Последний экзамен колдуна (СИ) - Корбин Макс - Страница 24

— Смелее, — подбодрил я его. Бандит сделал шаг в сторону. — Прямо! — приказал я.

Горбун вполголоса выругался и сделал быстрый шаг. Под весом бандита ковер вздыбился, обтянул Горбуна по самую голову, еще до того, как тело полностью провалилось в дыру. Только нечеловечески сильная правая рука мелькнула сверху и попыталась ухватиться за доски. Ногти бессильно скрежетнули по старому дереву и сорвались. Я подошел к краю и посмотрел на бандита, что неловко развалился на ковре.

— Не рой другому яму… Слышал такое? — спросил я. Горбун не ответил, но меня это удовлетворило. Голову на голос повернул и достаточно. — Вот, что мы сделаем дальше, ты отдашь мне Натана Спарроу, а девушкам предоставишь комнату на третьем этаже правого или левого крыла дома, ближе к дороге.

— Я только центральным крылом рулю, — сказал Горбун.

— Мне это не интересно. У тебя пять минут, потом обижусь. Жду на улице. — Я встал, бросил взгляд на перепуганных прихлебателей горе-лидера. — Брось мне ту железяку, — попросил я щербатого, указав на револьвер.

Тот повиновался, но взял его двумя пальчиками, словно труп гремучей смертоноски.

Мы с девушками вышли на улицу.

— Знаешь, — сказала Финелла, — у тебя действительно получилось.

Натана привели через две минуты. Он сразу бросился обнимать Эйли, но на меня поглядывал с опаской.

— Все, — сказал я, прервав трогательный момент. — Время!

— Натан, слушайся Магнуса. Это важно!

Что за… А, я же сам вторым именем назвался. Ладно, если выгорит — назову первое.

— Пошли, мелкий, — сказал я. — Отведу тебя к брату. Ты только не убегай.

— Иди, — приказала Эйли.

— На, — я сунул мелкому в руки револьвер, чтобы меньше нервничал.

Пока мы говорили, прихлебатели горбатого вытащили на улицу другого беспризорника и заперли его в клетке. Кепка сильно побледнел, девушки напряглись, а мелкий начал поднимать револьвер.

— Даже и не думай! — прошипел я, — не то время. — Не скажу, что сам остался безразличным, с удовольствием проломил бы пару голов, но с внешними проявлениями эмоций справился, да девушек испытал. Даже мягкосердечная Эйли удержалась от глупостей.

Незнакомый ребенок верещал, истерил, вырывался и кусался, но это ему не помогло. Шпана бросила его в клетку и закрыла ее на большой амбарный замок. Ключ положили на деревянный поднос в двух метрах ближе к парадному. Я кинул глазом на окно снятой комнаты. Сама клетка была повернута дверцей к парадному и прибита к старому асфальту железными костылями. При этом она перекрывала вид на поднос. Если развернуть клетку замком к нужному окну я не мог, то поднос с ключом…

— Эйли, забери ключ и попытайся открыть клетку, устрой истерику, — попросил я, достав одну из спаренных пробирок.

Эйли, наверное, меня неправильно поняла, потому что реально бросилась открывать клетку и отбирать у нее ключ пришлось едва ли не с боем.

— Кепка, принеси поднос.

Пока все смотрели на ребенка, я незаметно вытащил пробки и капнул двукомпонентным клеем на головку ключа. Поднос я разместил между клеткой и правым крылом здания, обеспечив себе приличный вид.

Девушки отправились на новое место, а я вернулся в комнату здания напротив, достал кинжал и аккуратно снял планки, удерживающие самое большое стекло в раме. Отсутствие стекла не так подозрительно, как открытое окно. Впрочем, я свое только прикрыл, выставил посреди комнаты стол и привязал к ножке конец веревки, а на самом столе соорудил огневую точку, зарядив Энфилд громовой пулей и мазнув мазь на третий глаз. На левую руку я одел толстую перчатку.

Через полчаса заглядываний во тьму даже моему глазу стало трудно различать предметы. Пришлось смешать зелье ночного зрения с каплей пролонгера. Это снизило мощность исходного состава, зато увеличило длительность действия. Для меня мощность была не так критична.

Пару минут, и в тени под стеной появилась фигура человека. Я сразу коснулся кинжала, но он молчал. Жаль.

Незнакомец медленно обошел дворик, вышел на самую короткую дистанцию к подносу, но все еще оставался незаметной для узника. Совершенно бесшумно он бросился к подносу, опустил руку, пальцы скользнули по ключу, но тот крепко держался дерева. Поднос сдвинулся, тень замерла от неожиданности, я потянул спусковой крючок.

В небольшой комнатушке грохот винтовки прозвучал пушечной канонадой. Зачарованная пуля сверкнула молнией в ночи, и врезалась в ногу неизвестного снопом синих искр. Электрический заряд выгнул тень дугой.

Я перескочил стол и ударил оконную раму ногой. Слегка перестарался. Несмотря на то, что окно было открытым, рама вылетела на улицу. Не выпуская винтовки из правой, левой я схватил веревку и выскочил в окно, заскользив к земле.

Из окна на третьем этаже правого крыла дома напротив одна за другой вылетели бутылки с керосином и разбились об асфальт. Я поднажал и перескочил мокрые пятна до того, как сверху упал фаербол и заставил лужи вспыхнуть жарким пламенем. В его бликах передо мной оскалилась клыками злая вампирская рожа.

Глава 12

Вампира трудно заставить говорить, когда он не чувствует явного превосходства. При чем, дед говорил, это работает в обе стороны. Кровососы становятся разговорчивыми, когда собственная сила кружит им голову, либо, когда чужая ломает через колено. Этого еще не сломало. На три конечности поставило, но не сломало. И он не побежал! Это керосиновый костер за спиной на него так подействовал или вампир неопытный? Успел уверовать в личное превосходство, еще не расстался с иллюзиями, не встречал достойного противника. А меня по незнанию можно было за такого принять. Собственно, на это я и рассчитывал. Ближний бой не для меня.

Кровососы братия живучая, даже слишком. Досланный во время бега патрон я от бедра разрядил ублюдку в живот. Вампира согнуло, я дослал второй, еще немножко сократив дистанцию и выстрелил в грудь, но кровосос каким-то чудом увернулся, и прыгнул на меня, оттолкнувшись от земли руками и здоровой ногой. Времени дергать затвор не оставалось, я перехватил винтовку за ствол и ударил с нижнего замаха, как битой, целя ребром приклада в голову. Энфилд содрогнулся от встречного удара вампирской лапы и едва не вылетел из рук. Сосун промазал с прыжком, да и я на месте не стоял, но он резко поднялся на здоровой ноге и выбросил вперед руку, пытаясь ухватить меня за полу куртки. Я вовремя разорвал дистанцию. Эта братия не так сильна, как оборотни, чья хватка кости крошит, но мне бы хватило с жизнью попрощаться. Если бы не раненая нога, полшага и он бы достал.

Я вновь взмахнул Энфилдом, целясь прикладом в здоровую ногу противника, но едва задав винтовке ускорение, отпустил правую и потянулся за пистолетом. Вампир присел и схватил Энфилд за приклад до удара, дернул на себя, и я разжал левую. Не встретив сопротивления, кровосос повалился на спину, но тут же сел, наставил на меня ствол и бесполезно потянул за спусковой крючок. Его правая дернулась к затвору, но я уже прицелился, зачарованная на бронебойность пуля прошила правый плечевой сустав, и его рука сорвалась с затвора, повиснув плетью. Вампир зарычал от боли и злобы, перехватил винтовку левой как дубинку, ему хватило силы для замаха, но ударить я не дал. Тщательно прицелившись, выстрелил в левый плечевой сустав. Обычная пуля не пробила его навылет, но винтовку выронить заставила.

Ситуация улучшилась, но о жуткой регенерации тварей забывать не стоило, поэтому я выстрелил еще четырежды, пробив вампиру локти и запястья. Сразу же отошел на безопасное расстояние, освежил мазь на лбу, достал из сумки коробок с патронами и начал быстро перезаряжать пустой магазин.

— Леди, — позвал я.

Из окна третьего этажа спрыгнула Эйли, еще рывок и перевертыш оказалась рядом. В ее руках был моток веревки, но я покачал головой.

— Брось пока, возьми винтовку, передерни затвор и приставь к голове вампира. Будет дергаться — стреляй. — приказал я. — А ты, уважаемый, на живот ложись.