи. Какая же она хрупкая, какая нежная! Как он вообще посмел тогда с ней вот так… А она? Как могла? Двадцать одна неделя. Это значит, что ребенок вполне может оказаться его. Только что это меняет? Мысли в голове Потапова крутились, словно микрочастицы в хаотичном броуновском движении. Они сталкивались между собой, никак не желая выстраиваться и помочь хотя бы самую малость принять хоть какое-то решение. Определенно он не бросит жену в беде, не оставит ее, пока нуждается. А потом она придет в себя и они поговорят.

— Мы ведь поговорим с тобой, Ульян? — просипел Олег, вдруг севшим голосом и посмотрел на часы. — Когда ты проснешься. А теперь мне пора, Ульян, я приду вечером.

Олег еще раз бросил взгляд на выпирающую округлость, но дотронуться до ее живота не смог. Как будто стопор какой-то срабатывал. А теперь к Вадиму, поговорить. А потом и на работу можно.

«Ты где? Почему ночевать не пришел? Олег, не дури и возьми трубку. Нам поговорить нужно!» — это уже третье сообщение от Наташи за прошедшее утро, и похоже, останавливаться она не собиралась. Телефон снова ожил, отдавая легкой вибрацией. Ну вот куда она лезет?