Жить, Любой ценой! (СИ) - Буткевич Антон - Страница 47

— Мистер, вам наверное негде остановится, да и уже поздно. Мы с бабушкой живём не богато, но если вы не против, можете остановится на ночь у вас. Надеюсь, хоть так я смогу отблагодарить за своё спасение… — последние слова были сказаны почти шепотом.

— Если не помешаю, то почему бы и нет. Веди. — А что еще я мог ответить, ведь я вообще не знаю что мне делать дальше, будем действовать по ситуации, так сказать.

Шли мы недолго, пройдя все эти каменные дома, начались деревянные. Вот среди всех этих однотипных маленьких зданий и находился её дом. Войдя в нос сразу бросился едкий запах пота, мочи и гнилой плоти. Было тяжело себя сдержать и не зажать нос рукавом, такое могло обидеть девочку. Имени её спрашивать естественно не стал.

Оставив меня со словами, что сейчас принесет что нибудь выпить, убежала к бабушке. Эта хижина была настолько хлипкая и разрушенная, что сквозь щели отчетливо слышались все слова. Удивительно, но потолок был целым, нигде не протекал.

Наконец закончив свой рассказ и принеся мне кружку обычной воды, в видавшей лучшие виды посуде. Стараясь как можно меньше расстраивать эту молодую хозяйку я пригубил немного, титаническим усилием воли не выплюнув всё обратно. Вода была просто отвратительного качества, не знаю как они могут такое пить. Увидев, что я отпил принесенное ею она даже немного заулыбалась и произнесла.

— Извините, но это всё что есть на данный момент у нас. Все деньги, которые мне удается получить работая нянькой, уходят на лекарства бабуле. Эти двое..- на этих словах её голос немного дрогнул, но она собравшись с духом, всё же продолжила. — долгое время меня донимали, но я им постоянно отказывала. Прознав, что сегодня у меня получка они и решили сразу несколько дел сделать.. — На этих словах её голос опять дрогнул и она замолчала.

Она уже опять собиралась продолжать меня благодарить, но я поднял руку в останавливающем жесте. Не стоит, я не сделал по сути ничего такого. Каждый нормальный человек поступил бы так. Возможно не так радикально, но и не остался бы равнодушным, я уверен.

— Господин, бабушка хотела с вами поговорить тоже, если вы не против.

Отказать сейчас было бы очень некрасиво с моей стороны, хотя такое желание я испытывал всё сильнее и сильнее по мере приближения к двери. Весь это запах мерзкий запах был из этой комнаты. Даже глаза слезится начали.

Но я всё — таки должен.

Войдя внутрь я увидел просто ужасную картину. Человек, лежавший в постели больше походил на мумию. Глаза открыты, но зрачки выцвели до белоснежного цвета. Запах — ужаснейший. Постельное белье, некогда белое сейчас выглядело почти чёрным. Боюсь даже представить сколько эта бабушка так лежит на одном и том же, еще и ходя под себя. Мне с каждой секундой становилось всё хуже и хуже.

— Оставь нас двоих, внучка. Нам надо поговорить, как закончим мы тебя позовём. — Девушка моментально послушалась, оставив нас наедине. — спасибо что спасли внучку, не из-за моих лекарств говорю, а за неё. Спасибо от чистого сердца. Вы наверное видите в каком я состоянии нахожусь плачевном, если вас не затруднит приподнимите край одеяла, где у меня ноги и вы всё поймете. Даже если вам противно и вы не хотите этого делать, прошу вас.

На этих слепых глазах выступили несколько влажных капель. Не трудно догадаться откуда она поняла про моё нежелание это делать. Но я всё же не мог отказать этой просьбе, даже если меня сейчас вырвет. Аккуратно подцепив двумя пальцами за самый край, стараясь задеть максимально маленький участок это ужасного одеяла, я быстро поднял и моментально оказался в другом углу, свернутым в три погибели. Навидался я конечно многого, но это видимо был даже для меня предел.

Мне хватило секунды, чтобы понять. Гангрена, хоть я и не сильно подымал, но уже выше колен. Черная, мертвая кожа с язвами, выделяющие настолько плохой запах, который и заставил меня вырвать.

Она молча ждала когда я приду в себя. Успокоился я не скоро, увиденное было настолько сильным, что даже подходить не хотелось. Но переборов себя, я всё же сделал это. Только тогда она вновь заговорила:

— Как ты видишь, я уже не жилец в этом мире. Да даже если и выживу каким-то чудом, скорее обуза. Внучка красивая у меня, может много добиться, если будет это делать ради себя. Да и боюсь я заразить её какой-нибудь болячкой. Жить мне не долго осталось, а для неё я хочу только лучшего. Из её рассказа вы убили несколько человек и даже не поморщились, для вас уже это привычно. Хоть с моей стороны эта просьба и будет выглядеть слишком эгоистичной, но пожалуйста выполните её. Убейте меня.

Пока я находился в прострации от услышанного, в комнату ворвалась внучка и подбежала к бабушке, громко крича:

— Нееееееееет, бабушка!!! Я не дам этому случится ни в коем случае.

Она вбежала и так посмотрела на меня, как будто я уже дал согласие. Но злобы или ненависти во взгляде я не смог разглядеть. Как уже и было сказано раннее, стены имеют просто убойную пропускную способность.

Бабушка немного повернув голову в её сторону произнесла:

— Послушай, я уже почти мертва и я не хочу забрать тебя с собой. Я бы давно уже попросила тебя об этом, но ты бы не согласилась никогда. Ты ещё слишком молода, у тебя всё в жизни впереди. Я тебя только обременяю. Если ты не дашь мне сделать это таким образом, я просто перекушу себе язык и закончу богопротивным самоубийством. Внучечка, ты же хочешь дать бабушке наконец расслабиться и умереть спокойно и с улыбкой на лице, зная, что ты будешь в порядке. Пожалуйста.

Очень уж бабушка использовала грязные приёмы с этим ультиматумом. Но по другому никак. Единственное только то, что согласия я на это не давал. Но она была на все сто процентов уверена, что я исполню её просьбу.

Девушка рыдала, у бабушки на глазах тоже были слёзы, но больше от радости. Наконец — то она перестанет быть обузой и прекратит испытывать эти боль и страдания. Всё же мне придется это сделать, к ак бы мне этого не хотелось. Я обязан.

— Хорошо бабуль, я исполню ваше желание. Попрощайтесь друг с другом. — На этих словах я вышел из комнаты и потом на улицу под всё еще идущий дождь. Убить человека, не монстра, не преступника, а человека. И хоть он и просит этого сам и по другому никак и ты это понимаешь, но… Это тяжело. Как ни странно дождь смог меня успокоить спустя десять минут. Пора.

Когда я вернулся, попросил девочку уйти, что-бы не видеть этой картины, но она наотрез отказалась. Взгляд полный решительности, уже без слез. Как я мог отказать? Еще снимая плащ, в том проклятом переулке, я видел кобуру с оружием, висящим сзади с правой стороны брюк. Открыв, я достал большой охотничий нож. Как ни странно странного чувства отвращения от холодного оружия, как в своём, привычном мире не было.

Подойдя к бабушке и прислонив его к груди, я произнёс:

— Пусть вам будет хорошо на том свете, ваш поступок — достойный похвалы.

— Спасибо, я готова… Еле слышно сказала она.

Именно в этот момент я нажал на него, резко вдавливая в грудь и обрывая чужую человеческую жизнь. Удар Милосердия, что-то другое это быть не могло. Я уж думал что девушка сейчас разревется, но нет. Она молча встала и с немного грустным лицом подошла ко мне, потихоньку исчезая из этого мира, осыпаясь пеплом на пол.

— Ты прошел наше совместное испытание, какой урок ты из этого понял?

— Насчет бабушки здесь всё понятно, чем-то другим, помимо милосердия она просто быть не может. Любовь к ближнему и добропорядочность и то, что иногда приходится принимать трудные решения.

— А что же насчет меня?

— А ты, если честно я до сих пор не могу понять кто. — И это было сущей правдой, понять кем же приходится эта девушка мне так и не удалось.

— Я — Человечность. Спасибо, что ты не отвернулся от меня до сих пор. Какой же ты урок смог понять от меня?

— Что как бы не насиловали, били и унижали — терять человечность нельзя, ведь тогда ты потеряешь самого себя.

— Молодец, помни мы рядом всегда, пока ты сам не отвернешься от нас. И спасибо что не забыл о нас…