Чернолесье (СИ) - Зимовец Александр - Страница 43

В этом зудящем аду мне едва удалось отыскать Макса и Лану, дравшихся возле одной из округлых крепостных башен. Несколько отвратительных, басисто жужжащих существ вились вокруг них, не давай опомниться. Лане приходилось просто бить их посохом — пускать в ход магию было смертельно опасно. Но убить такую тварь ударом палки было непросто — после каждого удара они отскакивали в сторону, и снова бросались в бой с удвоенной яростью.

При моем появлении одного из них Лана как раз отбила в сторону стены, черной от пороховой копоти, и я припечатал тварь ударом крикета. Затем разрядил его в другого монстра, и тот, бессильно суча тонкими ногами, свалился за крепостную стену.

— Вперед, за мной! — крикнул я, и оба моих товарища побежали вниз следом, не вполне, кажется, понимая, что происходит. Монастырский двор мы миновали за считанные секунды, и, завернув за угол, увидели Винса, державшего поводья всех четырех наших скакунов и испуганно вертевшего головой возле черных, сырых дверей погреба.

— Стоять, — прокатился эхом по галерее зычный возглас. Я обернулся: выбивая из камней искры подкованными сапогами к нам со всех ног летел лейтенант Хорн в сопровождении двух мушкетеров с ружьями наперевес. Чуть дальше, не поспевая за ним и тяжело дыша, семенил отец Келлер. Лицо офицера было красным и перекошенным от гнева.

— Какого упыря! — проревел он, поравнявшись с нами и схватив меня за ворот камзола, едва не оторвав его. — Ты что, крыса, бежать надумал?!

— Полегче, ваше благоро… — начал, было, Макс, поднимая палаш, но ему в грудь тут же уперлось дуло мушкета одного из солдат.

— Если мы выйдем из монастыря с этой штукой, есть шанс, что штурм прекратится, — проговорил я, но, похоже, уверенности в моем голосе совсем не было.

— «Есть шанс»? Да ты сам себя слышал, подонок? Мои парни там сейчас гибнут для того, чтобы ты спер какую-то побрякушку и утек? Еще и с бумагой, что всех нас освободил? Живо на стену!

— Но приказ его сиятельства… — проговорила Лана.

— Его сиятельство мне приказал защитить монастырь любой ценой, и я его приказ выполню! — отрезал лейтенант. — Что вы там за бумагу мне привезли — это мы еще потом разберемся. Полуроту мушкетеров давать под начало какого-то сопляка — такого в Брукмере не заведено, и еще неизвестно, кем тот приказ действительно написан. Но даже если ты, парень, по закону мой командир, то измену не прощают и командиру, а бежать с поля боя — это измена.

— Подождите! — запыхавшийся отец Келлер, наконец, добрался до нас. — Пустите его… Пусть идет… Я ему… верю…

Хорн удивленно посмотрел на Келлера. Похоже, за время осады он привык относиться к мнению настоятеля с уважением.

В это время я освободился из его рук, достал из кармана выданную настоятелем бумагу и демонстративно порвал ее пополам.

— Теперь все? — спросил я. — Если монастырь теперь падет, я буду отвечать перед маркграфом за это, и никаких оправданий у меня нет. И сейчас я делаю то единственное, что еще может его спасти — выношу из него ту вещь, из-за которой все началось. И если вы решили остановить меня, лейтенант, то за измену будут судить вас, а не меня. В том маловероятном случае, если нежить не сожрет вас до суда.

Лицо лейтенанта перекосило, он сжал рукоять палаша и уставился на меня оловянно-серыми глазами, в которых сверкали отблески бешенства. Я, в свою очередь, смотрел на него, не отводя глаз ни на секунду. Вокруг нас все затаили дыхание, а Лана и Винс, казалось, даже перестали дышать.

Прошло несколько тяжелых, словно свинцовые шарики секунд, прежде чем острие лейтенантского палаша дрогнуло и опустилось вниз.

— Ладно, — произнес он, словно плюнул. — Идите. Но помни, парень: если ты обманул нас, я найду тебя даже в аду.

Не заставляя просить себя дважды, я поклонился Хорну и, держа в поводу Джипа, двинулся по лестнице в темный зев монастырского погреба.

Выход из катакомб представлял собой небольшой грот, скрытый от посторонних глаз густыми зарослями орешника, на котором едва распустились листья. Продравшись сквозь них, мы вышли к ручью, петлявшему в низине среди высоких сосен. Солнце клонилось к закату, а до ближайшего жилья путь был неблизкий. Вероятнее всего, ночевать нам предстояло в какой-нибудь разоренной деревне.

Оседлав наших скакунов, мы двинулись вниз по течению ручья — отец Келлер говорил, что он впадает в Альбу, приток Брука, а значит вдоль него можно было выйти к Брукмеру, пусть даже не так быстро, как по тракту.

Вдалеке, за известняковыми холмами, все еще слышались отдельные выстрелы — судя по ним, бой еще продолжался. Только сейчас, оказавшись в относительной безопасности, я ощутил острое чувство стыда: эти люди дрались там из последних сил, а я не встал рядом с ними, бросил их, и совсем не факт, что мое бегство им поможет. Может быть, это будет просто бегство.

— Как ты думаешь, нежить отступила? — спросил меня Макс. Похоже, его волновали те же вопросы, что и меня.

Не желая отвечать на его вопрос честно, я только пожал плечами и поморщился.

Мы ехали молча. Звуки боя долетали до нас все реже: не то он подошел к концу, не то мы отъехали уже слишком далеко. Воздух был наполнен запахом смолы и сырости — такими спокойными лесными ароматами. Где-то вдалеке, впереди слышалось пение птиц.

Он возник ниоткуда — так что я едва успел осадить Джипа. Вот только что впереди ничего не было — только тихонько журчащий ручей. И уже через секунду по щиколотку в прозрачной воде стоит он: высокий человек в черном плаще с капюшоном, надвинутым на лицо.

Лана приглушенно вскрикнула. Я невольно сжал рукоять крикета, будучи совершенно неуверен, что он здесь поможет.

Похоже, приехали.

Глава 21

Макс выставил перед собой заряженный арбалет. Чуть позади меня Лана шептала какое-то заклятье, держа перед собой посох, подрагивающий не то от бурлящей в нем энергии, не то от страха волшебницы.

— Спокойно, — проговорил человек в плаще. — Давайте обойдемся без этих глупостей.

Он мотнул головой и откинул капюшон. В общем-то, я ожидал увидеть все, что угодно, но только не это. Я бы не особенно удивился, если бы у человека в капюшоне оказались рога или вампирские клыки, если бы у него было две головы или три глаза.

Но нет: это был обыкновенный парень чуть постарше меня, с аккуратной светлой бородкой и невыразительными серыми глазами. А на лбу у него была метка — такая же почти, как у меня.

— Ты… ты егерь? — спросил Макс,

— Ну, если егерями считать только тех, кто зарегистрировался в маркграфской канцелярии, то нет, — спокойно ответил парень. — У меня другое начальство.

— Ты служишь Хозяину?

Парень поморщился.

— Мы не называем его Хозяином. Это как-то глупо и пафосно звучит. Обычно просто Ник.

— И чего этот Ник от нас хочет? — спросила Лана, даже и не подумавшая опустить посох.

— Он хочет получить вещь, которую вы взяли в монастыре.

— Мы… не брали там никакой вещи, — уверенно заявил Макс.

— Хватит, — человек в плаще поморщился и поднял вверх руку. — Ребята, давайте без этих выкрутасов — сразу к делу. В монастыре была некая вещь. Мой квест — ее забрать. Я ее чувствую. Она — у вас.

— Вы ему, ваше инородие, лучше бы отдали, что он там просит, — взмолился Винс — бледный, словно увидел призрака, он стоял за моим плечом, неумело держа в чуть подрагивающих руках подобранную еще в монастыре саблю.

— Дело говорит болванка, — одобрительно кивнул человек в плаще.

— Болванка? — переспросил я.

— Болванки — это неигровые персонажи, — ответил он, поморщившись, словно объяснял очевидное.

— Это не болванки — это люди, — ответил я.

Парень в плаще посмотрел на меня, как умудренный жизнью семиклассник на детсадовца, кормящего плюшевую собачку.

— Это — не люди, — ответил он тоном, не терпящим никаких возражений. — Люди здесь — только мы. Те, у кого есть метка. Собственно, это главная причина, почему я вас еще не убил и предпочитаю договориться по-хорошему.