Училка (СИ) - Львова Марина - Страница 61

Наталья Сергеевна села за первую парту, поставила перед собой чашку с чаем и обхватила ее ладонями. Солнце светило в окно, и Насте хорошо было видно, какой усталой и бледной выглядит ее подруга.

— Когда же ты отдыхаешь, Наташа?

— Что значит отдых? Это просто смена вида работы. У меня очень разнообразная жизнь.

— Ты не боишься от такой жизни протянуть ноги?

Наталья Сергеевна вздохнула, отпила глоток и грустно улыбнулась:

— А что мне еще остается делать? Если не можешь изменить обстоятельства своей жизни, нужно к ним привыкнуть.

— Наташа, но так нельзя, ты себя загонишь!

— Лапонька, просто я сама себя загнала в угол. Временно! Не бойся. Я на собственном опыте познала все прелести хорошего образования. Мне понятно, почему на Западе оно доступно только состоятельным людям.

— Школу сделали платной?

— Нет, что ты! Пока еще нет. Но ты же сама понимаешь, что в английской школе всегда учились дети непростых родителей, как теперь говорят — состоятельных. Если раньше это выражалось в их работе, связях и нужных знакомствах, то теперь это напрямую связано еще и с материальным благополучием. Мы попали в эту школу только потому, что она была рядом с нашим домом. Через несколько лет мама моя предложила нам съехаться, обещала помогать смотреть за девочками. Но Алена уже привыкла к школе и не захотела переходить в другую, тем более что она относительно недалеко от нашей новой квартиры.

— Ты сама не пробовала устроиться туда работать?

— Нет, что ты! Там такая директриса! Словом, мы друг другу очень не понравились. Короче, девочки мои учатся там, а я пытаюсь, чтобы у них все было не хуже, чем у других. Алена уже большая. Как нынешняя молодежь одевается, тебе объяснять не надо. Во сколько это выливается для родительского кармана, можешь себе представить. Не очень приятно чувствовать, что твой ребенок одет хуже, чем остальные.

— Но можно объяснить девочке, что нельзя слепо копировать чужую жизнь. Хотя что я говорю! В этом возрасте трудно противостоять мнению коллектива. Они подражают друг другу.

— Правильно. Не очень приятно слышать из уст своего возлюбленного чада, что ты зря прожила свою жизнь и ничего не достигла. Годы прожиты впустую.

— Но это неправда!

— Настенька! Что может противопоставить учительница достижениям нашей современной жизни?

— Но ты специалист, у тебя талант педагога. Тебя дети любят. — Голос Насти дрогнул от обиды и бессилия. Она прекрасно понимала: что бы она сейчас ни говорила, правда заключается в том, что талант и опыт не всегда находят применение и достойную оценку.

— И это я должна говорить моей дочери в ответ на вопрос, почему не могу купить ей все самое модное? Почему ее подружки модно одеваются, а она не может? Я пыталась рассказать, как достаются деньги, но ей это скучно слышать. Мужу моему ничего не нужно, его все устраивает в этой жизни. Вот и приходится мне самой подрабатывать. Разве могла я предположить, когда кончала школу, что выбрала не ту профессию? Как я была счастлива, когда получила диплом учителя! Я до сих пор помню свой первый класс. Как нам было интересно вместе на уроках! А опыты, которые придумывали мои мальчишки!

— И что с ними стало?

— Стало? В каком смысле? — Наталья Сергеевна потерла переносицу. — Я настолько увлеклась своими воспоминаниями, что совершенно забыла, с чего мы начали говорить… Мои ребята? Они хорошо устроились. Некоторые из них закончили университет, двое учатся сейчас за границей, у троих свои фирмы, а самый мой неказистенький, мой троечник, торгует на вещевом рынке. Он и меня туда пристраивал работать. Ты же знаешь, я уходила дважды из школы. В первый раз, когда Алена была маленькой, я ушла работать в РОНО. Проработала там полгода и поняла, что не могу я без школы. А во второй раз уходила из школы, когда жить на учительскую зарплату стало трудно. Пошла работать к своему троечнику на рынок. Продержалась несколько месяцев и вернулась в школу. Не могу я без этой работы. Люблю смотреть в глаза детям и видеть их искреннее удивление. Когда перед ними проводишь опыты, то чувствуешь себя немножко волшебницей. А какую радость испытываешь, когда они начинают творить свои чудеса сами, словно волшебников воспитываешь! — Наталья Сергеевна замолчала и отпила глоток остывшего чая.

— Школа — твое призвание.

— Только очень голодное, — с усмешкой добавила Наталья Сергеевна. — Вот и приходится думать о хлебе насущном. Теперь меня соседка выручает. Мне с ней повезло: она очень порядочная женщина. По выходным я подрабатываю с ней на рынке, у нее там торговое место.

— Как же тебя на все хватает?

— Привыкла. Вот сейчас Алену отправим на весенние каникулы в Париж, я и передохну. На рынке по выходным можно будет и не подрабатывать, останутся только уроки на неделе.

— Это помимо уроков в школе? — с иронией уточнила Настя.

— А как же! На том и стоим, Настюша. Что ты на меня так смотришь? Глупенькая, да не надо меня жалеть. Я вполне довольна своей жизнью. Ты мне лучше скажи, чем тебе помочь? Когда ты планируешь закончить дорабатывать свой роман?

— Не знаю, иногда не могу придумать ни строчки, а вчера написала почти целую главу, никак не могла остановиться.

— Давай-давай. Только не забудь распечатать и принести в школу, а мы почитаем.

— Знаешь, я столько опечаток нахожу.

— Вот-вот, давай быстрее, а мы тебе все ошибочки исправим. Как-никак, мы твои самые верные читатели. Завтра и приноси.

С помощью всех заинтересованных в чтении романа коллег и знакомых Насте удалось в срок подготовить рукопись к сдаче. Наконец она позвонила Поплавскому и договорилась с ним о встрече.

Настя шла по улице, осторожно обходя лужи. За последние несколько дней она почти не выходила на улицу, мама гуляла с Киром, а дома полностью освободила Настю от домашних дел. В воскресенье к Насте приехала Ирина и просидела до самого вечера, помогая вычитывать последний вариант романа.

Сумка с папкой приятно оттягивала руку. Настя вошла в знакомый подъезд, вежливо поздоровалась с сидевшей в дежурке женщиной.

— Идите, только что поднялся. Вечно шагает, как журавль, — через две ступеньки. Со стороны и не скажешь, что серьезный человек. Но вежливый, плохого слова про него сказать не могу. Всегда поздоровается, про здоровье спросит, хотя какое у меня здоровье? Одни слезы.

Настя поднялась по лестнице, остановилась на лестничной площадке отдышаться. Последнее время она часто стала задыхаться при ходьбе, порой кружилась голова. Внешне изменения были еще совсем незаметны, но к лету фигура должна будет заметно округлиться. А к концу лета… Интересно, а что она будет делать в конце лета, когда начнутся занятия в школе? Вот о чем нужно думать в первую очередь. А пока… Настя решительно постучала в дверь, не оставляя себе времени на раздумье.

— Добрый день, проходите. — Улыбающиеся глаза стоящего перед ней мужчины не заставляли сомневаться в том, что ей здесь действительно рады.

Настя прошла в комнату, достала из сумки папку с рукописью и положила на стол. Вадим отодвинул стул и помог Насте сесть.

Обошел стол и сел напротив нее, взяв в руки рукопись, стал ее перелистывать.

— Закончили? А я могу вас порадовать, мне удалось переговорить с издателями. Возможно, в этом году начнет издаваться серия женского романа, нашего, российского.

— Правда? А они возьмут мой роман?

— Попробуем. Так или иначе, но издателей много, будем искать. А вы? Чем теперь будете заниматься?

— Чем? Буду продолжать преподавать в школе.

— А писать?

— Что вы, нет! Я же уже говорила, это моя первая и последняя книга. Каждый человек в своей жизни может написать книгу, я свою уже написала.

— Погодите, не зарекайтесь. Как бы то ни было, у нас есть уже готовая рукопись.

— Что мне теперь делать?

— Набраться терпения и ждать. А может быть, начнете писать еще?

— Нет, прежде всего я буду сейчас читать, у меня скопилось так много непрочитанных книг, что в ближайшие несколько недель я знаю, чем себя занять.