Танго на троих (СИ) - Перова Алиса - Страница 40

Дашка восторженно ощупывает черную кожаную сумку, проверяет вместимость и, когда обращает внимание на бренд, то округляет глаза и восклицает:

— Да ладно, Динка, это то, что я думаю? Это что, действительно Prada?

Я закатываю глаза.

— Нет, Дашунь, на центральном рынке прикупила по случаю и подумала, что тебе подойдёт.

— Ага, я так и подумала. — Дашка прижимает к груди подарок. — Динка, обалдеть, ты запомнила. Да я, когда мечтала о ней, то даже не представляла, сколько она стоит и как вообще может выглядеть. Просто выпендривалась по-детски, а ты запомнила. Кстати, я ещё о «Мерседесе» грезила, помнишь?

— Неа, — вру я, и мы обе хохочем.

Уже полночь, а мы сидим в тесной Дашкиной кухоньке и не можем наговориться. Мы перемыли кости Таньке Зайцевой, пожалели Витьку. Дашка рассказала о своей неудавшейся личной жизни — вышла замуж по залёту, но усердно пыталась убедить себя, что по любви. Недолго пыталась — постоянные загулы и тунеядство мужа очень скоро поставили жирную точку в их совместной жизни. Потом мы с Дашкой долго вспоминали своё детство и оплакивали нашу бедную Янку.

После моей эмиграции девчонки ещё продолжали дружить, но что-то надломилось в их отношениях. То ли я была связующим звеном между ними и заодно сдерживающим фактором, не позволяя их постоянным конфликтам разгореться в серьёзную ссору. А может, их отношения изжили себя сами. Но когда, три года назад погибла Янка, Дашка даже не сразу узнала об этом и теперь придумывала себе вину за то, что не уберегла подругу от сомнительных друзей.

Янка в то время развелась с мужем и воспитывала двухлетнего сына. Отчаянно скучая, она влилась в местную компанию бездельников и свой досуг проводила с ними. Стала часто выпивать и пропадать из дома по несколько дней. А закончилась её разгульная жизнь очень трагично — Янка утонула в реке, будучи пьяной в стельку. И даже её собутыльники вспомнили о ней лишь спустя полдня, и только тогда подняли тревогу. Так не стало нашей Янки, а её маленького сына забрал в свою семью Янкин старший брат.

— Ты ни в чём не виновата, Даш, — я погладила зарёванную подругу по плечу. — Просто нашей Янке не хватило силы воли и везения.

— Прости меня, Динка, — тихо говорит Дашка и снова порывисто обнимает меня.

Мы обе понимаем, о чём она просит. Моя импульсивная защитница до сих пор чувствует свою вину, но разве я имею права осуждать ту тринадцатилетнюю школьницу, которая пыталась ради меня добиться справедливости в несправедливом мире. Моя Дашка, как открытая книга — все эмоции наружу, всю свою душу мне вывернула, все тайны рассказала. Даже покаялась, что с мужиком женатым крутит, но как будто устыдилась и свернула тему.

А вот я так и не смогла рассказать о себе. Не то чтобы Дашка стала для меня чужой… Нет, мы встретились, и мне на миг показалось, будто нет этой многолетней пропасти, и Дашка всё та же — родная, любимая. Вот только я стала другой. И вся моя заграничная жизнь — не увлекательный шопинг, красные дорожки и приятели-знаменитости. Всё это лишь красивая оболочка, праздничная упаковка, под которой стонет и трепещет израненное сердце и скрипят стальной стружкой надорванные, но неубиваемые нервы. А как они опасно напряглись после невинного Дашкиного вопроса о детях… Нет, не готова я к таким откровениям.

— Это ты прости меня, подруга, — шепчу я, прижимаясь к Дашке, и в её объятиях меня окутывают ощущения грусти и блаженства.

Глава 18

2018

Женя

2018 год

Женя

Я в Париже живу как денди

Женщин имею до ста.

Мой член, как сюжет в легенде

Из уст переходит в уста.

В. Маяковский

М-мм, каждый день бы так просыпаться. Открываю глаза и наблюдаю, как над пахом равномерно покачивается блондинистая голова. Глажу её по затылку, поощряя и, захватив локоны в кулак, задаю нужный ритм — вот так, хорошая девочка.

Выйдя из душа, обнаруживаю блондинку всё ещё в своей постели. Она принимает соблазнительную позу, пытаясь вовлечь меня в свою игру. Какого хрена? Игнорируя неугомонную искусительницу, иду в кухню. Девчонка следует за мной, обиженно надув губки. Кажется, она из нашего универа, только не помню, как её зовут. Вчера в клубе в своём провокационном прикиде она выглядела гораздо соблазнительнее, чем сейчас в стиле ню. Куда, спрашивается, к утру деваются сиськи? Вчера они буквально выпрыгивали мне навстречу из глубокого выреза её платья, а сейчас они где — выпрыгнули вчера и остались в клубе? Все тёлки насквозь фальшивые и брехливые. Приклеят, нарастят, нарисуют, а потом проснёшься — ни глаз, ни волос, ни сисек. Вот где вчерашние глазищи у этой курицы? Неужели я настолько перепил вечером? Да вроде бы и не сильно увлекался. Бля, как же её зовут-то?

— Жень, ну ты чего такой бука с утра? — капризно тянет безымянная гостья.

— Потому что утром, котик, я предпочитаю быть один, но для тебя сделаю исключение — могу предложить кофе на дорожку.

— Ты меня что, выгоняешь? — от визгливого голоса аж в голове зазвенело.

Любопытно, блондинка — это диагноз?

— Котик, я и так проспал, а впереди у меня много дел, так что извини.

— Ну, ладно, а когда мы с тобой увидимся? — соблазнительница прижимается ко мне обнажённым телом, не теряя надежды изменить моё настроение, и у неё отлично получается — я уже хочу выбросить её из своей квартиры немедленно и забыть, как она выглядела. Но я, сделав глубокий вдох, выдаю самую банальную и спасительную фразу:

— Я позвоню тебе.

Далее обычно следует вопрос «когда?», и я уже готов к ответу, но вдруг раздаётся звонок в дверь. Растерянно смотрю на часы — странно. В это время, если я не заливаю соседей, то это могут быть только три человека. Предполагаю, что Геныч ещё спит, а с Викой мы в ссоре, значит, остаётся мама. С чего бы вдруг? Приказав блондинке одеться, направляюсь к двери.

Упс — нежданчик! Вика, свежая и благоухающая, вторгается в прихожую со словами:

— Женька, ты, конечно, сволочь и меня не достоин, но я, так уж и быть, тебя прощаю. Надеюсь, ты не забыл, что у нас сегодня вечером?

Вот, бля**, как не вовремя! И зачем меня было так быстро прощать, детка? Пообижалась бы ещё пару-тройку дней, ну, хотя бы, ещё пару часов. И что, кстати, у нас сегодня вечером?

— Жень, ты что, не поможешь мне снять пальто? — Вика смотрит на меня строго.

Да зачем снимать-то, всё равно будешь одеваться. Но я уже протягиваю руки, чтобы помочь Вике раздеться.

— Ты что молчишь, ты мне не рад, что ли? — моя девочка хмурит красивые брови и внимательно сканирует взглядом прихожую.

— Конечно, рад, Викуль, ты… — но закончить я не успеваю.

— Та-а-ак, а это ещё что? — Вика двумя пальцами поднимает красный сапог моей гостьи и трясёт им у меня перед носом.

— Сапоги, вроде как, сама, что ли, не видишь? — Я сама невозмутимость. Нет, ну а что теперь-то?

Вика отталкивает меня в сторону и несётся в спальню. Вот же попадос!

А в спальне — картина маслом! За столько времени эта белобрысая дура успела напялить на себя лишь нижнее бельё. Но зато сразу появились сиськи. Вон где собака зарыта — чудо-лифчик творит волшебство.

— Женечка, а что делает эта ощипанная курица в твоей спальне? И, пожалуйста, не говори мне, что это не то, что я думаю, — злобно шипит моя девочка, игнорируя возмущённый протест «ощипанной курицы».

Вика, похожая на фурию, мне совсем не нравится. Куда подевался мой ласковый и нежный котёнок, и зачем мне здесь эта разъярённая кошка?

— Малыш, не говори глупости, что ещё тут можно подумать — всё же ясно, — покаянно бормочу я и развожу руками. — И убери, пожалуйста, это выражение со своего красивого личика, оно тебе совсем не идёт.

— Ах ты, блудливый кобель! Да как ты мог променять меня на это убожество?

«Убожество» тут же оскалилось и подбоченилось. Она вообще, что ли, одеваться не собирается, так и будет голая ходить?

— Ты кого назвала убожеством, овца крашеная? — завизжала блондинка. А сама типа вся натуральная.