Убийца героев (СИ) - Казаченков Дмитрий - Страница 48

Я схватил револьвер и, залив в него тьму, произвёл два выстрела. Два чёрных шлейфа пронзили левую руку. После первого попадания конечность дёрнулась, после второго — отлетела в сторону. Тварь протяжно завизжала от боли. Крик резал слух, заставив закрыть уши. Понятия не имею, как, но я смог расслышать крик немца. Визг оборвался. Раздался звук автоматной очереди, за ним последовал лязг железа и хруст кости. Я со всех своих трясущихся ног рванул за останки легковушки, где Вольфганга оседлала тварь и пыталась дотянуться своей пастью до его головы. Свет, окутывающий монстра, стал тусклее. Я подошёл и всадил кинжал ей в загривок. Раздался визг, но стиснув зубы, я потянул клинок на себя, оттягивая тварь от товарища. Она мотала головой, пытаясь укусить воздух, и размахивала оставшейся лапой, пару раз задев меня по плечу. Довольно глубоко, надо сказать, но я не обратил внимания на боль, а, ещё сильнее сжав зубы, продолжил тянуть тварь. Когда положение было наиболее удобным, я сунул ей ствол в подмышку и выстрелил. Лапа дернулась и обвисла плетью, из-за чего тварь заверещала пуще прежнего. Из ещё одного отверстия полилась кровь, а свет стал ещё более неуверенным.

Вот, последний рывок. Голова твари закинута вверх, а пасть раскрыта. Зубы бессильно клацают по стволу, но они не смогут перекусить сталь, усиленную одной из первозданных. Ствол вошёл в горло на половину своей длины. Жму на спуск. Один. Два. Три выстрела. С каждым выстрелом тело монстра дёргалось, а свет тускнел. На последнем выстреле тварь окончательно обмякла. Я выдернул кинжал из загривка, и она сама сползла со ствола, безвольно упав на растрескавшийся асфальт. Клинок занял своё место в ножнах. Не выпуская револьвера, я сел, прислонившись к красной металлической двери в попытках отдышаться.

Тушка дёрнулась. Раз. Второй. Клубящиеся остатки света осели и, будто впитались в изначальное тело. И я увидел её: это была худая девочка, на вид, лет шестнадцати, но, учитывая, что такие, как мы не стареют, ей может быть гораздо больше. Грязное, симпатичное личико, с которого на меня смотрели изумрудно-зелёные глаза, обрамляли спутавшиеся рыжие волосы. Она всё ещё дышала.

С трудом поднявшись, я опустошил барабан и зарядил один единственный патрон. Подойдя ближе, я сверху-вниз направил ствол револьвера на её чумазый лоб. Глаза девочки не выражали ничего. Совсем. Она просто смотрела на меня с абсолютным безразличием. Так, наверное, смотрит рыбак в ожидании клёва на пролетающих мимо стрекоз. Но что-то промелькнуло в её взгляде, не знаю что, может, мне вообще показалось. Она закрыла глаза, а её прерывистое дыхание смогло принять более-менее размеренный темп.

Я нажал на спуск. Выстрел разогнал воцарившуюся тишину, заставив меня вздрогнуть. За один-единственный миг головка девочки лопнула как переспелый арбуз, в который выстрелили из чего-то крупнокалиберного. А, ну да. Тельце в последний раз дёрнулось, выплюнув из разорванной шеи немного крови, и затихло. Теперь кровь вытекает равномерно. Она больше не чёрная, а алая, какой и должна быть. Я извлёк второй кинжал из уже мёртвой плоти и убрал в ножны.

До моих ушей донёсся шорох, за которым последовал болезненный кашель. Я обернулся на звук. У майора было разорвано левое предплечье, а правая нога держалась только на лоскуте кожи. Я подошёл к нему. Не знаю, нормально ли это, но сейчас я не чувствовал вообще ничего. Эмоций не было. Я просто знал, что перед боем я ему кое-что обещал и сейчас должен это обещание выполнить.

Уцелевшей рукой он потянулся к карману. Пальцы отказывались слушаться, как бы говоря: «Организму нужна энергия, поэтому не дёргайся, твою мать!». Всё же он справился. На дрожащей ладони лежал патрон под мой револьвер.

— Ты обещал.

Я взял патрон и вставил его в барабан. Когда я навёл на лоб майора, он меня остановил:

— Подожди. Передай Антону, что эта его теория про большее и меньшее зло — полнейшее дерьмо.

— Передам.

На его лице появилась немного злорадная ухмылка:

— Теперь давай.

Спуск. Вторая голова за сегодня превратилась в кровавые ошмётки. Я перезарядил барабан и пошёл за своей сумкой. На пути я увидел Антона. Он вылез из своей брони и теперь тихо скулил, держась за пострадавшее место, из которого неспешно шла кровь. Под ним уже образовалась небольшая лужица. Услышав мои шаркающие шаги, он поднял взгляд.

— Вольфганг просил передать, что твоя теория про большее и меньшее зло — полнейшее дерьмо.

Он только снова уткнулся в асфальт и продолжил скулить. Я же дошёл до развалин храма. Тут и там на полу лежали люди с простреленными головами. От этого зрелища я немного поёжился. Жутко.

Моя сумка оказалась там же, где я её и оставил. Я сразу же достал красный пузырёк и выпил содержимое, не мешкая, тут же схватил пузырёк с энергетиком и опорожнил и его. Стало легче. В голове прояснилось, и проснулись эмоции. Мне стало грустно. Раны на плече затянулись за несколько секунд. Две стекляшки упали на пол, и их звон разнёсся по развалинам храма.

Проходя мимо Антона во второй раз, я бросил ему красный и зелёный пузырьки.

— Сначала пьёшь красный, потом — зелёный. И да, ты не обижайся, но я предпочёл бы больше с тобой не встречаться.

«Поехали.»

Я не стал ждать ответа, потому что не хотел слышать как мужик, хоть и такой женственный, говорит фальцетом.

Я вернулся, спустя три дня…

Появился я не перед своим замком, а в отдалении. Проход к замку мне преграждали тяжёлые ворота в огромной каменной стене. По обе стороны стояли двое стражников: один из них был огромным двухметровым орком, а второй — хрупким эльфом, который в сравнении с соседом выглядел ну совсем уж миниатюрно. На них была облегчённая версия тех чёрных доспехов, которые были на стражах короля демонов. Эта броня не защищала тело целиком, ограничиваясь лишь жизненно-важными точками: нагрудник, наплечники, наручи и поножи. Всё это счастье было надето поверх лёгкой кожаной основы. Ели присмотреться, то можно заметить детали, присущие исключительно эльфийским мастерам. Сам в подобном хожу, чего уж там. Другое дело, что детали эти выполнены несколько грубовато, что никак не мешает функциональности, отражаясь лишь на внешнем виде. Сбоку на бёдрах у них покоились короткие мечи весьма хорошего качества.

«А не Заранна ли всю эту амуницию сделала?»

«Может и так, но, она, вроде, специализировалась только на оружии?»

«Да, Бельчонок, ты права. Может, за три дня она неплохо натренировалась?»

Услышав, как я её назвал, Белочка залилась краской, от смущения, прижав ушки к голове и отведя взгляд. Но, стоит отдать ей должное — она очень быстро вернулась к своему строгому образу:

«Вряд ли. Тут вообще, всё как-то странно. Осмотрись.»

Последовав совету, я увидел колосящиеся золотом поля пшеницы. Чуть дальше виднелись пастбища, на которых трудились, видимо, бывшие «демоны». Они совсем не были похожи на тех зомби, которым я приказал очистить и перекопать землю перед замком. Сейчас они вели себя вполне осмысленно и даже общались между собой. Подумать только, мои зомби стали полноценными крестьянами всего за три дня. Хотя, это не отменяет вопроса о полях и стене.

Я неспешно направился к воротам, попутно наслаждаясь свежим воздухом, в котором не витал приевшийся за три дня запах бетонной крошки. Я действительно был рад увидеть зелёные холмы, каждый из которых был уникален по своему виду, вместо однообразных серых руин и железных развалин безжизненной пустыни, в которую превратился тот мир.

Орк и эльф уже давно наблюдали за мной, но когда я подошёл вплотную, они наставили на меня свои алебарды. Да, то самое оружие, которое на короткой дистанции работает очень плохо, а я на этих же дистанциях работаю аки боженька.

«Вы гляньте, у кого-то ЧСВ поднялось до небес!»

«Нет, это просто констатация факта — у меня из оружия только кинжалы, да револьвер. На последнего особо не положишься, потому что патронов всего шесть, хоть и убойных. Так что, да, я работаю на короткой дистанции.»