Доктор 5 (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 37

— Логично отец сказал, — спокойно кивает мать. — Вполне логично.

— А сейчас получается, что я со своим лучшим в мире другом не могу найти общего языка. Получается, или отец тогда ошибся, — припечатываю. — Но об этом даже думать не хочется; по крайней мере, до того, как попытаемся всё же наладить диалог… Или — у нас просто разные цели и задачи. Мам, попробуем заново?

— Ну давай, — чуть удивляется мать. — Только я не понимаю, чего ты сейчас от меня ждёшь. И что надо делать. Лично мне.

— Вот тебе ничего самой делать не надо, — спешу сообщить. — Кроме того, что буду говорить я. Вопрос номер один. Мам, давай обменяемся нашими целями и задачами? Имею в виду, задачами вашего приезда? Как я их себе вижу: вы приехали ко мне на свадьбу, со всеми вытекающими. Чтоб познакомиться с новой будущей роднёй, раз. Поддержать меня, — добавляю с сомнением, — два. Ну, хотелось бы верить, во всяком случае… У отца и Светки есть ещё свои, личные попутные цели: у бати — отдохнуть от рутины и нагрузки и банально расслабиться. У Светки — поддержать отношения со всеми старыми друзьями и, программа максимум, найти тут нормального бой-френда, поскольку тамошние ваши мужики ей не впирают. Пардон, не нравятся.

— М-да, — выдаёт мать задумчиво через полминуты. — М-да.

— Мам, — смеюсь в ответ на это. — Считается, что у родных людей и лучших друзей, цели или совпадают, или могут быть согласованы. Хотя бы. А давай теперь ты скажи: какие у тебя цели? Потому что, давай откровенно… с моими, твои задачи, судя по твоей позиции, ну никак не в унисон. — Улыбаюсь и смотрю на мать, напряжённо хмурящую брови. — Раз у тебя такая реакция, логичен вопрос с моей стороны: мам, а у тебя какая цель? Можешь озвучить?! Только честно. И я пойму, если ты скажешь не правду.

— Да нет у меня никакой цели, — с досадой признаётся мать. — Ну какая может быть цель, если твой шестнадцатилетний сын из другой страны говорит тебе, что женится?!

— Судя по некоторым деталям, целей может быть две. Декларируемая, но о ней не будем. И реальная, — продолжаю улыбаться. — В данном случае, ты делаешь откровенные попытки ревизии: а не пересматривается ли моё решение, и не можешь ли ты как-то повлиять на его отмену? Не пересматривается в смысле if it could be revised. Мам, ну вот скажи, как бы ты сама себя вела на моём месте? В свой собственный адрес? С учётом реалий?

Не говорю вслух, что за последнее время это тело весьма прибавило и в опыте, и в результатах, и в понимании людей.

— Я же ничего не знала о твоих реалиях, — чуть растеряно пожимает плечами мать. — Ты действительно развиваешься семимильными шагами, но я ведь не в курсе всех подробностей. Дети вообще взрослеют неожиданно, — признаётся она. — А тем более, эта твоя эмансипация! Ну об этом же вначале надо знать, чтоб это учесть? Согласен?

— Где-то да, — и не думаю спорить. — Но живём не в вакууме. Дед с бабкой полностью в курсе. Мам, вот я бы ещё согласился, что я болван и тихушник, если бы только я тебе об этом не сказал, и если бы только я был твоим единственным источником по теме. Но ты же и со своим отцом общаешься регулярно, — киваю на деда, лихо опрокидывающего в рот рюмку СТАНДАРТА. — Получается, у тебя и с ним коммуникация не налажена? Ну, если и твой отец, и твой сын, регулярно общаясь с тобой, оставляют у тебя пробелы в информации? То чья вина, как сама думаешь?

— Вот надо было иначе вам условия ставить, — сварливо отзывается мать. — Чтоб докладывали раз в неделю…

— Мам, уже поздно вносить коррекцию в программы связи, так как я взрослый, — смеюсь. — Предлагаю всё же начать заново: давай-таки согласуем наши с тобой цели и задачи? Чтоб твои действия не противоречили моим? А ещё лучше, чтоб твои намерения не расходились с твоими словами и с моими целями.

— Это всё очень логично, но женщины себя так не ведут, — непоследовательно возражает мать. — Лично у меня логика сейчас не работает. И я не про именно вот сейчас и здесь; я вообще о жизненном этапе. Я не готова вот так сходу отказаться от желания повлиять на сына там, где он делает ошибку! С моей точки зрения.

— Я последнее время общался с военными, — решаю не вываливать в деталях подробности о Кеше, Гао, Соме и Арабе. Тем более, там есть далеко не только мои тайны. — Вот они меня научили одному золотому правилу. — На самом деле, я это знал и раньше. — Мама, давай тогда сравним наши с тобой алгоритмы? Мои друзья говорят, что вначале идёт оценка обстановки. Потом — выбор действий либо инструментов. И всегда только в такой последовательности, и никак иначе. Оговорюсь: бывают ситуации, когда обстановка оценивается не полностью, так как до полной оценки можешь не дожить. Но у нас с тобой сейчас явно не тот случай… Ты согласна с правилом? Вначале — оценка обстановки; только после — действия?

— Ну каким же надо быть идиотом, чтобы спорить с очевидным? — демонстративно спокойно соглашается мать. — И-и-и..?

— А теперь давай приложим это правило к нашей ситуации, — хмыкаю, улыбаясь. — Что я школу окончил, тьху, лицей, ты не знаешь. Что я дважды мастер спорта, один из них бокс, ты не в курсе. Что чемпион области — тоже не знаешь. Ладно… Кем и где работаю — ты не знаешь. Сколько зарабатываю — ты не в курсе. Мам?

— Да? Что? — чуть заторможено отзывается она.

— Ну а как ты собираешься действовать? Я сейчас перечислил около половины того, что, с моей точки зрения, важно из того, что тебе следовало бы знать. И что ты вполне могла бы знать. Если бы как-то отстроила отношения со мной. Либо с дедом: поскольку они с бабулей о каждом пункте из вышеперечисленного в курсе.

— Я что, должна вести разведку по собственному сыну?! — почему-то на ровном месте начинает заводиться мать.

Странно. А вроде, нормально же разговариваем.

— СТОП. Мы сейчас о соблюдении универсального правила. Вначале — оценка обстановки; только после — действия. С которым ты, если подумать, согласна. Но которое категорически не соблюдаешь в моём случае. Мам, а может, мне стоит проиллюстрировать? — чуть обеспокоенно поворачиваюсь к ней. Потому что мне с запозданием приходит в голову, что для неё может быть совсем не так самоочевидно то, что лично для меня является аксиомой. — Может, ты согласилась со мной под влиянием разума, но не до конца искренне веришь в это правило?

— Иди в жопу, — тихо и неожиданно шепчет мне на ухо в ответ мать, при этом находясь в нормальном настроении. — Будет оно мне тут выволочки за столом устраивать, — продолжает она шёпотом, и почему-то смеётся; а я искренне не знаю, что сейчас сказать.

Потому говорю, что думаю:

— Ну, тогда подводим черту. Я не могу полагаться на оценки человека, который ведёт себя глупо. Извини. Просто потому, что не хочу вслед за этим человеком повторять глупые поступки. И здесь есть две плоскости…

— Ну давай, давай, повыступай с трибуны, — бормочет мать, у которой, кажется, закончились логические аргументы.

Странно. Я вроде бы уже не первый день тут. Но такое странное следование на поводу своих эмоций, которые противоречат банальной логике, вижу впервые. Втройне грустно от того, что это моя родная мать. Как бы.

— Первое. Мы друг другу родственники. И я сейчас ради матери делаю то, на что в жизни бы не тратил время с другими людьми. Но в ответ ожидаю, что какие-то шаги будешь делать и ты. Мам, я не смогу вычерпать море решетом. Мы ни к чему не придём, если ты и дальше будешь занимать позицию инфантильной пятиклассницы.

— Бе-е-е! — шепчет мне на ухо мать и показывает язык.

В принципе, я уже ничему не удивляюсь. Частоты её мозга, кстати, в порядке: на расстройство психики не похоже. Вернее, это не оно. Просто отсутствие элементарной самодисциплины и уважения к собеседнику. Интересно, чем же я раньше, до того, как… , так уронил её мнение о себе? Что она настолько демонстративно меня не уважает?

— Ну тогда без обид, — пожимаю плечами. — Значит, второй вариант. Остаёмся в рамках действующего законодательства. Я дееспособен, а мои решения автономны, самостоятельны и законны. Всё то, что будет противоречить моим решениям, я буду устранять.