Вспомнить все (СИ) - Северный Михаил - Страница 18

– Так дело не пойдет. Андрий, уходим!

Уйти мы, конечно, могли. Но вот лес тянулся по обе стороны дороги пугающе черный. Нет, цвет нормальный – деревья зеленые, кустарники густые в рост человека. Только птицы здесь не поют, не трещат кузнечики, ветер не щумит в листьях. Плотная, густая как ночь тишина и черное-пречерное настроение. Поэтому лес наверное Темным и обозвали.

А идем мы где-то в самой его середине, в глуши. Я подумал как мы будем с Владом пешком идти здесь ночью, а вокруг темнота нависает и мертвые девки со всех сторон – вздрогнул. Хитрый купец заметил это и бояться, что мы его бросим перестал. Не смог Влад лучших условий выторговать. Пусть будет так.

– Слушай, а где три жлоба в латах пропали? – спросил меня тать, когда я залез в телегу и ноги вытянул. – Молчишь? Развяжи меня, тоже лапти затекли. Даже дебаф появился, так и называется "затекшие ноги".

Я устало закрыл глаза. Как сказал купец византийский ехать через лес еще долго. Вторую ночь точно тут встретим.

– Вы трех военных единиц лишились, – продолжал бубнить тать, – а нежить опять придет. Лишние руки не помешают.

– Как бы эти руки против нас не обернулись. Сиди смирно.

– Ну послушай, – тать чуть не застонал, – хоть от телеги отвяжи, куда я убегу связанный посреди ночи.

Пришлось освободить, а то ведь и не доедет до Мурома. Он с облегчением вздохнул и повозил задом по дну телеги, устраиваясь на сене поудобнее.

– Это ведь и в моих интересах.

– До Мурома доехать?

– Да не, – если бы были свободны руки он точно бы отмахнулся от моих слов, – задание мне прилетело. Пережить вторую ночь в Темном Лесу. Кучу экспы дают. Хотя это же бета-тест, тут все на ходу меняют, не? Не понимаешь ничего? Эх ты. Да не засыпай.

Глаза у меня слипались от усталости и удержаться не было никаких сил. Вздремну немножко. Пару часиков. Этот еще бормочет так сладко.

Когда разлепил глаза, то подумал что ослеп. «Тать глаза выколол?» – подумал я. Но это просто ночь приближалась, шагала по пятам и накрывала мир черным плащом. А мы всё ехали посреди леса. Влад был рядом, шагал как будто и не было позади уже суток. Свежий и бодрый как козел на лужайке с утра.

– Отдохнул, брат? Готовь пращу с вечера, так говорят.

Тать сидел напротив меня, бежать не пытался, только зыркал по сторонам глазенками, да с Владом не спешил общаться. Меня уважает, только со мной говорит. Я потянулся, да перемахнул через борт телеги. Размяться немного нужно, а то ноги засидел. Дебафф, как тать сказал.

– Скоро?

– Думаю, да. Волки уже выть начали. Нетопыри летают, как из лука пущенные. Скоро девки мертвые плясать начнут.

У меня почему-то страха не было, забылся ужас прошлой ночи, забылись пустые мертвые глаза, забылось, как они со всех сторон идут. Ну все, я опять испугался.

– Шест тебе уже приготовили, – подмигнул Влад, – будешь мертвяков отталкивать. Если что охаживай камнем из пращи, но в упор не подпускай. Подойти не должны, Ширяй подсказал кое-что, но будь готов все равно.

Тать широко улыбнулся и тоже подмигнул.

– Крапива, чувак. Всем известно, что крапива любую нечисть отгоняет. А мне еще и видение пришло, называется Описание задания. Вот я и рассказал твоему компьютерному болванчику.

– Я иногда не понимаю, что он говорит, – махнул рукой Влад, – но идея справная, я тоже о свойствах крапивы слышал. Когда роженицы готовы были, то помню завешивали вход и окна крапивой, чтобы ничто дурное к дитю не пришло. Думаю девки мертвые тоже жгучей травки испугаются, я и сам уже все руки пообжигал.

Действительно, они увешали листьями крапивы все что только можно. Края телеги, лошадей, подпругу. Влад себе на пояс листок прицепил, а тать вообще обвязался растением вокруг пояса и улыбался довольный.

– Ну а что? Поляну проезжали здоровенную. Вся в этой жгучей гадости. Чего добру пропадать? Тем более подсказка есть, а шефу все равно.

– Это он так Григория называет, – уточнил Влад.

– А почему ему все равно?

– Так пьяный он. Достал кувшин своего, басурманского, и напился в одно рыло. Сейчас с бабами своими храпит, всё самим придется делать. Хорошо хоть косоглазые меня слушают. А то бы пришлось двоим отбиваться.

Если бы Влад знал, что он сейчас говорит, то сам бы себе по губам врезал. Не “наврочь”, не “наврочь”.

Но кто же знал тогда?

Мерно скрипели колеса, телега еле-еле подпрыгивала на дороге. Луна заменила на небе солнце и светила ничуть не хуже. Брели лошади, посвистывал всхлипывая из своего бабского убежища Григорий. Еще недавно он обнимал ошалевшего богатыря, целовал его и рассказывал о том, как ненавидит эту чертову Русь, но сколько же здесь богатства лежит прямо на дороге – протяни руку твое. Никогда бы сюда не возвращался, в этот ад неумытых мужиков и нечисти злобной, но семью кормить нужно. Обещал расплатиться прямо сейчас и толстый кошелек из-за пазухи вынимал. Я видел, как заблестели воровские глазки татя, но брат не такой. Он кошель вернул и заснувшего хозяина к бабам отнес. Там тот и храпел по женски – тонко.

Мерно шагали косоглазые охранники с копьями, измученные долгим переходом и остановки им не помогали. Но они смотрели на командира нынешнего и стыдно было воинам слабость показывать. Так и шли, пока луна не пропала.

– Опачки, – сказал тать по имени Ширяй. – Началось, кажись. У меня обратный счетчик включился.

Влад уже бежал вдоль каравана и раздавал указания воинам, они поднимали копья, рассредотачивались и у наконечников зеленела крапива.

Я посмотрел вверх и понял, почему луну не видно. Тучи летучих мышей закрыли ее. Они летели молча и высоко, не реагировали на караван просто летели в одну сторону, иногда попискивая и их были орды. Если бы крылатые нетопыри напали на нас, то мы бы проиграли. Но они убегали от кого-то более страшного.

– Никого не видно? – кричал Влад. – Всем быть настороже!

– Освободи меня, не? – бормотал Ширяй, когда я вылезал из телеги. – Я помогу в битве. Это и мое задание тоже.

– Да тише ты, – приходилось смотреть во все глаза, пока никого не было, но могли появиться неожиданно в любой момент, как и в прошлый раз.

– Да что ты не наш что ли? Не человек, а НПС безмозглый? Кто же брата на растерзание нежити оставляет?

Мне пришла в голову смешная фраза про не братьев, но тут началось.

– Охренеть! – закричал Ширяй, – Вот это шикарно!

Его накрыла тень, но я все равно не сразу догадался поднять взгляд.

– Гони! – закричал Влад, – Не останавливаться!

И извозчики ударили плетьми.

Над Ширяем висел… гроб. Длинный, деревянный, открытый а в нем сидела белая старуха и перегнувшись через край смотрела на нас.

– Охренеть! – кричал Ширяй, – Дебафф повесила и жизни сосет. Где хилл?

Лошади погнали во всю прыть и телеги подскакивали на камнях значительно сильнее, а я начал отставать.

– Ааа! Не оставляй меня с ней связанным.

Тут он был прав, такого и врагу не пожелаешь, не то что пленнику. Старуха перегнулась через гроб и протянула длинную сухую белую руку вниз. Тать завизжал как девчонка, а я одним прыжком заскочил в подскакивающую телегу, уронил шест, подхватил его и ударил по днищу гроба.

Шест не прошел мимо, а глухо стукнул, поблагодарив отдачей. Гроб вздрогнул и чуть сбился с курса. Старуха посмотрела на меня и глаза залило красным на мгновение.

– Бей ее, не давай жизни качать!

Я ударил еще раз и опять попал по днищу. Гроб развернулся влево и поехал назад. Еще удар и на сто восемьдесят градусов. Баба на мгновение оказалась к нам спиной и я подпрыгнув влупил шестом ей по затылку.

– А-хаха! – смеялся истерически связанный тать. Ведьма развернулась и посмотрела на меня, гроб медленно начал разворачиваться.

Она медленно поднималась над гробом и широко открыв глаза раскинула руки. Они были везде. Летающие гробы были везде и подлетали еще. На каждого человека точно было по ведьме. Я видел, как один из охранников ткнул ведьму копьем, но она ловко перехватила древко и потянула на себя. Косоглазенький взлетел в в воздух мелькнув сапожками и пропал навсегда. Гроб развернулся и улетел, на его место встал другой. Рядом утащили еще одного. Я видел как Влад мечом расколол днище гроба и старуха чуть не провалилась вниз. Я видел как ошалевший хозяин каравана выглянул наружу и сразу пропал внутри. Одного за одним ведьмы утаскивали перепуганных охранников каравана прямо на ходу.