Танго на троих (СИ) - Перова Алиса - Страница 72

— Снежан, а почему Диана жила у вас?

— Ну, у неё же больше никого, кроме нас, не было и мама с бабушкой не стали отдавать её в детский дом, когда тётя Лена умерла. Мы Дианку пожалели, к себе взяли, а эта тварь неблагодарная чуть всем нам жизнь не испортила.

— А это как? — я очень боялся спугнуть разболтавшуюся девчонку, даже Геныч еле дышал.

— Да я не очень-то хорошо помню, мы о Дианке в семье не вспоминаем. Она, кажется, приставала к Артуру с Игорьком, а потом сочиняла про них гадости и угрожала.

Мы с Генычем переглянулись, несомненно, мысля в одном направлении.

— Как приставала? — спросил я, осознавая, что Диана была ещё мелкой девчонкой.

— А ты не понимаешь, как? — Снежана многозначительно закатила глаза.

Да ни хрена я не понимаю, конечно. И Соболев подобных намёков даже не делал. При этом было понятно, что Снежана озвучивает не собственные выводы, так как ей самой было слишком мало лет. Но я решил уточнить:

— Так ведь Диана была мелкая ещё, сколько лет-то ей было?

— Ну, лет двенадцать, наверное, — после недолгой паузы, необходимой для математических подсчётов, ответила девушка.

— А Артур ведь старше её?

— Да, на три года.

— То есть, двенадцатилетняя малявка домогалась пятнадцатилетних парней. Так, что ли? — озвучил я дикую версию, понимая, что это звучит, как полный бред.

— Ну, да, а чему ты удивляешься? У неё и мать была шлюха, она всю нашу семью опозорила — нагуляла ребёнка от какого-то черножопого француза. Вот и дочка в неё пошла.

Мы с Генычем снова переглянулись. Семью?

— Снежан, а Дианина мама кем вам приходилась? — осторожно спросил я. — А то я запутался слегка.

— Она была младшей сестрой моей мамы. Но из-за этой шлюхи мы потеряли квартиру в Москве, и дедушка умер от позора. Мы из-за неё всё потеряли! — эмоционально воскликнула Снежана.

Ну, так уж и всё? Что-то же осталось, наверное, либо было найдено непосильным трудом.

— Так, ну а Диана-то в чём виновата? — я не оставляю попытки докопаться до сути.

— Как это в чём? Она же вся в мать, да к тому же черномазая. Зачем нам такая родня — позориться? Пусть живёт в своём Париже и трахается со своими французами, — выдал наш нежный одуванчик.

Невероятная логика хрупкой дамочки поразила.

— Ну да, это всё объясняет, — оторопело сказал я, а Геныч сильно оживился:

— Снежаночка, Вы абсолютно правы — зачем нам темнокожие мартышки, когда вокруг столько нежных, белокурых красавиц. Правда, Евгений?

— Устами Геннадия истина скандирует, — подтвердил я. — Снежан, а Диана с тобой в одной школе училась?

— Ещё чего! Эта нищебродка ещё до нас жила на «камчатке», там и училась, среди таких же отбросов. Вы же знаете, что это за райончик? Ой, а как эта дура одевалась, вы бы видели — как лохушка последняя, — пропищала девушка и брезгливо сморщила свой бледный носик.

Мне сразу вспомнилась Диана в алом платье — ослепительно красивая, и немедленно захотелось заткнуть эту писклявую вафельницу. Геныч мгновенно уловил моё настроение и перехватил инициативу:

— Снежаночка, а какая была у Дианы фамилия до того, как она уехала во Францию?

— Кузнецова, как у бабушки с дедом. Её же мать больше никто не взял замуж. Да и кому бы она понадобилась с таким ребёнком?

— А почему Дианина мама умерла? — продолжил Геныч.

— Кажется, что-то с сердцем. — Снежана равнодушно пожала плечами.

— А кто её во Францию увёз?

— Папаша, наверное, кто ещё? — девушка уже заметно нервничала.

Молодец Геныч — спас мой допрос. Я благодарно ему подмигнул.

Едва подкатив к своему дому, я заметил, что красная «Mazda» Вики припаркована у моего подъезда.

— А куда мы приехали? — послышался отвратительный фальцет Снежаны.

Бля*ь, да что ж за день-то такой?!

Я притормозил на проезжей части, не доехав до места парковки, заглушил двигатель и прикрыл глаза.

— Что-то я устал.

— Ну, а как ты хотел, брат, весь день не спишь, всю ночь не жрёшь — вот потому и устаёшь, — сочувственно резюмировал Геныч.

— Ночью вообще есть вредно, — вставила Снежана свои пять копеек.

В комментариях эта фраза не нуждалась и в салоне моего авто повисла гнетущая и непривычная тишина.

— Женя, а почему мы стоим, мы поедем на выставку? — нарушила молчание наша пассажирка.

— Только после шоу, — ответил я, видя, как Вика выбралась из своей красной машинки и устремилась в нашу сторону. Вероятно, решила, что я не собираюсь сегодня покидать салон авто.

— Оп-па! Нежданчик! — Геныч тоже заметил Вику и уже предвкушал развлечение. — Не идёт, а пишет!

Вика была во всеоружии и походкой от бедра неумолимо приближалась к нам. Её пшеничные длинные локоны развевались на ветру, узкие джинсы облегали стройные бёдра, курточка распахнута, а под тонкой кофточкой слегка подпрыгивали её небольшие, но очень красивые двоечки-близняшки. И я ещё помнил их на ощупь. Совсем недавно эта девочка была моей желанной принцессой. До того, как её губы испачкал Соболев и до того, как мои губы коснулись королевы.

Подойдя к машине, Вика дёрнула дверь и, когда та не поддалась, нетерпеливо постучала в окно.

— Жень, нам срочно нужно поговорить, открой немедленно.

Я тяжело вздохнул и распахнул дверцу.

— Викуля, солнышко, какими судьбами? — ощерился Геныч, но Вика его проигнорировала и, перегнувшись через меня, заглянула в заднюю часть салона.

— Это кто? — осведомилась Вика тоном обманутой жены.

— Вика, что за цирк? — осадил я гонор ершистой девчонки. — Это совершенно не твоё дело, но я отвечу — это Снежана.

— Снежана? Вот так просто? — Викины прекрасные глаза расширились. — Ты спокойно знакомишь меня с какой-то… С какой-то девкой?

— Во-первых, не девка, а девушка, а во-вторых, ты спросила — я ответил. А ты, собственно, почему интересуешься?

В запале Вика раскрыла рот, чтобы выплеснуть свои претензии, но, вероятно, поймав какую-то мысль, сразу сникла и заговорила тихо:

— Жень, давай отойдём в сторону и поговорим, пойдём ко мне в машину пересядем, пожалуйста, — она перешла почти на шёпот и теперь, внезапно растеряв боевой запал, выглядела несчастной и замёрзшей.

— Хорошо, ты иди, а я подойду через пару минут, — пообещал я.

Вика хотела что-то возразить, но, неожиданно передумав, молча кивнула и побрела обратно нетвёрдой походкой.

— Женя, а кто это? — послышался взволнованный писк Снежаны.

— Это Вика, моя бывшая девушка, — устало выдохнул я.

— А что ей от тебя надо?

Я развернулся, чтобы уничтожить надоедливую бабу взглядом, но вовремя встрял мой друг:

— Снежаночка, Вы так милы и непосредственны, а ведь бывают и другие девушки — коварные и опасные. Вот Вика — как раз из таких. Подозреваю, что она хочет вернуть Евгения, прибегнув к грязным методам. Не исключаю даже попытку склонить его к насильственному сожительству.

— Вы что, издеваетесь? — Снежана обиженно выпятила нижнюю губу.

— Просто мой друг всегда говорит то, что думает и поэтому не думает, когда говорит, — нагнал я тумана с самым серьёзным видом.

— Ух, это надо записать, — Геныч полез в бардачок за блокнотом.

— Женя, а почему вы расстались? — Снежана не оставляла попыток взорвать моё терпение и я набрал в грудь побольше воздуха, но Геныч не подвёл:

— Понимаете, Снежаночка, какая штука — Вы вот запланируете создать с любимым человеком идеальные отношения, а он херак — и, сука, действует не по вашему плану.

— Кто — Женя?

Геныч скривился, как от зубной боли, и тоскливо ответил:

— И Женя тоже.

Я торопливо покинул «пыточный салон», чтобы перейти в следующий. Геныч выскочил за мной.

— Жека, даже не думай оставлять меня с ней, иначе я за себя не ручаюсь.

— Геныч, будь джентльменом, — предостерёг я. — Стебать её — это ж как ребёнка обидеть.

— Правда, что ли? А Диану твою она совсем не детскими выражениями поливала, — напомнил друг.