Училка (СИ) - Львова Марина - Страница 29

Марьяшка быстро положила к себе в сумку куклу с новыми платьями, по настоянию Насти сунула туда же тетрадку по письму и учебник по чтению. Калерия Андреевна посоветовала Насте надеть более приличные туфли и причесаться. Наконец все приготовления были сделаны, а советы выполнены, и путешественницы отправились в путь.

Поездка в метро Марьяшке понравилась даже больше, чем на машине. Настя замечала и раньше, что девочка лучше чувствует себя среди людей, чем в одиночестве. Дорога не показалась им тяжелой. Марьяшка оживленно болтала, почти не обращая внимания на то, что Настя, погруженная в свои мысли, ей почти не отвечает.

Не ухудшит ли сегодняшнее появление Насти ее отношения с Галкой? Как бы сама Настя реагировала на излишнюю опеку подруг, окажись она в положении Галки? А Кир? Как быть с ним? Чью сторону он примет?

Внезапно под ногами что-то хрустнуло. Вот уже и первый снег, скоро зима. Стоп! Какая зима? Сейчас только начало ноября. Настя резко остановилась и посмотрела под ноги. На мокром, черном после недавно прошедшего дождя, асфальте яркими, сверкающими брызгами лежали мелкие осколки стекла почти одинакового размера. Машинально Настя крепче сжала Марьяшкину руку.

— Ой, тетя Настя, смотрите! — восторженно закричала Марьяшка. Во дворе дома, где жил Валерий Петрович, стоял горький запах дыма, земля и асфальт были усыпаны осколками стекла, в окнах первого этажа были выбиты стекла, у дверей подъезда стояло несколько милицейских машин с мигалками. Настя подошла поближе, ее остановил мужчина, она объяснила, что идет в квартиру, расположенную в первом подъезде.

— Какой номер квартиры?

Настя назвала и с замиранием сердца посмотрела на развороченную машину, стоящую у дверей подъезда.

— Саша, чего там у тебя? — спросил один из милиционеров.

— Да вот, тут женщина с ребенком, говорит, им в двадцать четвертую.

— Это там, где жил убитый?

— Нет, где раненый. Да вы не волнуйтесь, жив ваш муж. Его только взрывной волной отбросило, ударился немного. Да жив он, жив! — втолковывал он смертельно бледной Насте. — Сами-то дойдете? Или помочь?

Настя отрицательно покачала головой и облизала разом пересохшие губы. Голова у нее немного закружилась, но могла ли она сейчас отвлекать милиционера, это было просто неудобно.

— Ну тогда идите вон туда, осторожно, вдоль стены, пройдете в подъезд — лифтом не поднимайтесь, дверь заклинило. Идите по лестнице.

Настя схватила Марьяшку за руку — девочка стояла разинув рот, — потом стала осторожно пробираться к подъезду, минуя столпившихся во дворе людей. Она старалась не смотреть на изуродованный автомобиль серого цвета, на пятна крови, видневшиеся на асфальте, на тело, прикрытое разорванным плащом.

Запыхавшаяся Настя поднялась на этаж, буквально волоча за собой Марианну, умудрявшуюся при этом не закрывая рта делиться впечатлениями о только что увиденном во дворе.

Настя уже подняла руку, чтобы позвонить, но заметила, что дверь в квартиру приоткрыта. Она легонько толкнула ее рукой и вошла в прихожую. В квартире суетились какие-то люди. Настя по привычке скинула туфли, помогла Марианне расстегнуть и снять куртку, повесила свой плащ на вешалку и прошла в комнату. На диване, прикрыв глаза рукой, лежал бледный Валерий Петрович. Рядом с ним на стуле сидел врач в белом халате. В комнате было полно мечущихся людей, у стола, прижав руку ко рту, стояла Оксана Дмитриевна. Врач поднялся и подошел к столу выписать рецепт. Оксана Дмитриевна, наклонившись к врачу, стала вполголоса что-то у него спрашивать. Воспользовавшись замешательством взрослых, к дивану, на котором лежал Валерий Петрович, пробралась Марьяшка. Склонившись над отцом, она внимательно его рассмотрела, чуть насупив свои бровки, потом выпрямилась и громко, на всю комнату, спросила: «Анастасия Григорьевна! Почему вы моего папу йодом не смажете?»

Валерий Петрович отнял руку от лица, чуть приоткрыл глаза и со слабой улыбкой взглянул на дочь.

— Откуда она здесь взялась? Кто ее сюда привел? Кто вас просил это делать? — Последний вопрос разгневанной Оксаны Дмитриевны уже непосредственно относился к Насте.

Она смотрела на девочку так презрительно, словно перед ней стоял не ребенок, а приблудившийся грязный котенок. Насте показалось, что сейчас эта высокая холеная женщина поднимет Марианну за шкирку, как котенка, и выкинет из квартиры. Настя встала, выпрямилась и заслонила собой Марьяшку.

— А ведь девочка права. Мелкие царапины и порезы на лице и руках не забудьте смазать перекисью водорода или йодом. Рецепт на столе. К вечеру может усилиться головная боль. Будете себя чувствовать хуже — завтра вызывайте врача.

Врач попрощался и вышел из квартиры. Оксана Дмитриевна вышла на кухню и вернулась с домашней аптечкой в руках.

— Это так ужасно! Мы так растерялись. Сейчас, сейчас я смажу тебе раны.

Плечом она попыталась отодвинуть Марьяшку от дивана, но Валерий Петрович протянул руку и сжал ручонку девочки.

— Не волнуйся, Оксана, мне Марианна поможет.

Марьяшка с важным видом взяла в руку ватный тампон и стала смазывать царапины на лице отца.

— Она сделает тебе больно!

— Все прекрасно, не волнуйся, Оксана. Мне уже гораздо легче. Ты лучше поезжай домой, собери вещи, потом с Толиком отправляйтесь в аэропорт. Я сегодня, как ты понимаешь, не смогу лететь в Петербург. Придется тебе вместо меня решать все проблемы.

— Но я не могу бросить тебя здесь одного.

— Ничего страшного. А, кроме того, кто, кроме тебя, может довести дело до конца? Бери все на себя.

— Валерий! Я не могу, как я оставлю тебя? — Голос Оксаны Дмитриевны звучал тревожно, но Насте показалось, что все ее переживания были предназначены больше для публики. Про себя она уже решила, что поедет.

— Не волнуйся, обо мне позаботится Марианна.

Марианна с важным видом кивнула. Она старательно продолжала свою работу, совсем не обращая внимания на то, что пенящаяся перекись водорода капает с тампона на диванную подушку. Настя видела, как передернуло от возмущения Оксану Дмитриевну.

— Поезжайте. Я не понимаю, что вы тут все толпитесь? У вас что, дел нет? Нечего меня рассматривать, — несколько раздраженно обратился Валерий Петрович к своим сотрудникам, находившимся в комнате.

— Да, да, поезжайте, — подтвердила распоряжение шефа Оксана Дмитриевна.

— Они перепугались, думали, что со мной что-то серьезное, — немного смущенно объяснил Валерий Петрович Насте.

Через несколько минут квартира опустела.

Настя приготовила обед, накормила Марьяшку. Как ни уговаривала ее Настя дать отцу отдохнуть, девочка ее не слушала. Марианна прошла в комнату и присела на диван рядом с задремавшим Валерием Петровичем. В комнате было тихо, поэтому Настя решила не мешать девочке побыть с отцом наедине. Сама она вернулась в кухню, помешала на плите жаркое и достала из сумки тоненькую книжку. По дороге сюда они вместе с Марьяшкой заехали на склад издательства, где Настя обычно покупала любовные романы. Теперь у нее в сумке лежало несколько новеньких книжек, пахнущих типографской краской. Настя прочитала краткое содержание каждого романа и разложила книги в том порядке, в каком собиралась их читать.

Уже начинало темнеть, когда Настя дочитала первый роман, она потянулась и встала включить свет. Мясо было давно готово, Настя поставила варить картошку. Осторожно приоткрыв дверь, заглянула в комнату. Валерий Петрович все еще лежал на диване, рядом с ним, свернувшись калачиком, спала Марьяшка. Валерий Петрович махнул Насте рукой, делая знак приблизиться. Настя подошла, осторожно ступая по ковру ногами в чулках.

— Вы можете ее приподнять? Мне не хочется будить девочку.

Настя наклонилась и осторожно приподняла девочку. Валерий Петрович вытащил затекшую от неудобного положения руку.

— Ее лучше перенести в спальню, там ей будет удобнее. Сейчас я отнесу ее, как только рука отойдет.

— Ничего, я сама, — шепотом ответила ему Настя, осторожно приподнимая девочку с дивана.