Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Приговоренный к забвению (СИ) - Гернар Ник - Страница 23


23
Изменить размер шрифта:

В это время к одной из девушек в окне борделя подошла дама в строгом черном платье и какой-то мужчина. Развернув товар лицом, дама профессиональным жестом спустила ей платье с плеч, демонстрируя грудь.

А Рик увидел спину. И глубокое, черно-фиолетовое клеймо руны чистоты, отвратительным пауком протянувшееся от лопаток до нежной поясницы. Слова застыли на языке.

— Ты чего?.. — спросил его Бруно.

— Какую красоту испоганили… — проговорил Рик, уже не испытывая к девицам борделя ничего, кроме щемящей жалости.

Бруно пожал плечами.

— Шлюха же. Чего ты хотел?..

— Уже ничего, — проговорил Рик.

И тут его осенило. Он еще раз взглянул на спину красотки, которую уже бережно прикрывали прозрачной тканью платья. В прежние времена рунами не клеймили. Но если можно сделать клеймо чистоты — можно ведь и клеймо защитной силы поставить?.. Тогда, по крайней мере, он сможет и нормальное оружие в руки взять, и доспехи надеть. Нужно по возвращении спросить у Алонзо.

— … В общем, очень странно, что твоя подружка сбежала, — продолжил Рик. — Но есть и кое-что хорошее. Раз нам на встречу не несутся толпы людей с воплями «чудовище! спасите!», ужинать она не отправилась. Я не очень хорошо разбираюсь в горгульях, но, насколько помню, оказавшись сами по себе они тянутся к местам силы. Другими словами, нам нужно осмотреть все храмы и святыни поблизости, и…

Пронзительный, почти детский вскрик перебил его. Обернувшись, Рик увидел, что уродец, только что кувыркавшийся на дороге, лежит и скулит, как побитый щенок.

— Я сказал, еще! — пробасил над ним один из зрителей, поддавая ему под живот сапогом. — Ты еще не отработал мою монету!

— Умоляю, господин, возьмите ее обратно! — тоненьким голоском взмолился тот, сжавшись в комочек. — Я уже отбил себе весь хребет, я больше не могу!..

— Продолжай, сказал! Моя дама хочет еще!

«Дама», с густо нарисованными черными бровями и алой помадой на губах, весело и пьяно захохотала:

— Да-да! Хочу еще!

У Рика задвигались желваки. Бруно, обеспокоенно покосившись на приятеля, проговорил:

— Рик, сейчас их заметит стража и отгонит!..

— Знаю… — ответил Рик, не сводя глаз с подвыпившей компании. Четверо мужчин. Причем такого вида, что у каждого в голенище должно быть как минимум по ножу…

— Слушай, это не наше дело. Они, конечно, пьяные, но если драку застанет стража, нам не поздоровится! К тому же нужно найти горгулью!.. — повторил Бруно.

Тут еще один пинок заставил малыша громко взвизгнуть.

— Конечно, — спокойно проговорил Рик. — Не переживай, сейчас пойдем. Подожди пару минут, сам только не лезь, а то поймаешь клинок себе в пьяный глаз…

Бруно даже ничего возразить не успел, как Рик уже чеканил подбитыми железными скобами сапогами по направлению к обидчику горе-акробата.

— Эй ты, блевотина площадная! — гаркнул он так, что на него даже коты на крышах, наверное, обернулись. — Чего пристал к убогому? Хочешь, я тебя таким же сделаю — сам и покувыркаешься?

Бруно даже глаза рукой закрыл. Началось…

— Чего сказал? — угрожающе протянул горожанин, отодвигая красногубую и чернобровую «даму» себе за спину. Его приятели, нахмурившись, тоже выступили вперед. Бедный уродец отполз к фонарю.

— Думал, я твоего меча испугаюсь, молокосос? Да я ученические ножны за сто шагов вижу! — крикнул горожанин, важно подбоченясь. — Ты мне сейчас сапоги облизывать будешь!..

— Так тебе и ножен хватит, буду я еще меч пачкать, — проговорил Рик, отстегивая меч вместе с ножнами. Схватив его в руку, как палку, он подскочил к горожанину и ломанул ими прямо по лбу. Тот взвыл от боли и неожиданности и схватился за больное место. Отпрыгнув от кулака его соседа, Рик заметил, как стоящий слева бородач наклонился, доставая из голенища нож. Мгновение — и острый узкий клинок, просвистев мимо уклонившегося в сторону Рика, удачно воткнулся в мягкое место «даме сердца». Женщина взвизгнула, и как ужаленная помчалась по улице прочь под смех собравшихся зевак.

— Это тебе вместо порки, чтоб неповадно было пьяных подначивать! — крикнул Рик ей в след, раздавая противникам точные быстрые удары ножнами. Те падали, вставали на ноги — и снова падали, пока наконец не оставались сидеть на земле, потирая ушибленные места. И тут к Рику подскочил очухавшийся «кавалер» с проклюнувшимся на лбу рогом и ножом в руках. Схватив его за запястье, Рик вывернул нож и откинул подальше ногой. Поддав слегка коленом под живот, он отпустил того на дорогу приходить в себя. Приподнявшись на четвереньки, «кавалер» икнул, потряс головой. Это выглядело так забавно, что Бруно вдруг прыснул:

— Эй, мужик, а ты забодай его! Единороги тоже могут!..

Подтянувшиеся поглазеть на странную драку посетители таверн дружно захохотали.

Смутьяны, слегка отрезвевшие от тумаков, ругаясь и ворча принялись расползаться в стороны. Цокот копыт приближающихся лошадей добавил им резвости, и теперь на дороге остался только уродец и вдоволь повеселившаяся толпа.

Теперь Рик смог рассмотреть малыша получше.

Нет, акробат не был обычным горбуном или карликом из числа тех, кем всегда рада разжиться бродячая труппа. Его уродство было особенным: маленькие коротенькие розовые ручки и ножки, как у ребенка, широкая сутулая спина, огромное круглое лицо с крошечными поросячьими глазками, раздутые щеки, расплющенный нос, раздвоенная верхняя губа с выступающими вперед острыми зубками грызуна. Длинным острым языком он слизывал кровь, проступающую в уголке толком не закрывающегося рта. Не человек, а уродливая игрушка. Такое природа сама не сотворит, даже очень рассердившись.

Рик подошел к нему, и уродец поспешно ткнулся лицом в дорогу у ног своего защитника.

— Спасибо, господин! Премного благодарен, господин! — пропищал малыш.

Рик присел рядом с ним, со вздохом погладил по патлатой голове.

— Вот на что они тратят свою магию, — с горечью проговорил он. — Парящие замки, клейменые шлюхи и… ты.

Уродец приподнялся, и, встретив полный боли и сочувствия взгляд, расплакался.

— Ну и чего ты ревешь? Все же закончилось, — проговорил Рик, садясь рядом на мостовую.

— От вашей доброты, господин…

Рик пожал плечами.

— Где же ты доброту видел?.. Я просто разозлился.

Уродец жалко растянул губы в подобие улыбки, от чего торчащие вперед зубы заблестели в свете стоявшего неподалеку уличного фонаря.

— В ваших глазах, господин…

Рик снова положил руку на голову бедняге.

— И много здесь таких, как ты, малыш?..

— Ну, таких, как я, точно немного, — пропищал уродец. — Я — не удачная форма…

— Он из смехачей, беспамятный ты наш, — пояснил Бруно, подошедший поближе. — Нищие родители продают своих детей мастерам еще младенцами. Те накладывают на них пачку заклятий, а потом наблюдают, какая форма в итоге получится. Подросших смехачей выставляют на продажу, это редкий и дорогой товар.

— А меня мастер просто выгнал и запретил кому-либо называть его имя, — проговорил бедняга.

Рик схватился за голову руками.

— Да что же вы за люди-то, что вы вообще творите?.. — он осекся, стиснув зубы. С ненавистью взглянул на сияющий вдалеке великолепный императорский дворец. Недолго тебе осталось парить, ублюдок.

Нужно тренироваться больше. Еще больше…

— Эй, Рик, ты не забыл? У нас вообще тут кое-какие дела! — нетерпеливо напомнил Бруно.

— Да, в самом деле… — с трудом подавив вскипевшую ярость, он повернулся к малышу. — Скажи, а какие священные места здесь есть поблизости, кроме храма в конце улицы?

Тот задумчиво почесал розовой ручкой за ухом.

— Да… Даже не знаю, остались ли у нас в городе такие. Вообще сердцем света и духа Кордии всегда считался Храм Всесилья в центре, но свободный вход в ту часть города закрыт. Да и после недавних событий его считают оскверненным…

Тут заинтересовался даже Бруно.

— А что там случилось-то?.. — спросил он.

— Говорили, будто во время одного ритуала из зеркала призыва выпрыгнули два невиданных чудовища…