Низвергатель. Пробуждение (СИ) - Юлдашов Фархат - Страница 39

– Я укажу вам путь к носителю ключа, – сказал он.

Радан встал и повернулся к нам. Он воздел руку, и перед нами появился путеводный голографический туман. Полоска марева бежала за дверь и ниже по лестнице. Я выглянул в окно. Действительно, туман огибал башню и уходил в сосновый лес. Это так называемый голографический путеводитель, он виден только тому, кому его выдали. Радан только что выстроил этот же маршрут в наших с Родовитом навигаторах. Нам осталось только идти по этому маршруту.

– Кто носит в себе ключ? – спросил я.

– Ключ находится… внутри девочки… сказал Радан.

– Девочки? – переспросил я.

– Да, – ответил он.

– Покажи нам её, – сказал я. – Отправь голограмму, чтобы было легче искать.

Радан постоял немного, а затем отправил мне и Родовиту голограмму. На ней была девочка, которая заходила в большую школу для девочек, щедро украшенную металлическими красными башнями. На нашей планете, школы и прочие учебные заведения делятся на два типа: мужские и женские.

Девочка была удивительно похожа на первую носительницу ключа. В её лице угадывались далёкие отголоски минувшего. Волосы у неё были такие же золотистые и длинные. Глаза такие же голубые и чистые. Глядя на неё, я надеялся, что ни одна слезинка никогда не прольётся из её глаз. Она зашла в школу и тревожно огляделась по сторонам, словно заметила, что за ней наблюдают.

– Этот ключ передаётся от отца к сыну, от матери к дочери … сказал Радан, уловив мои мысли. – Поэтому, она похожа на первую.

– Ты показывал этот путь кому-нибудь ещё? – спросил я.

– Нет… сказал Радан и на этом утих.

Что же, пора в путь. У нас есть всё, что нужно. Внезапно, в моём разуме раздался голос Радана.

— Исследуй своего спутника на Леорда.

Я не показал виду, что это удивило меня. Я наклонился, словно оправлял одежду, а сам в это время исследовал Родовита. Это был не Родовит, а одно из дополнительных тел Леорда. Я не поверил и исследовал брата ещё раз. Снова тот же результат. Значит, это была правда. По всей видимости, Леорд создал себе тело в точности как у моего брата. Он сделал это, чтобы выведать, где находится ключ от узилища Здиарака. Значит, самого Родовита сейчас где-то удерживают. Но когда это произошло? Тут меня осенило. Когда я летал за братом на Раду, я освободил не Родовита, а личность, созданную Леордом для разведки и хитроумного обмана. В следующее мгновение, Леорд вытянул перед собой руку. Он послал в сторону Радана сгусток первичных материй невероятной силы. Мощь, вырвавшаяся из Леорда, отбросила меня назад, я ударился спиной о стекло и едва не выбил его.

Серый туман, сгустившись в шар, ринулся в сторону Радана. Мир замедлился, словно его замораживали одним из Великих Ключей. Удар был исполнен такой мощи, что даже Радан не успел ничего совершить. Сгусток ударил его в грудь, и Радан отлетел, пробивая кирпичную стену. Кирпичи из неё разлетались во все стороны, но так медленно, что их можно было поймать и водворить на прежнее место. Радан низвергался из башни. Тьма заволокла мой разум.

Глава 17. После конца света

Я очнулся. Вокруг меня стоял ледяной холод. Я поёжился и огляделся по сторонам. Меня окружала кромешная тьма. Хорошо, в таком случае я попробую уловить инфракрасные волны от окружающих объектов, они помогут увидеть если не весь объект, то хотя бы его контуры. Каждой объект на планете излучает тепловые волны, начиная от гор и заканчивая океаном. Происходит это потому, что звезда постоянно излучает тепловые волны, которые пронизываю всю планету, каждый объект на ней. Объекты перестанут излучать инфракрасные волны только в одном случае – если звезда погаснет. И тогда планета промёрзнет до минус трёхсот.

Я увеличил восприятие и начал оглядываться по сторонам. Оказалось, что я заточён внутри каменного гроба. Он был всего на ладонь шире меня, и я был весьма стеснён в движениях. Гроб был сточен из синего камня, похоже, что это окрашенный базальт. Я тут же попытался поднять его крышку силой мысли. К моему удивлению, у меня это не получилось. Я попробовал ещё раз, и снова попытка была неудачной. При таком размере, крышка не может весить больше тонны. Значит, узилище окружают особые защитные программы, которые мешают ему открыться.

Я начал исследовать крышку. Крышку и гроб смыкали между собой четыре защитные программы. Две стояли внизу крышки, ещё две водворялись сверху, над моей головой. Кроме того, в центре крышки стояла ещё одна программа, которая препятствовала распаду моего физического тела. Причём эта программа была более качественной, нежели запирающие. Похоже, что кто-то могущественный не хотел, чтобы я погиб.

Я начал с нижней левой. Эта программа была зелёная и полупрозрачная, в виде куба. Такую программу называют «Вечный Смыкатель», её сможет создать почти любой низвергатель. Никакой сложности она собой не представляла. Я начал расщеплять её на первичные материи. Протоны, нейтроны и электроны, из которых складывалась программа, стали распадаться на первичные материи ультрафиолетовых цветов. Одной нет, уже хорошо. Осталось ещё три.

Дальше я принялся за нижнюю правую. Точно такая же программа, полная копия предыдущей. Я расщепил и её. Остались лишь две программы, которые находились в оголовье крышки. Обе программы были одинаковы на вид. Они напоминали красный полупрозрачный шар размером с горошину. Внутри них первичные материи двигались оживлённее, чем в расколотых программах. Это значило, что эти программы более мощные. Вначале я принялся за правую. Внутри неё полыхала зелёная и фиолетовая первичные материи. Она поддавалась уже гораздо сложнее, чем нижние. Похоже, это был какой-то новый, улучшенный смыкатель. Тёмные силы не сидели на месте и похитили новую технологию.

Но вскоре и эта программа поддалась. Сейчас крышку уже можно было выбить направленным ударом ноги, но я решил поберечься. Сначала уберу последнюю программу, чтобы облегчить свой выход. Я начал истреблять последнюю. Внутри неё витала красная и оранжевая первичная материи, плюс ещё три первичных материи инфракрасных цветов и около двенадцати первичных материй такого же цвета, как и длинные радиоволны. Вскоре я понял, что это было правильным решением. Эта программа оказалась гораздо сложнее прочих. Защита от взлома здесь оказалась самой хитроумной из всех, что я когда-либо видел. Но через несколько минут сосредоточенных усилий мне удалось её преодолеть. Затем я приступил к уничтожению самой программы. Поначалу, я попробовал расщепить её на молекулы, и у меня ничего не получилось. Затем, я попробовал разложить её на атомы.

Ничего не вышло, электронные связи между атомами даже не шелохнулись. Я попробовал расщепить протоны, нейтроны и электроны сразу же на первичные материи. Как и подсказывало мне предчувствие, ничего не произошло.

Я оставил свои попытки и впал в раздумья. Потом я решил исследовать строение программы и найти место, где электронные связи самые слабые. Я решил расшатать программу по ключевому узлу. Это слабое звено поможет мне одолеть её. Я провёл исследование и обнаружил это слабое место. Оно находилось ближе к поверхности сферы. Я приступил к уничтожению программы. После нескольких напряжённых усилий, электронные облака в этом месте разошлись друг с другом. Программа быстро распалась на первичные материи. Я поднял крышку силой мысли и отбросил её. Раздался грохот. Похоже, что я нахожусь на каком-то возвышении. Я поднялся и огляделся кругом. Я был внутри высокой пещеры. Потолок в ней был высокий, словно в школьном спортзале. Гроб стоял на скале высотой в рост человека. Я спрыгнул на пол. Полом это можно было назвать условно, здесь было столько выступов и колдобин, что математик, который взялся бы посчитать их количество, изнемог бы уже через пару минут.

Дайм лежал неподалёку. Я подошёл к нему. Он был без сознания и в режиме меча. Я поместил его сущность обратно в физическое тело, и Дайм открыл глаза.

– Как ты? – спросил я.

– Всё в порядке, – сказал он. — Сильной боли не чувствую.