Девушка января (ЛП) - Карр Мари - Страница 15

― Я тебя поцелую, ― ответил он.

Она не получит, чего хочет, пока не даст ему то, чего хотел он.

В уголках ее глаз собрались слезы. Она готова выполнить его приказы, вытерпеть удары ремнем, шлепки, но не его поцелуи.

Лукас не собирался быть отвергнутым. Если она не пойдет ему навстречу, все будет кончено. Он отвезет ее домой и на этом все, хоть ему и будет смертельно тяжело.

Он обхватил ее лицо рукой.

― Я тебя поцелую.

Он крепко держал ее, чтобы она не смогла отвернуться. Лукас наклонился и поцеловал ее. Мягко. Нежно.

Не было секретом, что Кейтлин предпочла бы более грубый поцелуй. Более требовательный.

Она подтвердила его мысли, укусив его за язык. Сильно укусив.

Он дернулся назад, но вместо того, чтобы отреагировать так, как она хотела, он прижался губами к ее щеке, скользнув ими по нежной коже к уху. Он ласкал ее губами, ртом и языком.

Кейтлин схватилась за его волосы и потянула назад, достаточно сильно, чтобы ему стало больно. Он лишь нежнее продолжил ее целовать, слегка втягивая мочку уха в рот, дразня ее языком.

― Черт возьми, Лукас! Перестань.

― Нет.

Она говорила любые слова, кроме одного. Того, которое оттолкнуло бы его. Она пыталась сопротивляться любым чувствам, которые могла испытывать к нему, кроме презрения, но у нее не получалось. Она начинала видеть в нем не только монстра. Об этом говорили ее действия.

Он уже давно жил как Лекс Лютор (прим.: Александр Джозеф Лю́тор — вымышленный персонаж, суперзлодей «DC Comics» и заклятый враг Супермена). Но Лукас хотел хоть раз быть Суперменом.

Она отпустила его волосы и схватилась за рубашку, раскрывая ее одним рывком, удивив его своей силой. Пуговицы разлетелись по комнате, ткань порвалась. Если она собиралась его спровоцировать, то пошла не тем путем. Ее действия удивили его. И, ради всего святого, заводили. Он уже сталкивался с теми, кто нарывался на наказание.

Кейтлин склонилась над его грудью и укусила. Чертовски больно.

Он потянул ее за волосы, отстраняя ее лицо от своей груди, так чтобы они смотрели друг другу в глаза.

― Я буду тебя целовать.

В этот раз его слова дошли до нее. И выбили из седла.

― Мне нужна лишь эта ночь. Просто секс.

Он улыбнулся, хотя ему не было смешно. У него всю жизнь был лишь «просто секс». Он был мастером в этом. И, честно говоря, если бы он ясно мыслил, то дал бы ей, что она просила. Не только потому, что это убережет ее. Но и потому, что это и его защитит.

Если бы он был смелее, то сказал бы правду. Он бы отказал Кейтлин в ее просьбе. И тогда она бы сказала стоп-слово. Но он точно знал, что эти отношения не закончатся так просто, как предыдущие.

Всего лишь два слова и все бы закончилось. До того как будет слишком поздно.

Все, что ему надо сказать, это ― «нет».

Все, что ей надо сказать, это ― «синий».

Никто из них не произнес ни слова.

Вместо этого он поднялся с Кейтлин на руках и пошел в спальню.

Глава 5

Кейтлин разрывалась между желанием сбежать и встать на колени. Если у нее еще осталась хоть капля чувства самосохранения, она бы сказала свое стоп-слово и убралась из его квартиры. В конце концов, весь этот вечер стал дьявольски огромной ошибкой. Она соврала своей семье о причинах, почему пошла на свидание с Лукасом, делая вид, что просто хотела выяснить планы Лукаса насчет паба.

Настоящей же причиной было то, что она хотела того, что мог ей дать Лукас. Она так этого жаждала, что потребность чуть не поглотила ее полностью.

Жить столько лет и не реализовывать свои потребности сабмиссив сильно на нее влияло. Так сильно, что она была готова броситься в объятия врага.

Все было бы в порядке, если бы она могла держать свои чувства под контролем, но Кейтлин результат союза Уоллес и Коллинз, а это значит, что в ней генетически заложена страшная смесь страсти, сумасшествия, решительности и непокорности, а также естественная потребность в авантюрах.

Она ошибалась, раз считала, что сможет скрыть подобные черты своей покорности, подавить их простой силой воли. Всего за какую-то пару часов Лукас доказал, что она ничто не держала под контролем.

Абсолютно. Ничего. Черт его подери.

Помимо всего остального, это огромное притяжение, которое началось на физическом уровне, потихоньку превращалось во что-то чертовски опасное. Она начинала влюбляться в Лукаса Уайтинга. Действительно, влюбляться. Он был совсем не таким, каким она его представляла.

Ну, не совсем таким. Мужчина определенно был самоуверенным, властным, эгоистичным и богатым как дьявол ― она еще не могла осознать всю величину его пентхауса, но уже привыкла к нему.

Было еще кое-что. То, что ее не беспокоило, но задевало какие-то струны ее души, заставляя симпатизировать ему.

Его любовь к брату, скорбь по нему. Страдания из-за жестокости отца и безразличия матери. Невообразимый взгляд в его глазах, который говорил о его одиночестве, что подтверждалось его приютом кошки.

Боже. Эта чертова кошка стала последней каплей.

А помимо всего прочего он обладал чувством юмора, привлекательным смехом, умом, который был сопоставим с ее, а его поцелуи... Святая богиня макарон. Его поцелуи абсолютно точно не из этого мира. Словно из рая.

И вместо того, чтобы вырываться из его хватки и бежать так, чтобы пятки сверкали, Кейтлин покрепче схватилась за его шею и позволила отнести себя в его спальню. Словно барышня в беде, которой она вскоре могла стать.

Как только они зашли в спальню, Лукас поставил ее на пол, а сам встал позади так, что ее спина вжималась в его грудь. Она чувствовала вину, что порвала его рубашку. Она была уверена, что она стоит небольшое состояние.

― Прости за рубашку, ― пробормотала она.

― Не переживай из-за нее.

― Я могу заменить ее.

― Это «Армани», которая стоила пятьсот долларов.

― Или просто пришить пуговицы.

Он усмехнулся. Было сложно цепляться за свою вину, когда Лукас обвил руками ее талию и прижал к себе крепче. Она могла чувствовать его крепкий пресс, этот мужчина был словно выточен из камня, будто греческий Адонис ожил.

― Забудь, Кейтлин.

Его спальня, что неудивительно, была элегантно украшена и кричала о богатстве. Девушка была уверена, что в этой комнате поместился бы весь второй этаж паба, где она жила с кузенами. Кейтлин еще ни разу в жизни не видела такой большой кровати.

― Тебе не требуется GPS, чтобы выбираться из кровати по утрам?

Вместо того чтобы ответить на ее подколку, Лукас поцеловал ее в шею. Кейт закрыла глаза.

«Привет, эрогенная зона».

Она вздохнула.

― Встань перед кроватью, Кейт. Не поворачивайся.

Она начала двигаться до того, как могла сообразить, что он от нее хотел, и продумать все свои действия.

Похоже, о мудрости стоит забыть. Она действовала больше интуитивно, чем разумно.

Как только она подошла к постели, не могла не прикоснуться к шелковистому мягкому покрывалу. Его спальня была в темно-синих оттенках, как и его рубашка. Она считала его поклонником черно-белого цвета, но была приятно удивлена таким насыщенным богатым цветам.

Она чуть не подпрыгнула, когда что-то мелькнуло над ее головой. Она подняла руки, когда Лукас накрыл ее глаза повязкой.

― Лукас?

-Ш-ш-ш. У тебя еще есть стоп-слово, если ты боишься.

Он подтолкнул ее вперед, чтобы она взобралась на постель.

― Ляг на спину. Подними свои руки над головой, ― проинструктировал он, располагая ее так, как он хотел.

Лукас встал на колени рядом с ней. Кейтлин не удивилась, когда он привязал ее запястья к столбикам кровати. Эта кровать была создана для бондажа.

Из-за потери зрения все остальные ее чувства обострились. Она ожидала, что полная темнота будет ее нервировать, но вместо этого ее возбуждение возросло, девушка вся пылала. Она не думала, что способна на подобное, беря в расчет, что была готова отключиться от перегрузки ощущений. Лед в ресторане никак не приглушил ее жажду.