В твоей власти - Делайл Анна - Страница 31

– Как чудесно вновь спуститься вниз, – весело проговорила она, с улыбкой поймав его взгляд. – Так приятно видеть всех вас.

Хью ответил ей столь же сердечной улыбкой и сказал:

– Я неустанно молился о вашем выздоровлении, леди Клементина. Нас всех огорчило ваше исчезновение, а потом, когда вы нашлись, ваша болезнь.

– Неужели?.. Спасибо, Хью. Очень любезно с вашей стороны так переживать о случившемся, – ответила Клементина и наклонилась к Алексу, сидевшему напротив: – Как мне сказали, вам я обязана своим спасением. Позвольте принести вам особую благодарность. Я бесконечно п-признательна вам, Алекс, за вашу настойчивость в поисках, – произнесла Клементина с милой улыбкой.

– Я сделал не больше остальных. Мне просто посчастливилось найти вас. И поверьте, – Алекс посмотрел на Джейми, при этом уголки его рта чуть приподнялись, – ваш муж отблагодарил меня в полной мере, он очень обрадовался, получив вас обратно.

Это была самая долгая и самая красивая речь, которую Клементина слышала из уст Алекса Камерона. Он выглядел очень довольным, произнося эти слова, хотя, возможно, просто был рад оказать услугу Джейми.

Выругав себя мысленно за скептицизм, Клементина напомнила себе, как чудесно быть живой и здоровой, снова сидеть здесь со всеми за столом, и решила наслаждаться без затей тем, что родич Джейми ее принял как свою. Клементине очень нравилось ощущать себя частью этой большой семьи.

Настроение ее оставалось радостным на протяжении всего ужина, и она ела с большим аппетитом, поддерживала легкую беседу с теми, кто сидел неподалеку, и вовсе не чувствовала усталости и потому с некоторым разочарованием восприняла просьбу-приказ мужа удалиться на отдых сразу после еды. Джейми взял Клементину под руку и проводил до двери спальни, а там остановился и повернулся к ней лицом:

– Доброй ночи, Клем. Надеюсь, ты не очень утомилась за вечер?

– Нет. В-вовсе нет. А т-ты возвращаешься вниз?

– Нет, – покачал голой он. – Я тоже собираюсь лечь спать пораньше. – Он наклонился и нежно поцеловал жену в щеку. – Полагаю, Сара ждет тебя, чтобы помочь тебе раздеться. Увидимся утром.

С этими словами Джейми отпустил ее руку и, сделав несколько шагов к своей двери, поднял засов и не оглядываясь вошел внутрь. Он знал, что Клементина продолжает стоять там, где он ее оставил, и очень хотел вернуться, чтобы сжать ее в объятиях… А потом? Он знал, что случится дальше, потому и не обернулся. Сегодня он долго не заснет…

Подойдя широкими шагами к окну, Джейми отворил его и глубоко вдохнул леденящий ночной воздух, он распустил шнуровку рубашки, чтобы охладить разгоряченное тело. Все зря!.. Что толку пытаться отвлечься от запретных мыслей. Воображение рисовало Джейми картины того, как Сара помогает Клементине снять платье, расчесывает ее волосы. Делает все то, что так хотелось проделать ему самому… Неужели эта пытка никогда не кончится? Желание видеть Клементину в своей постели перешло в какую-то одержимость. Все его тело пылало, обжигаемое потребностью, какую он никогда ранее не испытывал. Черт побери, ведь она была его женой! Как ухитрился он загнать себя в такую ловушку? Впервые в жизни он, будучи в полном праве, когда все ждали от него исполнения супружеского долга, боялся сделать это.

Клементина также не могла отвлечься от мыслей о муже. Она удивлялась, почему он ее не поцеловал. Она понимала, что он все еще тревожится по поводу ее здоровья, но ведь он был не прав. С ней все в порядке. Может быть, он ждал от нее какого-то знака… сигнала, что она будет рада его прикосновению?..

– Это все, миледи?

Клементина совсем позабыла о Саре и теперь поспешно отпустила служанку:

– Да, Сара, спасибо. Ты можешь идти.

– Доброй ночи, миледи.

– Доброй ночи, Сара.

Клементина услышала, как закрылась за девушкой дверь, и, подойдя к окну, уставилась невидящим взглядом в темное небо. Ночь была холодной, так что, несмотря на плотную ночную рубашку, Клементина задрожала. Ноги застыли, и нужно было поскорее забираться под одеяло. Однако ночное небо было так прекрасно, воздух так чист и прозрачен, что Клементина лишь крепко обхватила себя руками и осталась у окна. Когда Джейми целовал ее в последний раз? Эти его поцелуи возносили ее на вершину блаженства, ранее не испытанного, и она жаждала вновь ощутить на себе прикосновения мужа, почувствовать его жаркий ласкающий ее губы рот. Но что произойдет потом? Если она предложит ему себя. По правде говоря, мысль о том, чтобы разделить с ним ложе, ее пугала. Но любовь захватывала ее целиком, заполняя все мысли. Пусть Джейми не отвечает ей взаимностью, но ведь он такой добрый… он был так нежен с ней и ласков. Ей хотелось угодить мужу, как-то его отблагодарить. А что могла она предложить ему, кроме себя? Неужели будет такой страшной жертвой сдаться его страсти? Конечно, ручаться она не могла, но подозревала, что именно в этом ключ к привязанности Джейми. Привязанности, о которой она мечтала больше всего на свете.

Мгновенно решившись, Клементина быстро шагнула к двери между их комнатами и, пока мужество не изменило ей, торопливо постучала. Только что она ему скажет? Как даст ему понять, что согласна, что готова ответить на его желание? Она стояла на подгибающихся ногах, и несколько мгновений, понадобившихся Джейми, чтобы подойти к двери и распахнуть ее, показались Клементине целой вечностью.

– Клем! – воскликнул Джейми, оказавшись с ней лицом к лицу, – Что, ради всего святого, ты делаешь, стоя босиком на полу в одной ночной рубашке? Ты снова заболеешь.

Он шагнул к ней и сжал горячими ладонями ее хрупкие плечики, но Клементина лишь молча уставилась на него, не в силах вымолвить ни слова. Мужество покинуло ее. Она попыталась открыть рот, чтобы объяснить… но не смогла выдавить ни звука.

С трудом глотнув, она попыталась все-таки что-нибудь сказать.

– Я… м-мы… – Но к полнейшему стыду и ужасу, слова не шли с языка.

Глаза Клементины налились слезами, и расстроенный ее волнением Джейми притянул к себе дрожащее тело жены и прижался щекой к душистым локонам.

– Что случилось? Почему ты плачешь?

Клементина лишь беспомощно смотрела на него сквозь слезы и мотала головой.

Подхватив ее на руки, Джейми пошел к креслу у огня и уселся, усадив жену на колени; нежно прижав ее к себе, он гладил Клементину по голове и терпеливо ласково расспрашивал:

– Ну, расскажи мне, что тебя так расстроило?

– Ничего. Я н-не расстроена. – Она ущипнула его рубашку, удивляясь про себя, почему он еще одет, ведь прошло довольно много времени после их расставания.

– Понимаю, малышка. Не торопись, соберись с мыслями и скажи, о чем ты хотела поговорить.

Клементина подобрала ноги и свернулась в комочек у него на коленях. Ей было уютно и приятно так сидеть, прильнув к нему. Ощущение правильности происходящего вернулось к ней вместе с отвагой, и она вновь попыталась сказать то, что задумала:

– Я х-хотела тебе сказать… с-собиралась спросить…

Джейми едва мог расслышать ее слова, потому что Клементина говорила, уткнувшись ему в плечо.

– Ну-ну? – подбодрил он ее.

– М-мне было одиноко. Я надеялась, что, м-может быть, ты останешься со мной?

Руки Джейми сжались вокруг ее хрупкого тела.

– Ох, Клем! Ты понимаешь, о чем просишь?

– Угу. Думаю, что да.

В наступившей тишине Клементина вновь стала тревожиться, что неверно судила о чувствах мужа. Может быть, он вовсе ее не хочет? Как справится она с унижением, если он ее отвергнет? Но тут Джейми коснулся ее подбородка и, приподняв его, заглянул Клементине в лицо. Его большой палец гладил ее пухлую нижнюю губку.

– Ты представить себе не можешь, как трудно было находиться рядом с тобой и не сметь коснуться. – Голос его от волнения стал еще ниже. – Я так хочу тебя, Клем. Так нуждаюсь в тебе. – И, чувствуя, что задохнется от жажды, если не ощутит ее вкус, Джейми нагнул голову и, отведя водопад золотых волос, приник губами к трепещущей жилке на шее Клементины. Его рот бродил по ее коже, такой изумительной на вкус, что Джейми не хотел отрываться. Но ему нужно было посмотреть Клементине в глаза, чтобы удостовериться, что она согласна, что она так же хочет его, как он ее. И когда Джейми увидел в них отражение своей страсти, он понял, что его время пришло. Склонив к Клементине лицо, так что его теплое дыхание слилось с ее вздохами, он надолго и с нежностью приник к ее губам.