Самые знаменитые ученые России - Прашкевич Геннадий Мартович - Страница 38

Став в 1881 году гласным Петербургской городской думы и заместителем председателя думской Комиссии общественного здравия, Боткин положил начало санитарной организации Петербурга. Он ввел специальный институт санитарных врачей и положил начало бесплатной помощи на дому. Благодаря стараниям Боткина были организованы – Институт «думских» врачей, Институт школьно-санитарных врачей и Совет главных врачей петербургских больниц. О самом Боткине один из его коллег писал: «Как все люди сильные, он был нрава мягкого и уживчивого, и, весь поглощенный делом, не обращал внимания на житейские мелочи, избегал ссор и не любил праздных споров. Он, как малый ребенок, не знал цены деньгам; зарабатывая очень много своим трудом, он проживал почти все, тратя большие суммы на содержание семьи, на образцовое воспитание детей, на свою обширную библиотеку; жил просто, без излишеств, но хорошо, дом его всегда был открыт для близких знакомых, которых у него было не мало. Известно, что так же был открыт его кошелек для всяких благотворений, и едва ли кто-нибудь из обращавшихся за помощью уходил от него с отказом; по крайней мере, такова была репутация Боткина, потому левая его рука никогда не знала, что творит правая; а сам он никогда даже самым близким своим не обмолвился о своих тратах подобного рода…»

В 1886 году Боткин возглавил правительственную Комиссию по разработке мероприятий по улучшению санитарного состояния страны и снижению смертности в России.

К сожалению, смерть, случившаяся 24 декабря 1889 года, когда Боткин находился на отдыхе в Швейцарии, оборвала широкие планы замечательного ученого.

Академик Павлов, ученик Боткина, сказал, вспоминая учителя:

«Я имел честь в продолжении десяти лет стоять близко к деятельности покойного клинициста в ее лабораторной отрасли. Ум его, не обольщаясь ближайшим успехом, искал ключа к великой загадке: что такое больной человек и как помочь ему, – в лаборатории, в живом эксперименте. На моих глазах десятки его учеников направлялись им в лабораторию. И эта высокая оценка эксперимента клиницистом составляет, по моему убеждению, не меньшую славу Сергея Петровича, чем его клиническая, известная всей России деятельность».

Павел Николаевич Яблочков

Ученый, изобретатель.

Родился 2 сентября 1847 года на хуторе Байки в родовом имении отца.

До 1862 года учился в Саратовской гимназии, затем перевелся в Петербург в подготовительный пансион, которым руководил известный военный инженер и композитор Ц. А. Кюи.

В 1863 году Яблочков поступил в Николаевское военно-инженерное училище.

Военная школа, как и сама военная служба, мало интересовала Яблочкова. Выпущенный в августе 1866 года подпоручиком в 5-й саперный батальон инженерной команды Киевской крепости, он прослужил в армии всего лишь чуть более года. В конце 1867 года он уволился со службы по болезни.

К этому времени Яблочков уже увлекся электротехникой, благо, что наука эта была тогда на слуху: получил распространение электромагнитный телеграф, разработанный русским ученым П. Л. Шиллингом, а академик Б. С. Якоби испытал судно с электрическим двигателем. Само слово электричество звучало в те дни как символ нового.

Всерьез увлекшись электротехникой, Яблочков поступил в Офицерские гальванические классы. Здесь он изучил военно-минное дело, подрывную технику, устройство и применение гальванических элементов. По окончании классов, Яблочков был отправлен в Киев в свой бывший батальон, где возглавил специальную гальваническую команду. Одновременно он исполнял должность батальонного адъютанта.

Впрочем, и на этот раз служба не затянулась.

Вовремя поняв перспективы электротехники, Яблочков добился окончательной отставки.

В Москве, куда он переехал, единственной областью, в которой электричество тогда использовалось более или менее постоянно, был телеграф. В 1873 году Яблочков получил место начальника службы телеграфа Московско-Курской железной дороги. Стараясь не пропускать собрания Постоянной комиссии Отдела прикладной физики, созданной в 1872 году, Яблочков прослушал ряд докладов, в которых рассматривались вопросы электролиза и гальванопластики, разбирались электрофорные машины Гольца, различные регуляторы тока, электрические часы, осветительные приборы и источники света – от ламп Лодыгина до дуговых ламп. Встреча с известным русским электротехником В. Н. Чиколевым позволила Яблочкову окончательно определить свои интересы. Начав с конструкции горелки для гремучего газа, Яблочков постепенно пришел к тем научным экспериментам, которые и позволили решить вопросы освещенности городов не только России, но и всего мира.

Совместно с инженером Н. Г. Глуховым Яблочков организовал специальную лабораторию, в которой проводил работы по электротехнике.

Там в 1875 году Яблочков создал знаменитую электрическую свечу – первую модель дуговой лампы без регулятора, которая вполне удовлетворяла практическим требованиям того времени.

Сразу же появились заказы.

«…Если не ошибаюсь, – вспоминал позже Чиколев, – в 1874 году по Московско-Курской железной дороге должен был проезжать в Крым Александр II.

У Яблочкова явилась мысль освещать путь для царского поезда по ночам электрическим светом. Его предложение было одобрено, и Яблочков, поместив в пустом багажном вагоне батарею элементов Бунзена, сам лично уселся спереди локомотива с регулятором Фуко в металлическом рефлекторе.

Ночь была очень холодная, но Яблочков просидел до утра на сильном ветру в дубленке, постоянно помогая руками действию лампы, так как нельзя было позволить свету потухнуть, хотя бы на короткий промежуток времени, а лампа Фуко действовала ненадежно. На станциях, где были более продолжительные остановки, Яблочкову не удавалось обогреться, потому что в это время меняли локомотивы с тендером, и ему необходимо было переносить свои приборы и провода и убеждаться в исправности проводки».

Однако дела лаборатории шли не так успешно, как хотелось бы Яблочкову и его партнеру. В конце концов, их предприятие лопнуло. В опубликованных в 1905 году воспоминаниях инженер К. А. Чернышев, хорошо знавший Яблочкова и Глухова, так описал эти события:

«…В 70-х годах прошлого века не существовало даже слова „электротехника“; в словарях 80-х годов все еще нет этого слова.

В какую-нибудь четверть века эта область знания не только создалась, но и успела разрастись настолько, что выделила из себя самостоятельные отрасли научной техники: телеграфия, гальванопластика, телефония, электролиз, электрическое освещение, электрометаллургия и др. В 70-х годах только первые две отрасли были уже известны; другие едва зарождались, как нерешительные попытки различных приложений электричества к технике; некоторые и совсем еще не были известны.

Пионером в области электролиза был во многих отношениях замечательный человек – Николай Гаврилович Глухов, помещик черниговской губернии, отставной капитан артиллерии, товарищ Яблочкова. Вместе они открыли в Москве в начале 70-х годов мастерскую, история которой весьма поучительна. Это был центр смелых и остроумных электротехнических предприятий, блестевших новизной и опередивших на 20 лет течение времени. Здесь, одновременно с Граммом, разрабатывались детали динамо-машины (запатентован тип «Кулачок» Н. Г. Глухова), совершенствовались аккумуляторы Планте, изобретались остроумные системы регуляторов электрического света, делались опыты с грандиозными прожекторами (на крыше – что пришлось прекратить по требованию полиции). Здесь работы направлялись широкими взглядами, далекими перспективами, благом человечества. Здесь перебывал весь цвет основателей электротехники. Здесь было все, кроме практичности: состояние Глухова ушло на исследования и предприятия, кое-какие средства и обязательства П. Н. Яблочкова оставлены тут же.

…Последним предприятием в этой мастерской был электролиз поваренной соли. Давно известный процесс не мог получить практического применения, пока не было дешевого источника тока – динамо-машин. Но вот они появляются на сцену, и в универсальной московской электротехнической мастерской-лаборатории вырабатывается в первый раз в мире практический способ электролиза соли (патентован Глуховым).