По дороге могущества. Книга третья: Падение. Том І (СИ) - Нукланд Алан - Страница 25

— Пф! Да пожалуйста! — Боров схватил девушку и грубо швырнул её приятелю, который ловко схватил её и тоже заткнул рот, чтобы не мешала. — Ну вот, отпустил. И чо теперь?

Я нахмурился. Лядь, не могу просмотреть уровень их ступени. Плохо. Но вряд ли это станет большой проблемой.

— А теперь, — я подошел вплотную к нему и задрал голову, заглядывая в глаза, — твой дружок уберёт от неё свои лапы и мы разойдёмся. Мирно и спокойно.

Он насмешливо выгнул бровь и упёр руки в бока.

— А если я не хочу мирно?

Шхайрат, какой же он здоровый! Выше меня головы на полторы, широкоплечий и пузатый. Броня, правда, простая, кожаная, но если у него есть грань «Вторая кожа», то основной комплект вполне может быть спрятан там. Хотя вряд ли я буду драться с ним в полную силу, достаточно будет просто набить ему морду. Что, собственно, я и начал делать, без лишних слов нанеся ему удар со всей силы прямо в нос.

— Лядь!!! — Вырвалось у меня из глотки и я растопырил пальцы на занывшей от боли руке и встряхнул ими, зарычав сквозь стиснутые зубы. Словно по стене со всей дури кулаком заехал! Я поднял глаза и наткнулся на донельзя удивлённый взгляд бугая, который абсолютно нисколько не пострадал от моей атаки.

Мгновение — и этот увалень хватает меня за горло огромной ручищей, поднимает над землёй и прижимает к стене. Я вцепился в его кисть и попытался поднять ноги, чтобы провести захват или, на худой конец, вмазать коленом в подбородок, но ничего не вышло — чертово выпирающее пузо ограничило подобные манёвры! Оскалившись, я сжал кулак, выставил большой палец и резко ткнул им в глаз борову.

Да что ж такое! Он лишь зажмурил око, словно ему туда муха залетела, скривил лицо и оттянул голову назад, чтобы дрыгающаяся «мошка» не докучала ему новыми «ударами».

— Ну ты это, остынь давай, вояка, — хохотнул бугай. — Не вертись, а то ведь так и шею свернуть можно.

Он чуть сильнее сжал пальцы и я невольно засипел. Лядь! Вот будь у меня сейчас вторая рука, можно было бы попробовать сломать ему локоть. А так… зараза…

— Эй, Мордубей, — прозвучал озабоченный голос его напарника, — ты его не зашиби случайно. А то на плече ткань-то красная, свой он.

— Ааа, да не боись, — отмахнулся здоровяк. — Я ж так, чуток совсем прихватил.

— Ага. Знаем мы это твоё «чуток», — вдруг раздался скептический женский голос.

— Пф! Боги! Ты мне тот дурацкий случай до конца времён припоминать будешь?! Вот откуда мне было знать, что его башка от одного щелчка расколется?! Сам виноват! Не фиг было на щелбаны с такой слабой головёшкой играть!

Прекратив трепыхаться, я изумлённо воззрился на спасаемую мною девушку, которая, сложив на груди руки, вполне спокойно стояла рядом с приятелем бугая. Такс, кажется, начинаю кое-что понимать… Даже не начал, а понял: они втроём — друзья, а я — дебил. Н-да, патовая ситуация. Вот как бы из неё теперь с достоинством выбраться? Хотя лучшая защита — это нападение, так что попробуем и здесь применить подобную тактику…

— Мордубей? — Я криво усмехнулся в удивлённое лицо здоровяка. — Шутишь? Ты бы ещё Зубодёром назвался.

— Эй! Вообще-то это моё имя! — возмутился его напарник. — Ты что-то имеешь против?

Я вскинул брови и перевёл взгляд на девушку.

— Эт он что, серьёзно что ли?

Она хмыкнула.

— Почти. Зубоскал он. — С улыбкой осмотрев подвешенного меня с головы до ног, она добавила: — А я Кэра.

— Саргон. — Я помахал ладонью. — Приятно познакомиться.

— Взаимно. Морда, отпусти его давай. Не видишь что ль, — Кэра усмехнулась, — никого он больше спасать не собирается. Так что повеселились и хватит.

— Ну вот, а мне только понравилось, как меня в глаз тыкают. — Мордубей притворно вздохнул и аккуратно опустил меня на землю, а потом протянул раскрытую ладонь и широко улыбнулся. — Не в обиде? Ты так-то правильно поступил, мимо не прошел, за девчонку заступился, только вот силёнок малец не рассчитал, хы-хы.

Хмыкнув, я пожал ему руку.

— Не в обиде. Но как, лядь тебя задери, я об твою морду чуть кулак не сломал? Да и в глаз залупил, а ты хоть бы хны. Это какая-то особая техника или заклинание?

— Не, ничего такого. У меня просто ступень за пятьсот и в Выносливость с Силой вбухано немеряно. Чтоб мою шкуру пробить и хоть сколько-нибудь значимый урон нанести, надо основательно так меня поковырять. Так что извиняй, — он развёл руками, — но в рукопашке ты против меня при всём желании не сдюжил бы.

— Мм. Вот оно как.

Я совершенно новым, оценивающим взглядом прошелся по своему новому знакомому. Выходит, с ростом физических атрибутов у тела появляется своего рода собственный класс брони, пробить который со слабой силой будет довольно затруднительно. Эффективнее всего, конечно, нападать с оружием в руках, но если у противника большое количество единиц жизни, это может стать проблемой. Любопытная информация.

— Саргон, да? — задумчиво проговорил Зубоскал. — А не тот ли ты Саргон, о котором здесь молва ходит? Не ты ли рыпохвиста завалил, маньяка, да кабана на одних кулаках поломал? Да и эти тряпки, — он потряс красную ткань, что крепилась на левом плече, — говорят, твоя идея.

Вся троица с любопытством уставилась на меня, я же лишь пожал плечами.

— Ну да, я тот самый Саргон. А что-то не так?

— Дак ты получается тут местная достопримечательность! — Мордубей хлопнул меня по спине, да так, что весь воздух разом из лёгких вышел. — Здорово! Эй, Зуб, это ж для твоих балалакалок как раз использовать можно!

— Балалакалок? — недоуменно переспросил я.

— Зуб у нас немного бард, — ответила Кэра. — Баллады сочиняет, песни, сказания всякие. Так что тебе пипец как «повезло», — она подставила одну ладонь ко рту и громко зашептала, другой рукой показывая на сидящего рядом напарника, — он теперь из тебя все-е подробности вытянет! Проклинать этот день нашего знакомства будешь, стопроцентная гарантия.

— Да ну, чего ты из меня какого-то маньяка-то делаешь? — обиделся Зубоскал, а потом тут же переключился на меня. — Слушай, Саргон, приятель, дружище, а давай мы с тобой вечерком выпьем по кружечке пивка и ты мне о своих приключениях расскажешь, а?

— Началось! — закатили глаза Кэра и Мордубей.

— Чего началось то? Ничего вы не понимаете, темнота! Песни ведь будут жить вечно, особенно те, которые связаны с выдающимися личностями и их деяниями! Величественные сказания навсегда останутся в людских сердцах, они будут вдохновлять на благородные свершения и будоражить воображение, побуждая мечтать о том, чтобы самому когда-нибудь войти в легенды Древнира! Ну так как, Саргон, поделишься со мной своей историей?

— Эээ. — Честно говоря, я был слегка обескуражен. — Ну, почему бы и нет. Но только позже, у меня сейчас есть кое-какие неотложные дела.

— Конечно-конечно! — воодушевленно замахал руками бард. — Про прямо сейчас никто и не говорит! Мы в «Боброхате» остановились, так что будем вечером ждать тебя там. Договорились?

Я пожал плечами.

— Да, без проблем.

— Господин Саргон?

Мы удивлённо посмотрели на окликнувшего меня баронского гвардейца, остановившего своего коня недалеко от нас. Вторая лошадь, с пустующим седлом, топталась позади него.

— Да, это я.

— Милорд Драйторн срочно вызывает вас к себе. Мне велено сопроводить вас к нему.

Барон? Меня? Зачем? Что ему нужно от меня?

Эти вопросы так и крутились на языке, но задавать их простому посланнику было бы верхом глупости, поэтому я повернулся к своим новым знакомым и спешно попрощался.

— Увидимся, парни. — Посмотрев в глаза девушке, я слегка склонил голову. — Кэра.

Она коротко кивнула в ответ. После этого я подошел к гвардейцу, забрал у него поводья ко второму коню и запрыгнул в седло. Ездить на этой животине я, конечно же, ни черта не умею, но учиться ведь всё равно когда-нибудь придётся начать, верно?

— Но, пшла! — пришпорив коня, я кое-как поскакал вслед за гонцом.

Мне повезло, что лошадь была хорошо выдрессированная и без лишних указок с моей стороны следовала за гвардейцем. И вдвойне повезло в том, что наш путь был недолог — через несколько минут хорошей скачки мы выехали к городским воротам и остановились. Соскочив на землю, отдали коней другому солдату и направились к лестнице, что вела на вершину стен, при этом лавируя между нескончаемым потоком пепелчан, въезжающих в город вместе с уцелевшими семьями и гружеными повозками спасенного скарба, из которого главной ценностью были домашние животные и запасы еды.