Коричневые - Дейч Марк - Страница 50

Из материалов уголовного дела №1012:

«В завале бревен реки Китай г. Ангарска около Китайской лесоперевалочной базы обнаружен расчлененный труп женского пола».

Дело мрачноватое. Вероятно, чтобы несколько сбить эту мрачность, подобные истории мы именуем веселеньким словом «расчлененка». В глубине души, конечно, содрогаемся и надеемся на правоохранительные органы, которым по роду их деятельности положено найти изуверов и изолировать. Их от нас.

Дело № 1012 было немедленно взято под личный контроль заместителем прокурора Иркутской области г-ном Герасимовым. Однако несколько первых месяцев оно, обрастая бумагами, не двигалось.

«Место обнаружения трупа осмотрено не было, лица, обнаружившие труп, не установлены и не допрошены, выдвинуты всего две версии, допросы ведутся на невысоком уровне» (из материалом проверки следствия).

Заместитель прокурора области критику в адрес своих подчиненных поддерживал. Более того: сам неоднократно указывал им на «неэффективность следственных мероприятий» и на необходимость проверки как минимум 6 версий. Но, как показали последующие события, таким образом г-н Герасимов реагировал «для начальства». Оно ведь, начальство, у него тоже было: и ближнее, в Иркутске, и дальнее, в Москве. Для него Сергей Иванович и старался, выказывая строгость по отношению к подчиненным. Действия же ангарских следователей, судя по всему, Герасимова устраивали. Иначе чем объяснить, скажем, бумагу, составленную с его полного одобрения:

«Расследование проводится объективно, полно и всесторонне. Учитываются все доводы обвиняемых, тщательно проверяются».

Тут мы наконец подходим к главному – к обвиняемым. Они уже имелись, четверо, находились под стражей. И, будь на то воля г-на Герасимова, находились бы там и дальше – вплоть до приведения приговора в исполнение. Потому как в бумагах следствия образовалась «картина преступления», которую вместе с обвинительным заключением Сергей Иванович поддерживал в течение нескольких лет. С упорством, достойным лучшего применения.

Итак. Убитая – 26-летняя Татьяна Стельмах. Оставив малолетнего ребенка у соседей, она пришла в гости к своей подруге Васильевой. Помимо хозяйки там находилась еще одна особа женского пола, некто Подоляк, а также четверо мужчин: Коваленко, Иванов, Перов и Фурсов. Эти четверо якобы изнасиловали Стельмах, убили ее, а затем прямо в квартире Васильевой расчленили труп и сбросили его в Ангару.

Картина, нарисованная следователями прокуратуры, основывалась на показаниях свидетелей – Васильевой и Подоляк. А также на показаниях «раскаявшегося» Фурсова.

Из материалов уголовного дела №1012:

«Подоляк проснулась ночью от шума в спальной комнате, кричала Татьяна, видела, как Коваленко, Иванов, Фурсов, Перов и Васильева избивали Татьяну в коридоре квартиры. Татьяна вырвалась от них и выбежала на лестничную площадку, но парни и там ее избивали, затем завели в спальную комнату… Татьяна уговаривала парней не трогать ее, не убивать, что она никому ничего не расскажет. Подоляк слышала слова Фурсова, что нужно быстрее кончать… Вскоре крик оборвался. Подоляк слышала глухие удары».

Жуткая картина, правда? Но самое страшное в ней – это то, что абсолютно не соответствует истине.

Эта картина, созданная умелыми мастеровыми от прокуратуры под мудрым руководством г-на Герасимова, изобиловала множеством несообразностей, нестыковок и откровенных фальсификаций. Тем не менее Сергей Иванович сделал все, чтобы обвиняемые превратились не только в подсудимых, но и в осужденных.

На протяжении двух лет г-н Герасимов четырежды подписывал обвинительные заключения для суда. Это означало, что заместитель прокурора Иркутской области вник во все доказательства, оценил их и согласен с доказанностью вины. Мне как-то даже неловко говорить о сомнениях, которые должны были бы присутствовать в умозаключениях прокурора. Какие уж тут сомнения… Между тем именно г-н Герасимов отвечал за проведенное расследование. И уж кому, как не ему, прекрасно было известно о том, что у одного из обвиняемых на момент убийства было стопроцентное алиби, а трое из четверых вообще никогда не видели жертву – ни до, ни во время убийства. Однако г-н Герасимов счел обвинение полностью доказанным.

Иркутский областной суд направил дело № 1012 на дополнительное расследование – в связи с «существенной неполнотой» и «односторонностью исследования обстоятельств», из-за чего «в отношении подсудимых невозможно вынести ни обвинительный, ни оправдательный приговор».

Г– н Герасимов остался непоколебим. Ни о каком новом расследовании, конечно же, речь не шла. Появилось лишь новое обвинительное заключение – копия прежнего. Не прошло и трех месяцев, как все тот же Иркутский областной суд – правда, уже в другом составе – вынес ожидаемый г-ном Герасимовым приговор: троих подсудимых – к 15 годам лишения свободы, четвертого – к смертной казни.

Полагаю, что г-н Герасимов торжествовал. Впрочем, какое бы чувство он ни испытывал, оно оказалось преждевременным: коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор отменила. Более того, в определении Верховного Суда значилось:

«Из показаний свидетелей видно, что Стельмах ушла от своей знакомой, оставив у нее на недолгое время ребенка, 23 июля в 16-м часу. Органы следствия, признав это обстоятельство установленным, первоначально предъявили Фурсову, Коваленко, Перову, Иванову обвинение в изнасиловании и убийстве Стельмах, а когда было установлено, что Перов в этот день находился в Братске, изменили в обвинении время совершения преступления, указав, что оно было совершено „в конце июля“.

Если это – не фальсификация, то я чего-то не понимаю.

Может, г-н Герасимов был не в курсе? Ну знаете, как это бывает: начальник-то хороший, но вот подчиненные у него… Называются – «аппарат». Всё-то от него, от начальника, скрывают, а сам он ни о чем таком даже не подозревает.

Данный случай – явно не тот. В материалах дела №1012 имеется рапорт на имя заместителя прокурора Иркутской области, старшего советника юстиции г-на Герасимова С.И. В рапорте содержится вторичная просьба о проведении служебного расследования в связи с «исчезновением» материалов из дела. А материалы эти «подтверждают алиби обвиняемого Перова».

Ответа от заместителя областного прокурора так и не последовало.

Г-н Герасимов продолжал стоят на своем. Он попытался оспорить решение Верховного Суда, для чего написал очередной протест:

«Имеющиеся в деле доказательства являются достаточными для окончательного решения вопроса о виновности Коваленко, Перова, Иванова и Фурсова».

И это после того, как г-на Герасимова и его подчиненных схватили за рукав, уличив в фальсификации…

А «окончательное решение вопроса» – это одна смертная казнь и три пятнадцатилетних срока.

Дело №1012 было передано другому прокурору Иркутска: следователю по особо важным делам Николаю Китаеву. Спустя некоторое время – после проведения эксгумации трупа жертвы и нескольких тщательных экспертиз – Китаев вынес постановление о прекращении уголовного дела за отсутствием состава преступления.

«Мы обследовали весь пол квартиры Васильевой, – рассказывал Китаев, – но не обнаружили тех потоков крови, о которых живописали свидетельницы. На полу вообще не оказалось надрезов от топора. Мнимые свидетельницы путали самые элементарные детали, не смогли даже опознать Стельмах! Версия с убийством в доме Васильевой с самого начала была ошибочной, тупиковой, по ней пошли с целью закрыть дело. Наша следственная группа доказала, что Васильева и Подоляк просто-напросто оговорили Коваленко и других, а Фурсова на предварительном следствии „обработали“ так, что он подписал все бумаги, которые требовались».

Теперь – итоги. Четыре человека провели под стражей почти пять лет. Два года они ждали приведения приговора в исполнение: трое – пятнадцати лет лагерей, один – расстрела. Потом их вдруг освободили. Правда, извинились.