Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Лояльный мужчина (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 60


60
Изменить размер шрифта:

Затем я посадила Билле в машину, купила все необходимое для пиццы с цыпленком барбекю, вернулась домой и сразу же положила цыпленка в маринад. Я занималась стиркой и уборкой сверху донизу, таким образом выражая маленькую благодарность Митчу за то, что он был таким крутым, позволив нам остаться у него. А потом я поехала за Билли. Когда мы оказались дома, я помогла сделать ему уроки. Затем, поскольку было тепло и приближалось лето, мы все пошли на детскую площадку в нашем комплексе, Билли крутился рядом, а Билле сидела у меня на коленях, и мы качались на качелях.

Когда мы вернулись, я стала готовить пиццу, вручную сделав тесто, так как моя хлебопечка осталась у меня дома.

Потом Митч вернулся с работы.

— Митч! — Закричала Билле, вскакивая с дивана, бросаясь через весь холл к двери, он успел сделать только один шаг в квартиру, как она обхватила руками его за бедра, крепко обняв, запрокинула голову назад, глядя на него с его высоты.

— У нас будет куриная пицца от тети Мары!

Митч положил ладонь ей на затылок, улыбнулся, глядя на нее сверху вниз и пробормотал:

— Я знаю, красавица.

Затем он наклонился, поднял ее, с ней на руках закрыл дверь, спросив:

— Тебе лучше, милая?

Она с энтузиазмом кивнула.

— Хорошо, — пробормотал он, и я увидела, как его руки сжали Билле, отчего появилось еще одно сладкое шипение у меня в животе. Затем он перевел взгляд на Билли и крикнул:

— Привет, парень.

— Привет, Митч. Я сделал уже все уроки, — молниеносно добавил Билли, и судя по тому, насколько быстро он это заявил, явно не хвастаясь по-детски, не выжидая, чтобы его похвалили, и не пытаясь что-то выпросить, поскольку он оказался молодцом. В сообщении Билли было явно что-то другое, я до конца не могла понять, поэтому внимательно изучала выражение его лица и язык тела, пока Митч не перебросил через спинку дивана Билле, усадив ее рядом со мной, и пока тут же его губы не оказались на моей шее.

— Привет, милая, — прошептал он, целуя меня.

По груди разлилось тепло, я запрокинула голову назад, он оторвался от меня, глядя мне в глаза.

— Привет, — прошептала в ответ, тут же растворившись в его глазах.

— Наконец-то, — пробормотал он, его глаза смеялись, — я попробую твою пиццу.

Услышав это, я нахмурилась.

А Митч громко расхохотался. Затем я почувствовала, как он обхватил меня за хвост волос, легонько потянул за него, отчего голова запрокинулась еще ниже и прикоснулся своими смеющимися губами к моим.

Понятно, что я перестала хмуриться в тот же самый момент.

Затем он отпустил мой хвост и направился в спальню, по пути снимая пиджак.

Я смотрела ему вслед, не в силах вынырнуть из самого безопасного, уютного, теплого, лучшего кокона, который появился вокруг меня с его появлением, главным образом потому, что мне просто не хотелось.

Мы ели пиццу за обеденным столом, так распорядился Митч. И пока мы ели мою пиццу за его обеденным столом, я все глубже погружалась в мир своих грез, потому что за всю свою жизнь у меня никогда не было ничего похожего. Ничего похожего, чтобы вся семья собралась вокруг огромного стола. И ела бы отличную пиццу (это не совсем мои слова). И слушала бы болтовню детей и глубокий, красивый голос красивого мужчины, вступающего в разговор и, наблюдая за всеми, кто мне был не безразличен, видя, как они улыбались, рассказывая что-то смешное или грустное, делясь своими мыслями и делами, как бы разделяя свою жизнь с ним.

И я отлично понимала, что раньше такого у Билли и Билле никогда не было, и я видела, что им это нравится так же, как и мне.

А может, даже больше, чем мне.

И я следила за оживленной Билле, если в это можно было поверить, ее восторженность поднялась на три ступеньки выше, в то время как ее собственное тефлоновое покрытие, такое уютное, как теплый кокон, плотно охранял ее. Я видела, как Билли внимательно наблюдает за Митчем, подражая ему во всем, например, как он ел, потом поставил в раковину свою тарелку, потом как уселся в свое кресло, наконец-то имея перед глазами хорошего, порядочного мужчину в качестве образца для подражания…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ему все это нравилось определенно больше, чем мне.

И мой безопасный, уютный, теплый и намного лучший кокон почувствовал себя немного хихикающим, когда Билли заявил, что просто горит желанием вымыть посуду. Затем Билли с таким же отчаяньем, с такой скоростью стал ее мыть, что ни Митч, ни я не смогли его отговорить от этого. Он даже не дал нам самим убрать со стола.

Я наблюдала за ним с большой тревогой, а потом почувствовала еще одну тревогу, озабоченность, наблюдая за Билли, который настолько усердно убирал все на кухне, в глазах Митча появилась такая же тревога.

Должно быть, он почувствовал на себе мой пристальный взгляд, потому что перевел на меня глаза, я склонила голову набок, он прошептал:

— Позднее, дорогая, — я только кивнула.

Когда я уложила детей спать, а Митч растянулся на диване, смотря матч по бейсболу. Я обогнула диван, его глаза тут же остановились на мне, я же вперилась в него взглядом.

— Иди сюда, детка.

Я скользнула глазами по всему его растянувшемуся телу, он выглядел настолько обалденно, лежа на диване, его глаза смотрели на меня с такой нежностью, как и его голос, отчего мои мозги глубоко зависли в мире грез, хотя мое тело автоматически передвинулось к нему. Как только я придвинулась к нему на расстояние вытянутой руки, он сделал резкий выпад, его пальцы сжались на моем бедре, я оказалась прижатой к спинке дивана, он прижался ко мне своим боком, а моя щека при этом прижималась к его груди.

— Досмотри со мной игру, а потом я отпущу тебя спать, — пробормотал он.

— Ладно, — пробормотала я в ответ.

Его рука тут же обвилась вокруг моей поясницы, пальцы беспорядочно стали выплясывать по джинсам на моем бедре. Я вздохнула и обняла его за живот.

Понятно теперь? Я совершенно обезумела с ним.

Я слышала его грохочущий голос, когда он пробормотал:

— Назвать твою пиццу очень хорошей нельзя.

Я моргнула, но была так глубоко погружена в мир своих грез, уютно устроившись на диване рядом с Митчем, что мне было все равно, что он скажет, поэтому прошептала в ответ:

— Не хороша?!

Его пальцы впились мне в бедро, когда он ответил:

— Она чертовски великолепна.

Я даже не предполагала, что смогу еще больше расслабиться в его объятиях, но услышав его слова, я расслабилась, растеклась еще больше, еще сильнее сжав его живот.

Его рука, обнимающая меня за спину, ответила взаимностью на мое сжатие.

Затем он пробормотал:

— Спасибо, что убралась в квартире.

Он заметил.

Боже, он был таким милым.

— Всегда пожалуйста. Спасибо, что позволил нам остаться у тебя, — пробормотала я в ответ на очередное пожатие его живота.

— Всегда пожалуйста, — прошептал он.

Еще одно шипение пронеслось у меня по животу, затем его пальцы вернулись на место, и я безучастно уставилась в телевизор, наблюдая за игрой. Митч тоже уставился в телевизор, и я поняла, что в нем тоже кипели эмоции, но из-за всего происходящего, и еще одного дня у меня не было сил поднять голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Единственное, на что у меня хватило сил, это чувствовать его теплый живот, расслабленные движения его пальцев на своем бедре, его поднимающуюся и опускающуюся грудь при дыхании.

Мои веки отяжелели, телевизор внезапно погас, так же внезапно меня поставили на ноги, он обхватил меня рукой, другая — сжала подбородок, запрокинув мою голову назад. Затем его рот оказался на моих губах, я открыла губы, его язык скользнул внутрь в сладком, восхитительном прикосновении с моим языком, а потом его губы испарились.

— Тебе пора спать, милая, — пробормотал он.

— Хорошо, — пробормотала я в ответ.

Его рука сжалась вокруг меня, губы улыбнулись, он развернул мое тело, легонько толкнув, и мои ноги донесли меня прямиком в его спальню.

Меня мало заботило, наденет ли он пижаму, мало заботило имеется ли у него одеяло или подушка. В рекордное время я уже лежала в своей ночной рубашке в его постели и крепко спала. Поэтому не видела, как он вошел, забрал свою пижаму, переоделся в ванной комнате и взял подушку, которой я не пользовалась, убрал волосы с моей шеи, затем провел пальцем по моему подбородку, потом вышел из спальни, закрыв дверь и лег на диван.