Большая Игра (СИ) - Беляев Михаил - Страница 47

Немного побродив по этажу, наполненному благоуханием цветов и парфюмерии, они наткнулись на довольно респектабельный салон, обещающий, если верить рекламному постеру, все виды услуг от стрижки до массажа и обертываний. За толстыми стеклянными стенами, приглушающими льющуюся изнутри приятную музыку, работали стилисты и парикмахеры, а у одной из стен, опустив ноги в огромный аквариум с рыбками-докторами, сидели две девушки. Рыбки, облепившие их ноги, объедали отмершие кусочки кожи, вызывая приятное щекотание — и непроизвольные, забавно смотрящиеся улыбки. Торопливо посмотрев на свое отражение в стекле витрины, Рин пару раз провентилировала легкие и вошла внутрь.

— Добрый день! Чем могу?.. — тут же подлетела бойкая девушка-администратор и проводила её в один из залов. Рин глазела по сторонам, сбивчиво отвечая на сыплющиеся на неё вопросы — все вокруг было так интересно и необычно, пропитано странными запахами и наполнено странными звуками, что голова начинала кружиться. Стоило ли говорить, что прежде в салонах красоты она никогда не была, а посему об их интерьере не знала ровным счетом ничего. Тем не менее, Рин усадили в кресло, через пару секунд к ней подошла симпатичная женщина в аккуратном нежно-лиловом халате, источающая тонкий и невероятно притягательный аромат цветов. Мягкая теплая ладонь её легла на макушку и нежно погладила волосы. — И чем же мне помочь тебе, зайка?

— А… я… — девушка опешила, в душе возникло довольно интересное ощущение от множества перемешавшихся чувств — от интереса и стыда до негодования. Какая еще зайка?

В отражении зеркала перед ее креслом показался Алголь — парень стоял чуть поодаль, спокойно наблюдая за происходящим. Его присутствие подействовало на неё успокаивающе, и Рин заговорила: — Здрасьте… Я хочу подстричься, но еще не решила, как. Может, поменять что-то немножко… не знаю. Можете мне что-нибудь посоветовать? Ну… что подойдет мне…

— Хм, хм…

Женщина неторопливо обошла её, хмуря густые изогнутые брови, еще раз погрузила пальцы в ее шевелюру, взъерошила волосы, покрутила туда-сюда — и довольно кивнула. — Так, есть у меня пара идей. Волосы у тебя прямые, послушные, только вот запустила ты их немножко. Но это ничего.

Ловко достав с полки один из модных журналов, стилист отточенным движением открыла его и, неспешно полистав, нашла нужную страницу. — Смотри, как тебе такая? Классика, но смотреться будет обалденно. Особенно с длинными платьями. Или вот еще… и вот.

Предавшись мукам выбора, Рин погрузилась в доселе неведомый для неё мир моды и стиля. Наконец после нескольких минут метаний и консультаций с профессионалом, она остановилась на чем-то определенном. Кивнув, женщина быстро приготовила все необходимое и покатила девушку вместе с креслом к специальной мойке.

Приятный запах шампуня щекотал ноздри, а ощущение чьих-то теплых пальцев, ласково массирующих голову, сводило с ума — она лежала и бесстыдно улыбалась во весь рот, блаженно жмуря слезящиеся глаза.

— …ласковая, — донесся до неё сквозь журчание воды и шорох пены голос стилиста. — А ты, котик, с ней пришел? Присаживайся, поговорим пока немножко.

Видимо, эти слова были обращены к ретранслятору — приоткрыв глаза, она увидела, как Алголь сел на стоящий неподалеку диванчик для посетителей. Мысленно извинившись перед ним за необходимость ждать, Рин снова расслабилась и предалась переполнявшим ее ощущениям.

— Тебе тоже стрижку сделать? С такими волосами я много чего могу сотворить, — ловко работая пальцами, женщина посмотрела на её спутника и сощурилась, вглядываясь в его шевелюру.

— Нет.

— Жаль, конечно, — вздохнула она и, выключив воду, закутала волосы Рин в бархатистое полотенце. — Однолюб, раз к одному мастеру ходишь. Седину он тебе закрашивает великолепно.

Рин на секунду напряглась — она не могла видеть лица своего спутника, но в этот момент он посмотрел на стилиста так, будто та была очень серьезным и по-настоящему опасным противником. Что она имела ввиду?..

Тем временем её преображение уже началось — ловко орудуя ножницами, женщина крутилась вокруг неё, словно исполняла какой-то своеобразный танец. Это напомнило ей не так давно увиденный спарринг Алголя и ее тренера — захватывающий и невесомый, но опасный танец. То хищное совершенство движений, которым обладают только профессионалы своего дела — ничего лишнего, лишь отработанные, прекрасные и гармоничные движения. Как перетекания и изгибы человеческого тела, выточенного в мраморе античными скульпторами — верх совершенства человеческой мысли, помноженной на каждодневные упорные тренировки и усилия. То, что дается только со временем и трудом, да и то не каждому.

— …вот так, и сзади еще немножко уберем, — прищуриваясь в зеркало, женщина легонько наклонила голову Рин. — Ну как?

— Здорово… — посмотрев на себя в зеркало, она не узнала смотрящую на неё девушку. Те же глаза, тот же нос и губы… но что-то в ней изменилось до неузнаваемости! К щекам прилила кровь, рот растянулся в улыбке. А маленькие ножницы продолжили свою работу, шелестя и отсекая все лишнее. Наконец, спустя еще несколько минут, женщина отложила инструмент и с довольной улыбкой взялась за фен. Рин закрыла глаза, предвкушая конечный результат ёе работы.

— Ну, вот и готово, солнышко, — сняв длинный воротник, она чуть откатила кресло назад и ласково погладила ее голову. Рин открыла глаза — и не смогла сдержать удивленного возгласа. То, что раньше неряшливо и беспорядочно свисало с головы, теперь обрело чудесную форму и обрамление — аккуратная длинная челка, прикрывающие уши ровные пряди, каскадом спускающиеся почти до плеч, изумительные и чистые обводы… С одной стороны было похоже на каре, но с другой — совсем не то. Что-то свое, уникальное, что она не видела раньше ни у кого. Её собственная стрижка, которой она могла по праву гордиться.

— Я снаружи, — ретранслятор поднялся с дивана и, даже не удостоив её короткого взгляда, вышел из салона. Дернув плечиком, девушка повернулась к стилисту: — Спасибо вам! Это просто… ну… отпад!

— Не за что, дорогая, — она снова ласково потрепала Рин по голове и добавила: — Не переживай насчет своего парня, мужчины довольно странные создания. И удели еще минутку, расскажу, как правильно ухаживать за волосами. Они у тебя замечательные, такую красоту губить не следует…

Спустя несколько минут девушка, осененная грузом новых знаний и с карманами, ставшими легче на приличную сумму денег, вышла в уставленный клумбами и вазонами коридор. Ретранслятор сидел на ажурной скамеечке возле одной из клумб — тряхнув головкой, она направилась к нему: — Спасибо, что подождал! Ну, как тебе?

Встав единым текучим движением, он равнодушно посмотрел на неё — и снова ни одного слова. Тишина. Неужели так сложно просто взять и сказать свое мнение? Или ему до такой степени наплевать на неё и всё, что с ней связано? Значит, он её действительно так ненавидит? Он повернулся и пошел вдоль по коридору, скользя взглядом по случайным прохожим. Вот же… скорчив рожу за его спиной, Рин пошла следом: — Я еще не закончила! Мне еще нужно посмотреть одежду. Пошли?

Глава 4. Сила. Часть 9

От стоящей на столике чашки с чаем исходил приятный травяной аромат, щекотавший обонятельные рецепторы. Мозг мгновенно распознал запах — мелисса и нотки мяты. Осторожно взяв горячую чашку, Рин сделала маленький глоток — в ту же секунду чувствительный язык вспыхнул огнем, девушка тихо зашипела.

— Горячо…

Сидевший напротив неё Алголь безразлично смотрел в окно, держа на ладони чашку с кофе. Мерзким, удивительно противным кофе из кофе-машины, даже рядом не стоявшим с тем, что готовили баристы в турках на крошечной горелке из ароматных, только что смолотых зерен. Они бродили по всем этажам торгового центра не меньше трех часов, не пропуская ни одного магазина одежды, но когда среди череды бесконечных бутиков им встретился маленький магазинчик с изображением нескольких коричневых зерен, они не смогли пройти мимо. Внутри как раз проходила презентация — высокий седовласый бариста, размеренно вращая ручку мельнички, молол кофе, разливая по всему магазинчику чудесный терпкий аромат. А несколькими минутами позже они смогли насладиться не только запахом, но и вкусом чудесного напитка — горьковатый, но удивительно глубокий вкус расслаивался на языке, распадался на отдельные оттенки. Девушка начинала понимать тех, кто и дня не мог прожить без чашечки собственноручно сваренного кофе.