Фривольные письма - Уорд Пенелопа - Страница 1

Ви Киланд, Пенелопа Уорд

Фривольные письма

Vi Keeland and Penelope Ward

DIRTY LETTERS

Copyright c 2019. DIRTY LETTERS by Vi Keeland & Penelope Ward

© Наумова И., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Глава 1

Лука

Эй, дружище, снова здорово.

Я толкнула тележку для покупок вперед вместо того, чтобы повернуть и пойти вдоль прохода, как собиралась. Но, сделав шаг-другой, я не смогла удержаться. Отойдя назад на достаточное расстояние, я спряталась за стеллажом и высунула из-за него голову, чтобы посмотреть на то, что происходит.

Женщина в крутых завитушках самого неестественного рыжего цвета положила дезодорант обратно на полку и схватила другой. Открыв крышку, она понюхала его, а затем, приподняв рубашку с одной стороны, провела дезодорантом у себя под мышкой, а потом под другой. Закрыв дезодорант, она секунду разглядывала полку, прежде чем выбрать другую марку. Она снова открыла крышку, понюхала и мазнула себя под мышками. Я наблюдала, завороженная серьезностью ее действий, пока она не перепробовала шесть разных дезодорантов и пока продавец, наконец, не заметил, что она делает. Когда оба с воплями бросились по проходу, я подумала, что, пожалуй, получила сигнал к тому, чтобы пошевелить задницей и закончить покупки.

Несколько месяцев назад я видела, как мужчина перепробовал целую дюжину цыплят гриль. Он вскрывал пластиковую упаковку, отрывал ножку, откусывал от нее большой кусок, запихивал ножку обратно вглубь цыпленка и снова закрывал крышку. Когда я сказала об этом управляющему, он вздохнул и крикнул продавцу, чтобы тот пошел и позвал мистера Хаммонда. Покупкой продуктов в два часа ночи в круглосуточном супермаркете обычно склонны заниматься покупатели только одного типа. Я как раз к нему и относилась.

– Как сегодня дела, Лука? – спросила кассирша Дорис, когда я выкладывала продукты на ленту транспортера. Милая женщина, она работала в этом супермаркете с тех пор, как я начала заходить сюда примерно лет пять назад. Я знала, что у нее девять внуков, и десятый на подходе. За некоторыми из них она присматривала в течение дня и поэтому работала в ночную смену. Дорис также относилась к тем немногочисленным людям, которым я когда-либо говорила правду о том, почему я делаю покупки среди ночи за сорок миль[1] от своего дома.

– Все хорошо.

Она отсканировала пакет черных лакричных конфет, за которым последовали две банки чипсов «Pringles» и две коробки шоколадных пирожных с орешками. Необычные для меня продукты, как я пояснила ей.

– Запасаюсь в дорогу, я не беременна.

Дорис вскинула брови.

– В дорогу? Должно быть, случилось что-то особенное, раз вы собрались отправиться в дальний путь на маленькой машине?

– Мне нужно убраться в отцовской квартире на Манхэттене.

– Он умер в прошлом году, верно?

Я кивнула. Я долго уклонялась от этого. Я скорее согласилась бы на пытку путем утопления, чем ступила на крохотный остров с населением в восемь с половиной миллионов человек. Не говоря уже о долгих часах стояния в пробках, которые придется пережить, чтобы добраться туда. Вот уж настоящая пытка.

Дорис нахмурилась.

– Вы не можете нанять кого-то для этой работы?

Я наняла кого-то. Но потом мое чувство вины в сочетании с советами доктора Максвелла, моего психотерапевта, подвигли меня к тому, чтобы сделать это самой. Но в конечном счете стресс, который я испытывала при мысли о том, сколько народа живет в Нью-Йорке, стоил мне бессонных ночей, и я опять обратилась в ту же компанию. Потом я отменила заказ. Снова. Затем наняла другую компанию, потому что слишком стеснялась нанимать ту же самую компанию в третий раз. И снова отменила заказ. Помыть. Смыть. Повторить. До тех пор пока у меня не осталось времени, ну, и теперь это намечено на завтра.

– Это дело, которым я должна заняться сама.

Дорис выглядела искренне обеспокоенной.

– Вы справитесь? Я – хороший штурман, если вам нужен друг, чтобы составить компанию.

Я улыбнулась.

– Спасибо, Дорис. Это очень великодушно с вашей стороны. Но у меня есть попутчик. Мы уезжаем завтра вечером, чтобы постараться избежать заторов на дорогах.

Дорис закончила сканировать мои продукты, и я провела картой по терминалу. Прежде чем уйти, я достала из тележки пакет черешни и пачку миланского печенья с темным шоколадом и, как обычно, положила на край кассы.

– Черешня для ваших внуков. Спрячьте миланское печенье от маленьких монстров.

Она поблагодарила меня.

– Счастливого пути, милая! Жду не дождусь, когда вы мне обо всем расскажете.

Да, я тоже. Поездка обещала быть чертовски интересной.

– Вы могли бы сильнее сосредоточиться на релаксации, если бы позволили мне вести машину, и, например, послушать записи с дыхательными упражнениями, которые я вам дал.

Я окинула взглядом помятый «Кадиллак» доктора Максвелла, припаркованный на моей подъездной дорожке. Этому мужчине вообще не следовало водить машину. Вообще, он служил лучшим примером того, почему людей старше определенного возраста следовало бы лишать водительских прав. Вряд ли мне удалось бы заняться релаксацией, если бы он сидел за рулем. Кроме того, он знал, что мне нужно постоянно контролировать себя, насколько позволяют мои возможности.

Я включила зажигание, и мой второй пилот в галстуке-бабочке поднес к глазам бинокль и уставился в окно. Пожалуй, мне нужен новый психотерапевт для того, чтобы подумать о том, стоило ли брать с собой в поездку теперешнего.

– Вы готовы, Док?

Он кивнул и не опустил бинокль.

– Никогда не бывал в Большом яблоке. Очень хочется посмотреть, какие птицы нам встретятся.

Я тряхнула головой.

– Голуби, Док! Крылатые крысы. Вот кого мы встретим.

Мы двинулись в семичасовую поездку из Вермонта на Манхэттен. Первые несколько часов прошли без происшествий до тех пор, пока мы не попали в автомобильную пробку. О нет, только не когда я за рулем. Страх надвигающейся панической атаки иногда становился почти таким же невыносимым, как сама атака. У меня часто забилось сердце, и я ощутила пустоту в голове. Иногда во время тяжелых приступов меня рвало, и мне не хотелось, чтобы это произошло, пока я еду по скоростному шоссе. Я приняла опрометчивое решение съехать на обочину, чтобы избежать ощущения, будто я зажата между неподвижно стоящими машинами. Громыхание колес по гравию вывело доктора Максвелла из дремотного состояния. Проснувшись, он схватился – вот черт! – за ручку над дверью.

– Что происходит? Что такое?

– Ничего. Просто мы попали в пробку. У меня участилось сердцебиение, и мне пришлось съехать на обочину.

Только Док мог испытать облегчение от того, что я только что сказала. Ослабив хватку, он произнес спокойным голосом:

– Отпустите руль, Лука.

Я посмотрела на свои руки. Костяшки пальцев побелели, а пальцы выглядели ярко-красными. Я поступила так, как он проинструктировал меня, потому что, хотя я, возможно, не доверила бы чокнутому доктору вести машину, он знал, как уберечь меня от панической атаки. Кивнув, я сказала:

– Я попробовала упражнение на дыхание. Оно явно не сработало.

– Скажите, что вы делаете в данный момент.

Сверкнув на него глазами, я перевела взгляд обратно на дорогу, так как продолжала ехать по обочине.

– Что я делаю? Веду машину.

– Нет. Скажите мне, что именно вы сумели сделать, когда почувствовали приближение паники.

– Я направилась к съезду?