Памятное лето Сережки Зотова - Пистоленко Владимир Иванович - Страница 39

Но Ваня не стал спрашивать, пожелал Павлу Ивановичу доброй ночи и ушел в будку.

Улеглись спать. Хотя Сергей сразу же закрыл глаза, пытаясь заснуть, но ему не спалось, набегали разные мысли. Думалось и о том, что ребята не очень приветливо отнеслись к нему, должно быть, из-за того, что не со всеми выехал в поле, а Павел Иванович заметил это и не дает его в обиду. Думалось и о Наташе Огородниковой. Убивается девчонка... А как не убиваться? Потерять отца - сказать легко, а пережить в тысячу раз труднее. Сергею жаль Наташу. И себя тоже. И так на душе тоскливо, что, кажется, ни на что и не глядел бы. А насчет войны правильно говорил Павел Иванович. Из-за нее и у Сергея вся жизнь перевернулась. Если бы не война и был жив отец, Манефа Семеновна не толкала бы его к своему старцу и к этому полудохлому Силычу. И уже в который раз задает Сергей себе вопрос: а не сбежать ли куда-нибудь? Но куда сбежишь? Куда подашься? И без него много бездомного люду. Пошатаешься голодный да и вернешься в Потоцкое, все к той же Манефе Семеновне. Думал он и о том, что завтра придется подсменить Павла Ивановича хотя бы на полкруга, чтобы при случае, если кто из ребят спросит, Павел Иванович мог подтвердить, что Сергей действительно не только погонял лошадей, но и работал скидывальщиком.

Сергей прекрасно понимал, что сидеть на заднем стульчике лобогрейки совсем не то, что на переднем, и уж если он сегодня только погонял лошадей и вконец измаялся от жары, то что же будет на скидке? Но все-таки поработать, как другие люди, надо. "Постараемся недельку, пускай две словом, на сколько Манефа Семеновна оставит, покажем, что и мы не хуже людей, а потом хоть и назад в поселок".

Снова вспомнил Сергей старца Никона... И навязались же они на его голову.

Тихонько на локте приподнялся Павел Иванович и заглянул в лицо Сергею.

- Ты не спишь?

- Нет, - так же шепотом ответил Сергей.

Павел Иванович снова лег.

- Завтра, Сережа, нам с тобой придется поднажать. Сегодня работала только одна наша лобогрейка - сенокосилки, конечно, не в счет, - а завтра Семибратова пришлет еще одну. На ней девушки будут работать. Нам никак нельзя отставать, наоборот, нужно быть впереди.

- С ними трудно будет справиться. Бригадир говорил, там три человека на машину: один погоняльщик да две лобогрейщицы. А вы один на скидке.

- Но мы мужчины, силы не столько, сколько у них. Выдержим. Не подвели бы лошади. Смотри, Сережа, от тебя многое зависит. А теперь - спать. Спать!

ВЫЗОВ

Рабочий день на стане начался рано. Едва заалел восток и чуть потускнели звезды, конюх Петр Александрович Дьячков часто застучал молотком о рельс - сигнал к подъему.

И почти в то же мгновение стан ожил. В обеих будках послышался отрывочный разговор, кто-то кого-то будил у ближней копны.

Павел Иванович проснулся после первого же удара и по армейской привычке оделся почти мгновенно. Сегодня боль в ноге была сильнее, чем вчера.

Он подошел к сладко спавшему напарнику. Нужно будить. Сергей дышал глубоко и чуть заметно улыбался - значит, видел хороший сон.

"Надо!" - с сожалением решил Павел Иванович и положил руку на плечо мальчика.

- Зотов! - произнес он спокойным тоном, как вызывал в классе учащихся к доске.

Сергей широко раскрыл глаза и сразу же сел, продолжая по-прежнему улыбаться. Находясь еще под влиянием сна, он оглянулся вокруг, не понимая, где он и что с ним. Но как только увидел Павла Ивановича, все сразу же определилось.

- Вставать, да?

- Пора, Сережа, время запрягать, все уже собираются.

- Сейчас, Павел Иванович, - сказал Сергей. Он вскочил на ноги и начал поспешно одеваться.

- Наверное, еще добрал бы минуток шестьсот, - пошутил Павел Иванович. - Верно?

- Верно, - рассмеялся Сергей. - На зорьке здорово спится.

- Да еще добавь - на воздухе.

- Постель отнести в будку?

- Можно и в будку. Неси да ступай на пруд, умойся!

Хотя Сергей вернулся с пруда раньше других, но запрягать закончил одним из последних - Петр Александрович Дьячков заставлял по нескольку раз проделывать одну и ту же операцию, пока Сергей не выполнял ее быстро и точно.

Во время умывания Сергей окунулся в пруду, и у него появилось радостное и веселое настроение.

Взяв в руки вожжи и садясь на свое место, он даже засвистел какой-то веселый мотив.

Работа сразу же пошла на лад. Хотя лошади и держались ходкого шага, Павел Иванович сегодня справлялся гораздо лучше, чем в минувший день.

Подсменить Павла Ивановича Сергей решил обязательно до завтрака, чтобы ребята случайно не проведали о его вранье Ване Пырьеву. Он несколько раз уже совсем было собрался предложить Павлу Ивановичу пересесть на передний стульчик, но все оттягивал. Понимал - надо, а не решался, боялся, что, если сядет на скидку, она может завалить его. Вот кабы лошади немного шли потише, тогда бы смело можно было браться за вилы. Но ведь не станешь же просить Павла Ивановича, чтобы попридержал лошадей. Хотя и страшновато, но говорить надо, откладывать дальше некуда.

Когда после второго круга остановились для смазки, набравшись наконец смелости, Сергей обратился к учителю:

- Павел Иванович, может, вы малость погоняете, а я вместо вас буду сбрасывать?

Павел Иванович такого предложения не ждал:

- А справишься?

- Попробую. Дадите?

- Садись.

Павел Иванович рассказал, как нужно отгребать траву из-под крыльев, как сбрасывать ее, показал, как нужно действовать вилами, чтоб не угодили в крыло. Поменялись местами.

Павел Иванович хлестнул вожжами лошадей, и они тронулись.

"Пусть идут не спеша, - подумал он, - чтобы мальчишка немного освоился и сразу же не выбился из сил".

- Ну как? Трудно?

Сергею и в самом деле было нелегко, но он даже не заикнулся об этом.

Павел Иванович несколько раз предлагал Сергею снова поменяться местами, но тот отказывался и перешел на передний стульчик, когда обошли полный круг.

- А ты, Сергей, молодец, быстро приспособился. Сказать по совести, я даже удивился. Ведь ты впервые сбрасывал?

- Впервые, - довольный своей удачей, сияя, ответил Сергей.

- Очень устал?

- Малость есть, но не очень.

Не желая обидеть Сергея, Павел Иванович ни словом не обмолвился о том, что умышленно придержал лошадей.

Сергей покрикивал на лошадей вдруг появившимся баском, громко щелкал кнутом, посвистывал. Хотя он и устал с непривычки, но был весел и доволен собой. Он был почти уверен, что Павел Иванович расскажет на стане, что Сергей подменял его и справился с работой. Пусть узнают все ребята да позавидуют, а то вроде считают его каким-то неумехой, а он, если надо, все может сделать - никакой трудной работы не побоится и себя не пожалеет.

Испытав, каково работать на скидке, и думая о том, что Павлу Ивановичу тоже приходится там несладко, Сергей решил изредка давать ему передышку, он отпускал вожжи, и лошади сбавляли шаг. Иногда, заметив, что машина замедлила ход, Павел Иванович покрикивал:

- Гоняй, гоняй, что они плетутся, как сонные. Давай подстегивай.

Сергей подстегивал.

Вечером Павел Иванович и Сергей приехали на стан после всех.

Первой им повстречалась Таня. Она только что искупалась в пруду и с полотенцем в руках бежала на стан.

- Здравствуйте, Павел Иванович, здравствуй, Сережа! А я тоже здесь.

- Значит, сбежала из правления? - пошутил учитель.

- Не сбежала - отпросилась. Мне замену дали. А я теперь на конных граблях, - не переводя дыхания, выпалила Таня.

Пока Сергей распрягал лошадей, Таня поведала, что о нем очень скучает Шарик, бегает по селу, ищет. Вчера к Тане дважды прибегал. И сегодня утром тоже. Скулит.

- Ты почему не взял его с собой? - недовольным тоном спросила она.

Сергей пояснил, что обязательно взял бы, но, когда они с Павлом Ивановичем уезжали, Шарика почему-то не оказалось дома.

- Я сегодня совсем было увела его за собой, - сообщила Таня, - но он с полдороги вернулся. Вот какой. И ты обязательно возьми его.