Вспомнить все (СИ) - Северный Михаил - Страница 37

– Как загадка звучит, – засмеялся мальчик, – а нет у меня ответа. Не видел таких. Есть один, сидит с попом выпивает. Здоровый, светлый. Но не улыбается, да и сам он пришел в деревню. Уже полдня мед хлещут со святым отцом. Второго не видно.

– Понятно, – говорю я и хочу дружески потрепать пацана за щечку, но он шустро уклоняется и смеётся.

– Пойду. Не они это. Но пройдусь по деревне, может задание возьму. У вас тут работу кто выдает? Квесты или типа того?

– Так поп и даёт работу. Но он сам знаешь какой, ещё к кузнецу Фомке можно зайти и к пахарю и к купцу.

Он ещё перечислять собирался, но я свалил попрощавшись.

Слышно гуляющих было издалека. Местные бабульки даже на меня не обращали внимания, так увлеклись происходящим в поповском дворе. Деревня как будто вымерла, а вся жизнь сосредоточилась там, за забором.

– Тпру! Давай остановимся! – прогремел бас.

– Ещё! – ответил второй, – утолить тоску!

Наконец я добрел до калитки и картина открылась во всю ширь. Во дворе длинный деревянный стол с которого свисает одним концом длинная скатерть как ёж иголками утыканная кухлями с медом и пивом. Рядом перекатывается с боку на бок расколотая бочка и сидит облокотившись о стол Влад. Как же приятно видеть этого персонажа, как я соскучился по нему. Взгляд у него глупый и пустой. Сидит – качается и тупо смотрит на здоровенного попа напротив. Тот стоит тоже покачиваясь и наполняет две чарки одновременно. Крест болтается, свисает с груди и вытирает концом стол. Подскакивает и крутится, как марионетка на веревочках, я даже залип на минутку.

– Кто? – прорычал поп, – почему без стука в наши конюшни? Вон!

– Вон! – промычал Влад и махнул пару глотков, даже не обернувшись. – Давай, наливай, святой человек.

– Да. Да.

Они продолжали возлияния, забыв про меня. Тут хоть пушкой стреляй, не достучишься. Упились порядочно. Пришлось пращу достать, да кувшин из рук Влада выбить. Сразу прилетела какая-то ачивка, но я читать не стал, ибо он уже поднимался и глаза злые-злые а по одежде пиво с медом стекает.

– Ээ, – сказал Влад и замолк.

Поп как вдарит по столу кулаком, да как подлетят все кухонные принадлежности.

– Смиррно! Это что за дела? Ты кто? Ты кто есть, убогий?

– Брат, – улыбнулся Влад.

Пришлось вылить ушат воды на Влада, чтобы успокоился, протрезвел и перестал обниматься. А на попа вылить два ушата. Тот все заступаться пытался за нового друга и на напиток богов разлитый обиделся. Хотя он у них тут уже речками и кисельными берегами лился по земле. Успокоили на силу да разговаривать сели. Влад снял верхнюю рубаху и повесил на забор сушиться, пока разговоры разговариваем. Девки местные завизжали да из укрытия у калитки и разбежались. Хозяин так мокрый и лег на скамейке отдыхать, руки и ноги свесил. Раскорячился бедняга и дал, наконец поговорить.

– Мы с Ширяем старались тебя из могилы выкопать, да не смогли.

– Еще раз, – говорю, – из какой еще могилы?

Короче, лезли они тогда по туннелю к выходу, и земля начала сверху сыпаться. Да так грозно, что парни ускорились и вылетели на поверхность как камни из пращи (это он так сказал, не я), а подземный лаз возьми и обвались. Засыпало все к чертовой матери, а потом еще и выровняло и трава выросла в миг, там где выход был. Вот только меня с ними не было. Это Влад с надрывом сказал и отвернулся, чтобы скупую мужскую слезу вытереть. Спящий священник заохал и пообещав кого-то стреножить, упал на землю. Там и заснул.

– Вот мы и копали. Хотели тебя вырыть, пока не поздно. Только земля стала твердая как камень. Руками не возьмешь. Не то, что руками, даже мечами. Я там свой и потерял. А сделать ничего не смогли. Остался ты там в земле поганой. Кстати, а как ты жив вдруг?

Влад поднялся и посмотрел волком, а сам рукой за кувшин схватился. Как бы мне в голову не прилетело.

– Спокойно, – я даже руки поднял, как фриц в Берлине, – жив я. Чудом можно сказать выжил.

– А если ты нежить? – приближался Влад медленно, но я не отступал. Не этот раз.

– А ты убедись, брат. Святой воды у нового брата твоего полно, наверное.

– Чего это нового, – смутился Влад, – брат он один. С кем огонь и воду прошел. Турчиллу с кем рубил. Это ты.

– С этим ты мед – пиво пьешь, а меня нежитью называешь и кувшином целишься.

– Ты это.. – Влад сел, – извини. Вспылил немного. Нормальный ты. Только как вылез все-таки?

– Вытащила меня сила неведомая назад и зашвырнула в логово упырей. Злые как псы и крови моей желают, как ребёнок игрушку. Еле отбился, выскочил чуть живой и… А сколько я добирался?

"""

Ширяй пропал потом. Они долго меня искали и даже хотели вернуться в лес и попробовать войти в лаз с другой стороны, но не вышло. Лес не пускал. Деревья смыкались решеткой, пыль летела в глаза, дорога сворачивалась кольцами и прочая жуть. Так несолоно хлебавши они пошли по дороге. Ширяй громко ругался непонятными словами и замкнулся в себе. По дороге они сели отдохнуть, и Ширяй пропал. Отошёл на секунду за деревце и больше не вернулся.

Влад искал его, ждал его, кричал и следы на земле изучал… В итоге потеряв надежду дошёл до деревни, попросился на постой к попу, да и напился с ним. А потом явился я.

– Нормальный мужик, священник этот. Видно, что не из простых. Много в жизни повидал. Вот и ушёл на покой, людям помогать. Святой человек.

– Заметно, – сказал я, когда святой человек особенно громко всхрапнул. – Приходи в себя и в путь. Аленка долго ждать не будет.

И тут началось. Крики начались вдалеке, а потом приближались и увеличивались, текли в сторону нашего двора.

– Нехорошо, – сказал Влад и неуклюже переступив скамейку, покачиваясь побрел к воротам. А я за ним.

Крики приближались и усиливались. Вопили в основном женщины: звали на помощь, призывали убить, просили что-то вернуть. Весь этот многоголосый хор быстрой речушкой лился в нашу сторону.

– Тихо! – рявкнул поп не открывая глаз. – Тпру! и заснул опять.

По улочке между домами бежало маленькое существо, и ещё не разглядев его толком, я понял, что его нужно остановить. Распахнул калитку и вылетел на середину улицы, за спиной уже стоял полуголый Влад, не успел рубаху одеть. Вот что значит нормальный НПС – всегда рядом.

Я сунул руку в карман за пращей, а существо остановилось на перекрестке, решая куда бежать.

За ним шли люди. Множество женщин с непокрытыми головами и красными от слез глазами. Они плакали, выли и кричали одновременно создавая совершенно неразборчивую какофонию. Когда существо остановилось встали и они, не решаясь подойти ближе. И неудивительно.