Техподдержка. Мертвая зона - Дивов Олег - Страница 12

Но как показывает опыт, такие коварные многоходовые планы не срабатывают на планете Земля. Вот чтобы все бесславно, прахом и наперекосяк – это у нас сколько угодно.

А ведь между прочим, если бы сценарий «Битвы Негодяев» пошел в дело, никто бы потом не терялся в догадках, откуда у Йобы ствол и какого он калибра.

У Йобы были бы фан-клубы по всему миру.

И весь мир заливался бы слезами, глядя, как горит Абуджа.

А Леха Филимонов никогда бы не узнал, каково там в январе, когда с утра тридцать четыре, и это еще ветер слабый, но скоро песок заскрипит на зубах.

Да он бы вообще туда не поехал.

Чего он там забыл.

Глава 2

Forbidden Planet

До конца улицы было метров двести. Раньше там стоял трехэтажный дом, запиравший перекресток с востока, но здание разнесло буквально до фундамента то ли взрывом, то ли удачным попаданием очень мощного снаряда, – и поверх груды строительного мусора открылся превосходный вид на центр. Наверное прав Смит: дом повалили специально, чтобы не мешал стрелять прямой наводкой. Кому? Большой пушке, кому еще… Местность за развалинами шла немного в гору и представляла собой обширный пустырь, заросший пыльной зеленью. Вдалеке сквозь марево угадывались высотки.

Леха дал увеличение. Да, первый взгляд не обманул. Повсюду на пустыре валялись металлические обломки цвета хаки, а между ними безмятежно паслись свиньи, черные, рыжие, пятнистые и в крапинку. Послевоенная идиллия, мать ее.

Обломки принадлежали малоразмерной колесной технике, скорее всего дронам-разведчикам, и кое-где на них сохранились тактические знаки, которые Лехе ничего не говорили. Это точно не маркировка «Кибернетики» или связанных с ней компаний, участвовавших в осаде центра. Ладно, сейчас посмотрим, кого тут убило. Справочник Института нам в помощь.

Леха достал планшет, вызвал нужный каталог, поразмышлял над ним секунду-другую, потом еще немного, удивляясь, отчего поиск не определяет мертвые дроны, и тогда уже заметил, что его электронные приблуды не коннектятся между собой. Разумеется, планшет стоило бы познакомить с «тележурналистским комплектом» еще перед выходом в город. Но Леха мало того что был не настоящим оператором, даже притворяться им не хотел. Навьючив на себя репортерскую сбрую, он решил, что с него хватит и такого подвига во имя науки… Коннект дело нехитрое, но уж начал выпендриваться, значит, продолжай.

«Как поступил бы на моем месте солдат? А вот вам!»

Леха прижал объектив планшета к видоискателю и посмотрел на обломки сквозь оба гаджета сразу. Такие методы в России зовут колхозными – наверное только поэтому русские еще помнят слово «колхоз», – зато они работают везде, даже в Африке.

Планшет звякнул. Леха подпрыгнул.

«Тревога! Химическая опасность! Вероятность 70 %»

– Свинья! – прошипел Леха.

«В поле зрения объект культурного наследия ЮНЕСКО. Вероятность 60 %»

– Вот же свиньи…

Он сбросил галочку «Все международные знаки».

И категорию поиска «Распознавание по умолчанию», которую надо было первым делом убрать.

А то мало ли, вдруг там русская подводная лодка пасется, весело похрюкивая.

Обошлось без экзотики; пятна и крапинки больше не сбивали планшет с толку. И кто же здесь лежит убитый? «Мусорщики» и снова «мусорщики», это их беспилотная разведка полегла на пустыре, дважды угодив под расстрел. Судя по тому, как определилась техника, разные фирмы пробовали зайти отсюда в центр с паузой в полгода. Остальные попытки были, видимо, с других направлений.

«Откуда же вас, бедняги, достали? Не с того ли слегка обгорелого домика, высокого-превысокого? А по мне оттуда не стрельнут? Будем надеяться, что нет… Смита, вон, не обстреляли. Ну да, а если он просто не понравился роботам? Или наоборот, понравился? Или недостаточно высунулся? А меня сейчас разглядывает железный снайпер и ждет, когда я как следует подставлюсь? Тьфу! Расслабься, ты, ученый фигов, на тебе написано, что журналист! И сам же приказал себе не волноваться. Ну и перестань…»

Леха поднял видоискатель повыше. А ведь красиво тут было.

Абуджу проектировали «на вырост», закладывая площадки для будущих коммерческих построек. К середине века плотно заняты домами были только жилые районы и еще административный квартал, на самом правом краю городской карты, где «голова медузы» уперлась в гору Асо. А в деловом центре осталось много свободного места, просто очень много. Там красовались такие своеобразные острова: как правило, одна доминирующая высотка, и вокруг нее офисные комплексы ростом пониже. А между островами – воюй, не хочу. Широченные, с огромным запасом, газоны вдоль проспектов, какие-то не слишком ухоженные скверы, но чаще просто скучные пустыри.

Сейчас Леха рассматривал ближайший «остров» – и первое, что приходило на ум: это только бомбить. Второе: мудрые люди ограничили ЧВК по вооружениям, запретив им без особого разрешения приобретать тяжелые артсистемы, танки и высотные беспилотники. Они бы тут камня на камне не оставили, дай им волю. Потому что смотри пункт один: это только бомбить.

Однако смелые бойцы служили в шагоходных дивизионах «Кибернетики». И совсем безбашенные – в тяжелой пехоте. Идти здесь в атаку… Страшно же. Объективно страшно. Ну, проскочил ты это предполье, успел подойти вплотную к первому «острову», думая прижаться там к стене – а на тебя из-за двух углов выезжают дроны, и еще для верности граната сверху на голову падает. Вишенкой на тортик…

Леха дернулся: показалось, что в траве среди останков дронов блеснул обломок бронескафандра. Нет, ошибся на нервной почве. Это выяснилось случайно два года назад в Лимпопо: он вздрагивает при одной мысли, что может увидеть разбитый «шкаф» – там же внутри был живой человек…

«Удрать бы отсюда в Лимпопо! И врезать с консулом Тёмкиным холодного джин-тоника для профилактики кишечной инфекции. Тогда меня заставляли, а сейчас бы сам попросил – стакан лекарства дайте, плиз! Эх… Ну, хватит нервничать, хватит! Чего ты слабак такой?»

Да не слабак. Просто не вовремя представил, каково быть солдатом, у которого задача пробиться в центр. А это на грани самоубийства. Здесь не пройти! Только после зверской артподготовки, и чтобы был непрерывный огонь на подавление, и двигаться – прячась в тени очень толстой бронемашины. Тогда будет нормальная война, а не подвиг. Значит, нужны гаубицы и танки.

А лучше сначала все разбомбить, а потом уже все остальное.

У «Кибернетики» ничего не было для полноценной войны. У «Ландскнехтов», впрочем, тоже. И те, и другие приехали в Нигерию не воевать, а убивать. Много, легко, с осознанием своего абсолютного преимущества и не ожидая противника страшнее гантрака. Леха вспомнил сценарий «Битвы Негодяев» и вдруг понял, что ему больше не жаль частников. Вот просто совсем. И он даже испытывает легкое злорадство, прикидывая, как эти крутые профессионалы корячились и изворачивались в Абудже, решая труднейшие задачи негодными средствами. А переживает – за абстрактного солдата в бронескафандре. Потому что на его месте легко представить себя, дурака…

– Алексей!

– Да!

– Что там видно по нашей части?

– Обломки дронов. Разведка «мусорщиков».

– Это ты так думаешь?

– Это так определилось по каталогу.

– Ладно, зафиксируй их.

– Уже… – буркнул Леха тихонько, чтобы не расслышали. Несколько минут еще отдохнуть от шибко умных и опытных коллег – бесценно. Да и центр понаблюдать надо в любом случае. Вдруг там что шевельнется.

Лишь бы не стрельнуло.

Он снова поднял глаза – и вместе с ними камеры, – на далекие высотки.

Повезло «Ландскнехтам» оборонять такой центр, пусть и малыми силами. Говорят, один в поле не воин, но в Абудже одиночный дрон – красавец вообще. На полном газу выскочил, допустим, из-за «Шератона», бахнул пару раз, не снижая хода, нырнул в паркинг под офисами на другой стороне проспекта и исчез. Черта с два в него успеют попасть отсюда, из жилого квартала. А дрон крутанулся под землей и выехал на следующую улицу. Если парковку завалило, пробейте ему заранее дорогу сквозь первые этажи, тоже неплохо.