Красная роза (ЛП) - Миланз Анна - Страница 47

Я подошла чуть ближе, готовясь слушать инструкцию. Росс встал около меня, касаясь своей длинной рукой бедра.

― Что ж, Ханна, я так понимаю, ты впервые будешь стрелять? ― Медленно киваю. ― Хорошо. Тогда слушай меня внимательно и следи за моей рукой.

Следующие пять минут мне пришлось в два уха слушать и понимать, о чем она вообще говорит. Она перечисляет много несусветных слов, о которых я впервые слышу, и только потом показывает на деле. Помогает освоить технику использования автомата и демонстрирует, как заправлять патронами затвор. Парень же пристально наблюдает за моими неуклюжими движениями справиться с этой вещью.

― А теперь тебе надо попасть по любому месту у фигурок. Чтобы она упала. ― Слежу за ее рукой и только сейчас замечаю стену с фигурами. Анна придвигает мне подставку и помогает его правильно расположить. ― Она предназначена для более удобно расположения перед выстрелом. Если ты ниже наклонишься, то сможешь промазать почти со всех попыток.

Только сейчас удостаиваю взглядом Эрика. Он дергает головой и перед ним тут же оказывается десять патронов и подставка. Слежу за тем, как его мышцы напрягаются, когда он загибает автомат, чтобы заполнить затвор пулей. Потом кладет его на подставку и тут же наши глаза снова встречаются. В них проскакивает странное отражение его состояния.

― Итак, у вас есть десять попыток. Если кто-то из вас наберет по шесть очков, то получает приз. Можете приступать.

Девушка отходит, и все мое внимание направляется на эти ужасные на вид фигурки, распложенные на расстоянии восьми метров. Наклоняю голову и с помощью прицела нацеливаюсь на свою жертву. Снимаю с магазина и готовлюсь нажать на спусковой крючок. На один миг вокруг меня весь мир замирает. Я даже не слышу, как парень уже выстрелил и попал прямо по большой фигурке домика. Выдыхаю и плавно нажимаю на крючок, раздается выстрел, и фигурка в самом вверху падает.

― Неплохо. Ты раньше стреляла? ― спрашивает Эрик, загибая снова автомат.

― Нет. Мы с мамой не могли себе такого позволить… ― Может, я поспешила рассказывать ему о том, что все мое детство было не таким насыщенным и прекрасным, как всегда хотелось, но от этого между нами стена больше не казалось плотной. Мне показалось, что наши разногласия больше не питались невидимым недоверием.

― Тогда, пора наверстать упущенное. ― Он расплывается в кривой улыбке. От этого смущение и приятность заставляют меня ощутить в себе полное умиротворение.

Следующие девять попыток были наполнены атмосферой энергичности, веселья и полного отсутствия зажатости, казалось бы, специально парализующая наши попытки попробовать начать общаться. Только…всего на один миг мне показалось, что это никак не может быть дружба. Ее место уже давно заменили совсем другие ощущения.

В этом раунде мне удалось не только обыграть Эрика, но и получить свой выигрыш, ― среднего размера плюшевого мишку, который заставит меня вспоминать этот день с сияющей улыбкой на губах.

***

― Расскажи про свою сестру. Какая она?

Мы удобно устраиваемся на скамейке на берегу пирса, откуда открывается потрясающий вид на Атлантический океан. Лучи солнца весело играют на поверхности воды, заставляя иногда щурить глаза, чтобы хоть как-то запечатлеть такой момент. Небо потихоньку начинается окрашиваться градиентом голубовато-оранжевым, так как до заката остается всего полтора часа. Но от этого вид становится только краше.

― Салли слишком капризная девочка, бывает, что не старается слушать и понимать наши нравоучения. Но она искренняя, активная, артистичная и добрая девочка в свои-то годы. Ей удается найти общение с человеком старше ее на десять лет при первой минуте общения. ― То, как отзывается о ней ее брат, заставляет меня умилиться. У них точно очень крепкая связь, учитывая, что они много времени проводили вместе.

Отламываю кусок сладкой ваты с рук Эрика, немного переборщив с размером, и сразу же съедаю. М-м, такая сладкая и пушистая, что внутри так трепещет от ощущения оттаивания льда после большого времени заморозок. Росс тоже тянется к вате и отламывает кусок гораздо больше моего, отчего на палке остается всего ничего. Мы только его купили, а уже успели такую здоровую пушинку практически съесть.

― Даже если она была бы тут рядом, то ты определенно ей понравилась. ― Встречаюсь с затуманенным взглядом парня, и мои пальчики на ногах тут же поджимаются. Матерь божья, он также смотрел на меня, когда мы целовались. ― Она бы тебя так заговорила, что пришлось бы спасаться.

Он тяжело усмехается и смотрит вперед, где волны океана бьются об берег. Здесь людей, можно считать, нет, если не брать в расчет двух пожилых парочек. Но шум от воды так успокаивает и гармонирует с моим состоянием, что невольно забываюсь в своих мыслях. Никогда бы не поверила, что день окажется куда лучше.

После тира мы побывали чуть ли не на всех аттракционах. Так громко смеялись, веселились, бесились и подшучивали друг над другом, что время пролетело незаметно и наши ушедшие силы давали о себе знать. Конечно, прокатиться на пародии американских горках было куда страшнее, чем окунуться с головой в адреналин сумасшедших кувшин. Мне пришлось даже от временного ужаса вцепиться в Эрика, и что было удивительное, ему это понравилась. Я поняла это по многозначительному взгляду.

После всех этих диких приключений мои ноги, наконец, ощутили покой. Стоило только сесть, почувствовать, что ты больше не на ногах, как слабость растеклось по телу. За сегодня меня вымотали до изнеможения.

― Ты сказала мне в тире, что вам было невозможно сюда попасть, ― вдруг напомнил парень о моих словах, хмурясь от своего раздумья. ― Как же вы жили?

― Как все обычные люди, не имеющие кредиток с кучей денег и большого дома. ― Запустила руку в волосы, отчесывая назад пряди. Ветер здесь был прохладным, но развеивал все мои сомнения. ― Мама вырастила меня после ухода папы. Она старалась давать мне все, что требуется от жизни, научила быть независимой и чистой, чтобы в дальнейшем моя жизнь была не заляпана. Ее труды были слишком велики, только от этого легче жить не становилось. Кое-как старалась находить деньги на замену старому оборудованию или вещей, старалась отделять деньги на надобные принадлежности в школу. Мне было горько смотреть на то, как ее силы с каждым разом становились все меньше и меньше…

Обняла себя за талию и притянула ноги, окунаясь с головой в тот беспорядок, что творился с нами. Я была ребенком, но так понимала, что же происходит в этом поганом мире.

― В старшей школе я решила даже устроиться на работу. И тогда я увидела после всей этой неразберихи облегчения на сердце. Мои дополнительные деньги давали нам жить и ничему не огорчаться. Проработала два года, и мама попросила уволиться, чтобы я думала только о получении профессии. А теперь…гора работы снова сваливается на маму, смотреть на эту могу лишь со слезами.

― А где же твой…папа? ― сжимаю кожу на боках. На глаза наворачиваются слезы, стоило припомнить, кто же является виновником этой проблемы. Всю жизнь я искала проблемы в себе, но как оказалось, она заложена в том низком поступке моего неизвестного отца.

― Сбежал до моего дня рождения. Оставил маму ни с чем, кроме ребенка под сердцем. Мама никогда не рассказывала мне про него, не показывала фотографии, потому что была уверена, она давно их сожгла, и старалась не подавать виду, что в порядке. Но это была лишь ложь. Я видела, как она скучает по нему, как мучает себя воспоминаниями прошлого. ― Глаза глядят в пустоту. Я ничего теперь не вижу. Передо мной лишь все мои грезы и страдания вместе с мамой. ― Скажи, как тебе жилось в этом дворце?

Не солгу, но мои слова были наполнены желчью, неприязнью, только не по отношению к нему. Я не понимаю, к чему вообще отношусь так презрительно.

― Ханна… ― мне не послышалось, что он начинал раздражаться и в то же время отзываться чувством бессилия. Его тело приблизилось к моему, и теплая рука коснулась моего подбородка, направляя взгляд прямо на него. Опустила глаза на его майку, как будто пытаясь там что-то найти. ― Посмотри на меня, прошу.