Чудеса Лас-Вегаса - Дейл Рут Джин - Страница 6

— Этого парня твой дедушка никогда не сможет отпугнуть, — продолжал Слим. — Можешь не беспокоиться.

— Очень надеюсь. — Дара уже несколько часов не вспоминала о дедушке. И о Блейке, если уж на то пошло. Она думала только о Зейне Фарли и о тех огромных надеждах, которые возложила на будущее.

Старик направился к выходу, Дара за ним. Уже у самых дверей Слим обернулся, с тревогой взглянул на нее и очень серьезно сказал:

— Не знаю, что на него нашло. Это совсем не в его стиле, но именно в этом он нуждается. Каждый мужчина нуждается в любви хорошей женщины. Парню двадцать девять лет, он успел хорошо погулять. — Лицо Слима просветлело. — Но теперь с этим покончено. Он получил самую прелестную жену на свете, это факт. — Наклонившись, Слим поцеловал Дару в щеку и посоветовал:

— Любите друг друга.

Дара улыбнулась, подумав, что любить Зейна Фарли совсем не трудно, и напомнила Слиму:

— Судьба!

— Да, — хохотнул Слим. — И она не устает то тут, то там вмешиваться, да? — Недоуменно качая седой головой, он открыл дверь и вышел.

Пару секунд Дара стояла в нерешительности. Ей вдруг очень захотелось сбежать. Но она не могла… если честно, она совсем не хотела бежать. Нервы разгулялись, вот и все. Ерунда. Все новобрачные нервничают, разве нет?

Дара с тоской взглянула на полупустую бутылку шампанского в серебряном ведерке, но не поддалась искушению вернуть ускользающую отвагу с помощью алкоголя. Она хотела запомнить свою первую в жизни брачную ночь во всех деталях…

Глава 3

Зейн никак не мог разлепить дьявольски тяжелые веки.

Он лежал на спине на чем-то мягком… на матрасе? Если и так, то ощущения были совсем не такими, как в снятом на двоих со Слимом номере мотеля.

Во рту было так противно, словно недавно там протопало стадо бизонов. Голова кружилась, подташнивало.

Что, черт возьми, случилось прошлым вечером?

Успокойся, приказал он себе. Вспоминай потихоньку, шаг за шагом.

Зейн вспомнил, как ввалился с друзьями в «Счастливчик гринго». Вспомнил, как болела рука после борьбы с огромными тупыми животными. Вспомнил, как кто-то — он, правда, не смог вспомнить, кто — предложил ему болеутоляющие таблетки… и он отказался. Примерно в это время вошел Слим с потрясающей блондинкой, и он, как самый последний дурак, протянул руку за лекарством, прописанным кому-то другому.

Зейн застонал. Он же прекрасно знал, что нельзя принимать чужие лекарства. Он знал, что болеутоляющее и алкоголь нельзя смешивать, а он тогда уже выпил пару кружек пива. И это его не остановило!

Зейн принял таблетки, и это — последнее, что он помнил, но, судя по теперешнему состоянию, он зашел слишком далеко. Дай Бог, чтобы он не свалял дурака.

В дополнение к пульсации в висках затекли все мышцы. Зейн осторожно попытался сменить положение, но не смог: помешало что-то мягкое, прижавшее к матрасу левую руку и всю левую половину его измученного тела и согревавшее их, хотя все остальное замерзло и покрылось мурашками. Сквозь затуманенное сознание пробилось тихое жужжание кондиционера. Зейн нахмурился. Еще одна загадка.

Когда он утром покидал свой номер, кондиционер ревел, как реактивный самолет, но не мог охладить даже разгоряченное воображение… Зейн вспомнил, что пожаловался администратору. Видимо, за время его отсутствия тарахтелку починили, иначе он не замерз бы.

Сделав сверхчеловеческое усилие, Зейн чуть-чуть приоткрыл глаза. Поскольку он лежал на спине, то взгляду предстала лишь противоположная часть комнаты — то место, где стена встречается с потолком. Светло-бежевая, почти белая, как чистый листок писчей бумаги, стена.

Комната, которую Зейн помнил, была оклеена яркими полосатыми обоями.

Это не моя комната! Так где же я, черт побери?

Послышался тихий звук, похожий на вздох. Зейн напрягся и чуть не задохнулся от ужаса. Он не один! При столкновении с новой проблемой его еле-еле работающие мозги чуть не отказали вовсе.

Кто, черт побери, забрался в мою постель?

Дара снова вздохнула и, не желая покидать уютные объятия, теснее прижалась к теплому телу рядом, однако сон уже сменился полудремой, и мысли унесли ее к событиям предыдущего вечера и ночи. Конечно, не о такой свадьбе она мечтала, но у них впереди вся жизнь…

Войдя накануне в спальню, она обнаружила своего красавца ковбоя в постели, совершенно голого… но крепко спящего. Долго-долго она просто стояла, восхищаясь длинным мускулистым телом, широкими плечами, узкой талией и бедрами, едва прикрытыми шелковой простыней.

Во сне, с рассыпавшимися по подушке темными волосами, Зейн казался невинным и беззащитным, как маленький мальчик… Только он не был мальчиком, он был потрясающим мужчиной… и ее мужем. Будет ли он сожалеть об этом, когда проснется? Дара от всей души надеялась, что подобное не случится… Зейн уже был для нее гораздо большим, чем лекарство от деспотизма деда.

Дара Линнел никогда не верила в любовь с первого взгляда… и со второго, и с десятого, однако она уже почти убедила себя, что сможет полюбить этого незнакомца. Просто нужно побольше узнать о нем. Когда и где он родился, есть ли у него семья — самые простые вещи. Как только они получше узнают друг друга, все сомнения испарятся.

Готовясь ко сну, Дара думала о дорогах, которые выбирает судьба. Слим был прав: судьба свела ее и Зейна. Дара прекрасно видела все препятствия, с которыми им придется столкнуться. Ей будет нелегко. За свои двадцать пять лет она приобрела репутацию человека, легко отступающего перед трудностями, но на этот раз она точно знала, что не отступит. Она все сделала правильно!

Деду никогда не удастся ни унизить, ни испугать этого ковбоя!

Надев полупрозрачную белую сорочку, выбранную для первой брачной ночи с другим мужчиной, Дара выключила свет и застенчиво забралась в постель к Зейну.

Он как-то сдавленно вздохнул и перекатился на бок лицом к ней, но не проснулся. Дара положила усталую голову на гладкое крепкое плечо.

Замужем! Она тихо произнесла это слово вслух. Она замужем…

Но наступило утро, а Дара не чувствовала в себе решимости расстаться с грезами и встретить новый день. Что будет, когда она откроет глаза? Улыбнется ли ей Зейн? Скажет ли, как сожалеет о том, что заснул, не дождавшись ее? Думает ли он, что рассердил ее, и переживает ли из-за этого? Боится ли, что она его не простит? Сожалеет ли, что они крепко проспали всю первую брачную ночь?

Снисходительная улыбка тронула ее губы. Она успокоит его, уверит, что все понимает. Он целый день делал тяжелую и опасную работу, хотя, в чем эта работа заключалась, оставалось для нее тайной за семью печатями. Неудивительно, что он устал. Она докажет, что будет чуткой и заботливой женой!

Улыбаясь, Дара открыла глаза медленно, лениво… и обнаружила, что Зейн следит за ней воспаленными и злыми глазами. Она затаила дыхание.

Не дав ей опомниться, он выпустил пулеметную очередь вопросов:

— Который час? Где я? — И самое поразительное:

— Кто ты такая, черт побери?

Радостная улыбка сползла с ее окаменевшего лица. Все так же свирепо глядя на нее, Зейн приподнялся на локте, смахнув со своей груди ее руку.

Дара сглотнула комок в горле.

— О… н-ну… я Дара, и ты должен знать, кто я такая. — Еще смущенная его поведением, но уже охваченная негодованием, она так же свирепо уставилась на него.

— Дара? А как твоя фамилия? У нее отвисла челюсть.

— Дара Фарли!

Зейн оцепенел. Его глаза чуть не выскочили из орбит.

— Фарли? Мы что, родственники? Может, просветите меня?

Дара резко села в постели.

— Родственники? — возмущенно выкрикнула она. — Да, если ты считаешь жену родственницей!

Зейн превратился в мраморную статую, олицетворяющую ужас.

— Жена. Чья… — Дрожащим пальцем он указал сначала на нее, потом на себя. — Моя жена?

Дара испугалась, что он вот-вот потеряет сознание.

— Будь ты проклят, Зейн! — Горячие слезы защипали ей глаза, и она смахнула их рукой. — И попробуй утверждать, что не помнишь!