Наша цель (СИ) - Дейс Джули - Страница 66

— Возможно, везде есть исключения, — выдыхает девушка, — мне жаль, что теперь Вы боитесь их, попробуйте подержать живую. Маленькую, которая не опасна. Боритесь со своими страхами, вы должны уметь защитить себя.

— Как защитить себя в темноте? Я даже не вижу, где она, — с дрожью в голосе, спрашиваю я.

— С помощью того, что Вы делаете сейчас — слушайте. Она передвигается, издаёт различные звуки. Просто сосредоточитесь на собственных ощущениях. На всех, кроме страха. Чувство самозащиты должно преобладать над ним.

Киваю, но не совсем уверена, что в подобной ситуации смогу что-то сделать. Скорей, я просто свернусь калачиком и не смогу дышать.

На дальнейшие вопросы — я ответить не могу, в ушах всё ещё стоит тот мерзкий звук шипения, возвращая к тому дню, когда родители с ужасом в глазах, смотрели на меня в больнице. Если бы не Адама, мне могли ампутировать руку или я вовсе сейчас не ходила по земле. Я всю жизнь буду благодарна брату за его собранность. Несмотря на страх, он сориентировался и спас меня. Змея была небольшой, но её яда хватило бы для того, чтобы помочь мне разделиться на физическую оболочку и абстрактную, покинув землю.

Когда мы покидаем темноту, я, наконец-то, могу увидеть собственное тело и облегчённо выдохнуть. Это было страшно и странно, но ещё было интересно и загадочно. Выдыхаю и обнимаю себя руками, отпустив ладонь Тома, которую ни разу не отпустила, пока мы были там. Без него, вряд ли бы я прошлась там одна, даже при наличии гида. Хотя, всё ещё не могу избавиться от дрожи внутри, вспоминая шипение змеи.

— Закрой глаза, — просит Том, смотря на меня.

— Зачем?

— Закрой.

Вздыхаю и закрываю глаза, вновь погружаясь во тьму. Чувствую и слышу, как он делает шаг ближе, уменьшая дистанцию между нами. Я буквально ощущаю тепло, которое исходит от его тела. В какой-то момент мне кажется, что его губы сейчас на ровне с моими, но это может быть лишь плод моей фантазии, ведь я не пытаюсь подсмотреть.

— Что ты делаешь? — шепчу я.

— Пытаюсь поцеловать тебя, — тихо говорит он, посылая разряды тока по телу.

Делаю вздох, но продолжаю держать глаза закрытыми. Не знаю, почему. Но я вру, потому что знаю. Я хочу поцеловать его. Всё время хотела.

Губы Тома касаются моих, оставляя едва уловимый поцелуй, и я почти хмыкаю, получая так мало. Хочется схватить его футболку и прижаться губами, но любопытство сильнее, поэтому я продолжаю стоять. И он вновь целует меня, но с большим напором. Приоткрываю губы, но он вновь отстраняется, создавая дистанцию. Моё терпение практически на исходе. Я буквально молю, чтобы был ещё один. Любой, даже самый быстрый. Тёплая ладонь ложится на мой затылок, а его губы вновь прижимаются к моим. Поцелуй разрывается, так и не успев начаться.

— Ты торопишься, Алекс, — улыбка в его голосе, заставляет мои глаза распахнуться.

— Что? — щурюсь я.

— Чувствуй, я же не просто так тебя туда привёл.

— Я и так чувствую.

— И что?

— Как хочу тебе вмазать, Дуглас, — хмурюсь я, на что Том смеётся, и теперь я могу видеть его, чему радуюсь, но не подаю виду, с силой сведя брови, чтобы не улыбнуться в ответ.

— Пошли, — хохочет он.

— Куда?

— На обед, ты забыла?

— Да, на твоём месте я бы переживала, что в салате может оказаться твоё довольное лицо.

Том передразнивает меня, с лучезарной улыбкой вышагивая вперёд. И я следую за ним.

Серые тучи продолжаются сгущаться над Нью-Йорком. Погода даёт понять, что меняться в лучшую сторону она не намерена ни сейчас, ни позже. Но, как ни странно, мне нравится эта духота перед дождем, который норовит полить собой город. Я жду этого момента, чтобы вдохнуть ароматы свежести и лицезреть радугу.

Первое попавшееся кафе становится нашим пристанищем для обеда. Не привычно видеть его рядом и не пребывать в состоянии настороженности. Кажется, что сегодня неловкость отступила, позволив легкости и непринуждённости воцариться между нами. Я не ощущаю себя не в той тарелке, наоборот, я словно в компании друга или человека, перед которым не нужно пытаться рисовать свои лучшие стороны. Я могу быть собой. Утренние неурядицы развеялись со временем, отступив перед будущим.

Разговоры между нами не частые, но я не считаю их важными и необходимыми. Мы просто стали собой. Том рассказывает смешные моменты в команде, как у него обстоят дела и как он рад, что ушёл с предыдущей работы, посвятив себя любимому занятию. Я просто радуюсь его счастью, и даю ответы на поставленные вопросы от него. Вижу, как горят его глаза, когда он говорит о бейсболе, и с грустью понимаю, что сборы будут частым явлением. Хоть мы и не вместе, я знаю, что тогда, когда мы можем собираться с друзьями — он может отсутствовать. Ещё недавно я не хотела встречаться с ним, но сейчас чувствую печаль, опустившуюся на плечи. Лизи свыклась с отлетами Джареда, и я знаю, что человек привыкает ко всему. Если раньше она могла улететь с ним, то сейчас Мэйс и Мэди удерживают её тут. Лишь однажды они летали вместе, но это не то место, где они должны присутствовать в таком возрасте, хоть и не скрывают своего восторга от увлечения и работы отца.

После позднего обеда, мы прогуливаемся по городу. И пока я забегаю в отдел с чаями, чтобы найти что-нибудь вкусное, Том увиливает куда-то в соседний магазин. Мужчина расстилает передо мной самые ароматные наполнения, из-за которых кружится голова. И зайдя за одним, я беру пять разных баночек. Лизи оценит мои запасы, потому что моя лучшая подруга — чайный алкоголик в вечном запое. Да и Фрэнк может оценить, либо же я на это надеюсь, ведь со мной поделились редким завозом. Даю обещание мужчине, что попробовав все, обязательно зайду и расскажу о своих эмоциях, после чего покидаю лавку.

Том ожидает меня с бумажным пакетом в руках. И я подумываю, что он купил что-то себе, но когда мы доходим до набережной и занимаем местечко на траве, он протягивает его мне.

— Что это?

— Открой и узнаешь.

Вытягиваю из пакета альбом на креплениях, похожий на тот, что когда-то был у меня на первом курсе университета. На нежно зелёном цвете, белый квадрат, по центру зарисовка силуэта балерины чёрными цветами, пачка которой приятного розового оттенка. Серебристые крепления на боку могут разъединиться и позволить убрать лишнее или добавить что-то новое. Альбом пуст, внутри лишь белые листы, ожидающие своего времени. В пакете остается набор цветных карандашей и точилка. Поднимаю глаза на Тома.

— Не хочу, чтобы ты забывала, с чего начинала.

— Спасибо, — тихо говорю я, смущаясь подарку.

Перевожу взгляд на обложку и обвожу указательным пальцем девушку.

— Когда последний раз ты рисовала?

Жму плечами и немного грустно улыбаюсь.

— Не помню.

— Нет идей?

Достаю пачку карандашей и открываю их.

— Не знаю, наверно, просто не было времени.

— Попробуй, — предлагает он.

Беру зелёный карандаш и делаю небольшие зарисовки возможно будущей одежды, которую при свободном времени смогу воплотить в жизнь. Том откидывается на локти, а я, убрав ноги на одну сторону, кладу альбом на колени и пытаюсь что-нибудь представить. Юбка, похожего цвета пачки на обложке, достигает колен и напоминает колокольчик. А мягко зелёного цвета топ дополняет её. Оставляю пространство между двумя вещами, зная, что на теле это место будет открыто.

Я всегда начинаю с первого листа, хотя многие начинают с середины, оставляя первую страницу для чего-то самого красивого. Я придерживаюсь другой позиции: открывая альбом, я вижу, с чего начинала и, доходя до конца, сразу заметна разница между началом и концом. Можно понять, в какую сторону ты двигаешься: в лучшую или худшую.

Том убирает мои волосы за ухо со своей стороны, из-за чего бросаю на него быстрый боковой взгляд и ловлю улыбку на его лице. Стараюсь сохранить спокойное выражение лица, что достаточно тяжело, когда он так делает.

— Мне нравится, когда ты так увлечена.

Немного улыбаюсь, продолжая рисовать. Завершив набросок, убираю карандаши и, склонив голову, смотрю на него. Желание коснуться его — появляется моментально.