Латинист и его женщины (СИ) - Полуботко Владимир Юрьевич - Страница 49

На кого? На какого-то мужчину, разумеется. Ведь к мужскому полу её тянуло не только по причине сексуальных потребностей или поиска прекрасного принца, который возьмёт её замуж и обеспечит всем необходимым, но и по причине того, что мужчины — это ведь как раз и есть то самое, что призвано в этом мире:

— знать и понимать за женщину,

— строить и создавать для женщины,

— защищать женщину…

Ведь даже и сам Господь Бог — это Мужчина и только Мужчина! Мужчина с большой буквы. А все земные представители этого драгоценного пола, которых она встречала на своём жизненном пути, как на грех, ничего не знали, ничего не понимали, ни о чём не думали, ничего не создавали и ничего не защищали, а в лучшем случае только делали вид, что занимаются этими чисто мужскими обязанностями. В худшем же случае — предавали, воровали, разрушали и потом трусливо прятались в кусты.

Глава 89. ЖЕНЩИНА ПОД ДОЖДЁМ

Какой-то хороший человек подобрал Зинаиду на вечернем морском берегу и отвёл к себе домой — такова была прежняя, не совсем правдивая и полная версия событий. Так вот: этот самый человек — Арсений Кириллыч — сделал это, оказывается, не совсем бескорыстно.

До этого он, как потом выяснилось из его же признания, часа три или четыре высматривал эту красавицу в бинокль с высоты своего башенноподобного дома, стоящего на возвышенности невдалеке от моря, сразу же за железнодорожною насыпью. Втайне от своей растолстевшей и поглупевшей с годами жены, он вообще частенько увлекался таким делом: поднимался на верхний этаж своего похожего на башню дома (а этаж этот представлял собою одну сплошную застеклённую веранду) и подолгу, словно бы какой-то сексуальный маньяк, разглядывал в бинокль красивых женщин на пляже и любовался ими. Сразу же следует оговориться: психом он не был. Просто любовался, мечтал и никогда ничего больше.

А вот его сосед — неженатый и очень практичный Роман Романыч — этот психом был. Но тоже, слава богу, не опасным для жизни. Или — не очень опасным. С высоты своей лоджии этот псих не только высматривал красоток, но и шёл гораздо дальше: выбирался из дому, подходил к вычисленной женщине и, если удавалось, приглашал её к себе в свой дом — роскошный и холостяцкий.

Иногда оба друга — Арсений Кириллыч и Роман Романыч — разглядывали женщин вдвоём. Делали они это или на вершине башни Арсения Кириллыча, или в более низкой лоджии на втором этаже двухэтажного дома Романа Романыча; причём не очень удобную лоджию друзья предпочитали больше — на неё не могла внезапно нагрянуть с проверкой жена Арсения Кириллыча, которая, хотя и была совершенно тупая и примитивная корова, но, как говорится, — от греха подальше.

У каждого была своя собственная оптика (и притом очень серьёзная!), и порядком уже поседевшие придурки, которым уже было основательно под пятьдесят, находили удовольствие в комментированном рассматривании купающихся и загорающих женщин.

Итак, Арсений Кириллыч ещё никогда в жизни дальше оптических наблюдений не заходил, отдавая это самое захождение всецело в ведение предприимчивого и развратного Романа Романыча. Но в этот раз холостого соседа не было дома, а Арсений Кириллыч поднялся как всегда на застеклённую веранду, и смотрел-смотрел оттуда на вожделенный берег и вот там-то он и высмотрел эту сидящую в задумчивости женщину — красный купальник, распущенные светло-жёлтые волосы и ошеломляющая фигура. «О чём она всё думает и думает? — задался он вопросом. — О чём можно столько думать?» И сам же и ответил на поставленный вопрос: «Значит, есть о чём». И задумался сам. И вот что надумал: ах, ведь жалость-то какая! годы-то уходят и уходят, а ничего-то я в своей жизни и не видал. Женился когда-то по расчёту да так при одной-единственной женщине и отбыл весь срок молодости и зрелости. А тут уже и старость на подходе…

И решил он: надо бы действовать! И прямо сейчас. Случившееся же к тому времени наступление темноты и дождя он решил использовать в качестве хорошего повода для разговора и последующего знакомства. Подозрение же в том, что замеченная в бинокль женщина испытывает какие-то трудности и, возможно, болеет или о чём-то очень печалится, ещё сильнее пробудило в нём смелость, и он, лицемерно посоветовавшись с супругою, вышел из дому, пробрался по узкой и мало кому заметной тропинке сквозь эвкалиптовые и смоковничные заросли к железнодорожной насыпи, пересёк рельсы и шпалы, сильно пахнущие мазутом. И по крутой тропинке спустился к морю!

Сердце у него колотилось бешено, но он дерзко приблизился к незнакомке. Стандартная фраза «Не желаете ли квартиру?» выглядела в его устах вполне естественно, ибо едва ли не все местные жители, сдавали комнаты приезжим на отдых северянам (а вся Россия для этого райского субтропического уголка была одним сплошным севером), и поэтому такие действия не могли показаться подозрительными ни самой Зинаиде, ни толстой и глупой жене Арсения Кириллыча.

Итак, Зинаиду пригласили, определили на ночлег, поухаживали за нею, пока ей нездоровилось…

Глава 90. ДВА ПРИДУРКА

Коротко о хозяине башни: это был безобидный и в общем-то порядочный человек, местный инженер-строитель, зашибающий в своей фирме, где он был не последним лицом, большие деньги на строительстве всяких домиков, коттеджей и дворцов — в основном безвкусных, с колоннами, башенками, шпилями и арками. То есть: он не был голодранцем-интеллигентом, живущим на нищенскую зарплату.

Коротко и о холостом Романе Романыче: глянешь на рожу, и безо всякого диплома об окончании психологического факультета в миг определишь: перед тобою — жулик и прохвост…

Друзья спорили между собою насчёт обладания Зинаидой — зачастую не стесняясь её присутствия. «Зачем она тебе? Отдай её мне, — твердил Роман Романыч своему женатому и чересчур робкому другу. — Всё равно ведь у тебя ничего не получится— ни опыта у тебя нету, ни подхода, А я — мастак по этой части. Уж я-то быстро её раскручу!». Арсений же Кириллыч пытался как-то возражать и всё подводил некий научный и морально-этический базис под свои приставания к Зинаиде. Дескать, это не приставания, а знакомство, которое носит особый характер — возвышенный и чистый.

Арсений Кириллыч и Роман Романыч — для двух чокнутых это звучит слишком торжественно. Сеня и Рома — так будет проще и понятнее.

Так вот: и чисто внешне, и внутренне Сеня был намного симпатичнее Ромы — стройнее фигурой, почти без лысины и с более осмысленным лицом, но у него был один страшный недостаток: жена и дети.

Рома же со своим отвислым пузом, демонстративно золотыми зубами, толстыми щеками и глазами навыкате выглядел неуклюжим; он похабно шутил, приторно улыбался и вообще — все замашки у него были блатные. И не случайно, ибо источник его доходов был далеко не так ясен для стороннего наблюдателя, как источник доходов у Сени. Чем занимался Рома, из чего делал весьма приличные деньги, никто толком не знал; на прямой вопрос о роде деятельности Рома всегда отвечал неопределённо: мол, коммерция. Если же вопрос ставился официальными органами и требовал некоего документального подтверждения, то Рома спокойно доставал и показывал лицензию, трудовую книжку, справки о доходах и прочую макулатуру. Иными словами: в Зинаидиной истории он был плохим человеком. Очень плохим.

Но зато и достоинства за ним водились — ого-го какие: богат, щедр и холост.

Стоит ли говорить о том, что все самые искренние симпатии Зинаиды были на стороне Сени, но по-настоящему она привязалась всё-таки к Роме!

Глава 91. АТЛАНТИДА

Как уж там Зинаида сыграла на возникшем любовном соперничестве, на каких чувствах и струнах исполнила виртуозное произведение искусства под названием УПРАВЛЕНИЕ МУЖЧИНАМИ — достоверно неизвестно.

Однако же факт остаётся фактом: одуревшие от восторга олухи кормили-поили её — и по ресторанам, и в поездках по живописным местам, и у себя дома; катали на своих машинах и катерах, нанимали моторный дельтаплан, подносили цветы и всякие подарки и при этом ждали, что вожделенная женщина вот-вот выберет одного из них. А та вроде бы пребывала в полном смятении чувств и всё колебалась и колебалась в выборе…