В сетях соблазна (ЛП) - Блэк Шайла - Страница 61

Он потянулся к скотчу, его тело было полностью расслаблено, за исключением члена. Тот натягивал брюки, отчего Роман выглядел невероятно мужественно. Все в нем кричало о деньгах, власти и сексе.

— Обычно я сижу в кабинете и наблюдаю, как ты проходишь мимо, — признался он. — Иногда я оставляю дверь открытой, потому что знаю, во сколько ты будешь проходить мимо. Каждое утро в четверть девятого ты покупаешь латте и идешь в конференц-зал, и каждое утро я думаю о том, чтобы позвать тебя, попросить войти и закрыть дверь.

Расстегнув последнюю пуговицу, она стряхнула блузку с плеч и позволила той упасть на пол, ликуя, когда он мгновенно перевел взгляд на ее грудь.

— И о чем же вы собираетесь поговорить со мной, мистер Колдер?

— Разве я упоминал разговор? Я хочу, чтобы ты заперла дверь, и, хотя ты немного удивлена, ты знаешь, что иногда наша работа требует секретности. Еще больше ты удивляешься, когда я настаиваю, чтобы ты разделась.

Наконец-то они приступили к интересной части. Ее губы изогнулись в улыбке.

— И я соглашаюсь? Я раздеваюсь для вас, мистер Колдер?

— Сначала ты не решаешься, но я объясняю, какой переживаю стресс, и единственное, что может помочь мне расслабиться, чтобы я мог выполнить работу, необходимую президенту, это если ты снимешь одежду и встанешь на колени. Я сообщаю, что отныне это твоя новая обязанность.

— И я делаю это ради своей страны? — Она широко улыбнулась. Видя, как Роман играет с ней и делится мыслями, она почувствовала, как ее наполняет нежданная легкость. В прошлом их секс был порожден вожделением и какой-то странной борьбой за власть, в которой ни один из них не хотел уступать. Сейчас это было нечто большее. Это было весело. Роман рассказывал ей о своей фантазии, а она разыгрывала ее для него.

Давать и принимать. Без борьбы. Без сражений за первое место. Просто два человека, которые заботились друг о друге и старались найти золотую середину, чтобы каждый мог получить удовольствие.

Надеюсь, в отношениях у них тоже получится найти эту середину.

— Ты патриотка, Августина. — Выражение его лица потеплело. Любовь и похоть, приправленные убийственной улыбкой.

Она стянула брюки вместе с кружевными трусиками. Ей не нужно было растягивать процесс. Поджимало время, но она уже с нетерпением ждала возвращения в округ Колумбия, где она абсолютно точно трахнется с начальником штаба в его кабинете. Она покажет ему, насколько патриотичной может быть.

— Черт, я никогда не привыкну к тому, как ты прекрасна. И как, черт возьми, тебе удалось обвести меня вокруг пальца? Я должен уговаривать тебя вернуться в Лондон, где будет безопаснее, но я могу думать только о том, как сильно я хочу почувствовать эти греховные уста на члене.

Она упала на колени.

— Я предпочла бы быть в опасности с тобой, чем в безопасности без тебя, Роман. — Слова вырвались у нее помимо воли. Она сразу же захотела вернуть их назад. Да, она и Роман стали лучше ладить. И да, он казался более разумным. Но то, что она хотела с ним будущего, не означало, что он чувствовал то же самое. Одного ее желания недостаточно. А проявление уязвимости только вело к тому, что ее сердце подвергалось еще большему риску. Поэтому она нацепила яркую улыбку. — Я хотела сказать, что вы такой сильный, мистер Колдер, поэтому я уверена, что вы защитите меня, если пресса все узнает.

Он нахмурился и выпрямился достаточно, чтобы положить ладонь ей на щеку.

— Это не то, что ты имела в виду. Сегодня вечером мы сыграем, потому что мне ненавистна мысль о разлуке с тобой. Я знаю, что возненавижу себя, если тебе будет больно, но я не могу не воспользоваться этим шансом. Раньше я был идиотом, и это стоило нам стольких лет. Не отстраняйся от меня сейчас.

В его темных глазах горела искренность, и она вздрогнула. Боже, Роман всегда был сексуален, но, когда он был так открыт и честен с ней, она не могла сопротивляться. Она сложила руки на коленях.

— Я не знаю, могу ли. Я тоже боюсь, Роман. Ты всегда пугал меня, но я не могу оставаться в стороне. Хотя, буду честна, я беспокоюсь о том, что мы просто пытаемся вернуть себе молодость или найти то, что давно потеряли.

В течение того года он был для нее целым миром, и она была так уверена в том, что им предназначено быть вместе. Она предположила, что он разделяет ее чувства, а потом задирала его при каждой возможности, скрывала свою ранимость, и в результате это послужило топливом для разрушительном костра, положившего конец их отношениям.

— Нет, мы в поиске чего-то нового, чего-то лучшего. Мы уже другие люди. Мы многое пережили… и, надеюсь, узнали, в какие битвы стоит вступать и с каким оружием. Мы оба научились ценить чувства друг друга. Давай посмотрим, что у нас получится сейчас — у нового Романа и новой Августины. Не оглядываясь назад.

Она боялась, что руины их прошлого всегда будут стоять между ними, но ей хотелось верить его словам. Она всей душой хотела верить.

— Это что-то вроде твоей фантазии?

Она скользнула ладонями вверх по мускулистым бедрам до пряжки ремня.

— Ты лучше любой фантазии. Я думаю, в этом была проблема всей моей гребаной жизни. Я предпочел фантазию реальности. — Когда она расстегнула его ремень, он застонал. — Ты собираешься довести меня до безумия, не так ли?

— Только в самом лучшем смысле. — Она дернула молнию, осторожно оттянув перед его брюк, чтобы видеть боксеры. Его нетерпеливый член натягивал ткань. — Похоже, ты не возражаешь против моей версии безумия.

— Если ты сейчас же до меня не дотронешься, то увидишь, насколько безумным я могу быть, детка. Это будет не красиво. Я начну умолять, а потом фантазия о том, как ты на коленях выполняешь мои приказы, потому что я — всемогущий начальник штаба Белого дома, улетучится. — Он сжал бокал. — В моих мечтах, ты делаешь это дважды в день. Ты приходишь утром, отставляешь кофе и ложишься на мой стол, чтобы я мог взять тебя так, как мне нравится. Это моя зарядка.

В ответ она улыбнулась.

— А вечером?

— В конце долгого дня я наливаю себе бокал до абсурда дорогого скотча, а ты сосешь мой член, пока у меня не помутится в глазах. Потом мы идем домой, и я занимаюсь с тобой любовью до тех пор, пока мы наконец не уснем, а на следующий день начнем все сначала.

Она потянула вниз боксеры, и его член выскочил на свободу. Он был прекрасен, головка восхитительного оттенка красного и фиолетового уже блестела от смазки.

— Мне нравится такое расписание.

— Ты же знаешь, мне нравится строгость, — пробормотал он, когда она нежно погладила его. — Ты убиваешь меня, детка. Я готов в любую минуту начать умолять.

Тина не могла этого допустить. Она наклонилась и облизнула головку члена, схватив его одной рукой и держа вертикально, чтобы снова и снова исследовать его губами и языком. Роман наслаждался этой крепкой хваткой. Он требовал этого. Одной из вещей, которые она никогда не могла забыть, было то, как ему всегда нравилось зарыться руками в ее волосах и управлять ею, заставляя сосать с определенной скоростью. Теперь он давал ей свободу действий, чтобы она могла исследовать его, как хотела. В конце концов, он возьмет над ней верх, но пока он, казалось, был доволен, что она действует самостоятельно.

Едва заметные изменения лишь доказывали, что они стали другими людьми. И Тина была этому рада.

Если бы они были немного более терпимыми, чего бы им удалось достичь? Может быть, они бы поженились? Завели детей? Были счастливы? При мысли обо всех этих упущенных годах у нее ныло сердце.

Нет. Роман прав. Она должна сосредоточиться на будущем, а не на прошлом. Что было, то прошло, и мысли в стиле «а что, если» ни к чему не приведут. У нее было настоящее, и оно было довольно привлекательным.

Тина провела языком по толстому стволу, наслаждаясь тем, как он втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Она взяла его в рот, слегка играя и дразня, прежде чем отступить, чтобы задеть зубами чувствительную вершину. Он вздрогнул. И все это время она чувствовала, как сама горит и плавится одновременно. Ее возбуждал сам акт того, как она доставляет ему удовольствие.