Моя Вселенная (СИ) - Корфф Гера - Страница 36

Это так громко, кажется, перепонки в ушах сейчас начнут лопаться от перегруза.

Я не могу этого выдержать, и туман снова заволакивает мое сознание.

Последнее, что я помню, перед тем как отключиться - это огромные снежинки, что падают на мое лицо.

Когда я снова открываю глаза, надо мной нет ни звезд, ни снега, но есть кое-что другое.

Я смотрю в белый потолок, который находится словно в тени, а по его поверхности пляшут фигуры животных. Хочется смеяться.

Кто-то включил детский ночник.

Проследив взглядом по руке, увидела трубку капельницы.

Я в больнице.

Хочу встать, но тело словно не мое.

Оно не слушается меня. Будто говорит мне: «Я устало, отстань от меня».

Поворачиваю голову. Справа от меня в кресле у постели сидит Марк. Сердечный монитор зафиксировал резкое учащение моего сердцебиения при виде него.

Интересно, бывает влюбленная тахикардия? Надо поинтересоваться у врача.

Марк спит. И яркого света не нужно, чтобы понять, как хреново он выглядит. Серого цвета лицо, синяки, что уютно устроились под глазами, щетина - мечта любого барбера.

Одежда не свежая. Напрашивается вопрос о том, сколько я здесь валяюсь.

Хочу пить. Так нестерпимо сильно. Пытаюсь позвать Марка, но горло высохло. Без глотка воды разговаривать просто не смогу. Замкнутый круг какой-то.

Мне удается протянуть руку к стаканчику, что стоит на прикроватном столике, но сил взять его нет. Он падает плашмя прямо на пол, разливая такую бесценную для меня жидкость.

-  Венера? - встревоженный Марк быстро встает и нажимает кнопку вызова персонала. - А вот и ты, милая.

-  Пить, - во рту сухо, как в пустыне, и моя просьба превращается в мольбу умирающего.

-  Хорошо, я все сделаю, только, пожалуйста, пока не двигайся, - он хватает мою руку и губами прикасается к тыльной стороне ладони.

В палату быстро забегает пожилая медсестра и с облегчением выдыхает.

-  Проснулись, ну, слава богу, дорогая, - она вынимает иглу из моей вены и забирает капельницу, - сейчас позову врача.

Марк осторожно придерживает мою голову рукой и помогает мне сделать несколько глотков.

-  Я странно себя чувствую, - признаю я, когда появляется голос, - такое впечатление, что из меня пытались сделать сито.

Марк смотрит на меня с выражением полной тревоги.

-  У тебя была дырка в животе. Слава богу, жизненно важные органы не были задеты. Операцию ты перенесла хорошо. Да и еще у тебя сломана нога.

Только сейчас я увидела, что моя правая нога была полностью в гипсе и висела на растяжке.

Марк выглядел таким расстроенным, что у меня появилась необходимость заверить его, что все не так уж плохо.

-  Я жива, а это главное. Могло бы быть хуже, - пробормотала я.

-  Это самая лучшая новость для меня, - я чувствовала, как рука, которой Марк сжимал мою ладонь, начинает трястись. - Я люблю тебя, милый, все будет хорошо.

-  Обязательно будет.

-  Ты не поверишь, но так хочется черешни, - говорю я, когда снова откидываюсь на подушки.

-  Черешни? - в полной растерянности и недоумении переспрашивает он, - боже, женщина, если не этим..., -  указывает рукой на больничную койку, - ... ты сведешь меня в могилу, то своими просьбами точно.

Я не могу  сдержать улыбку, хоть и с трудом она мне дается. Но выражение лица Марка в этот момент бесценно.

***

Я очнулась первого января. Новый год. Как символично. Словно судьба дала мне еще один шанс на жизнь. И я им намерена воспользоваться.

Меня оставили в больнице еще на неделю. За это время в моей палате кто только не побывал. Алекс, который приехал на следующий день после катастрофы.

Диана с Дэном приезжали на несколько дней, но вынуждены были вернуться домой, как только я очнулась. Я была очень рада их видеть.

Нелли со своим женихом заглядывали, как только появлялась возможность, ведь в авиакомпании сейчас полным ходом шли проверки и разбирательства. Вчера вечером она вообще додумалась протащить ко мне в палату бутылку вина, которую мы тут же распили.

Марк, который обнаружил нас спустя час пьяных и смеющихся почему-то ругался и грозился подругу больше не пускать на порог. Она обозвала его скучным и довольная ушла в закат.

Валерий Палыч с женой принесли мне что-то безумно жирное и жареное, что есть мне все еще было нельзя, но я не решилась их расстроить.

Как и ожидалось, новость об авиакатастрофе попала в международные новости, и видимо Дамиан услышал их. Он прислал мне букет пионов нежного розового оттенка, и где только взял, удивлялась я. В записке были написаны пожелания скорейшего выздоровления. Официально до жути.

Алинка примчалась как фурия и орала на меня, чтобы я не смела, оставлять ее грешную душу одну - одинешеньку. Пришлось отпаивать ее успокоительными и заверять, что все уже позади.

Марк практически не отходил от меня. Несколько раз я слышала, как он по телефону разговаривал со своим помощником и давал ценные указания.

Я не задавала глупых вопросов, знала, что Марк в силах разобраться сам. Тем более, нам обоим было необходимо находиться рядом друг с другом.

Часто ночью я просыпалась от вспышек фантомной боли. В эти моменты Марк пересаживался ко мне на кровать, обнимал, гладил по голове и рассказывал всякую ерунду.

Иногда я ловила на себе его задумчивый взгляд и понимала, что это были единственные глаза на свете, в которые я хотела бы смотреть.

-  Милая, если ты не перестанешь так смотреть на меня, я тебя трахну, а учитывая твое состояние - это не лучшая идея, - я лежала в кровати, а Марк разлегся в своем любимом кресле возле меня.

Мы смотрели какой-то дурацкий фильм про зомби и ели запрещенную еду.

-  Тебе нужно отдохнуть, завтра утром мы поедем домой.

-  Я в порядке, мне уже достаточно хорошо, чтобы испытать парочку оргазмов подряд, - подразнила его я.

-  Черт, - проворчал он, взглянув на мою загипсованную ногу.

***

Я проснулась от самого приятного ощущения на свете. Ощущение нежных поцелуев, перемещающихся по моему обнаженному животу.

На секунду мне показалось, что я все еще сплю, но это был сон наяву.

Я тихо вздохнула, когда почувствовала легкое щекотание от щетины, касающейся моего живота.

Открыв глаза, я прикусила губу и посмотрела вниз. На меня был устремлен взгляд цвета мокрой зелени.

Поцелуями он передвигался по моему животу все ниже, языком оставляя влажный след на чувствительном месте между моих ног.

Его взгляд, искрившийся озорством, все еще был прикован ко мне.

- Доброе утро, - промурлыкал Марк, оторвавшись от меня лишь на секунду.

Подцепив край моих трусиков, он стащил их с меня настолько, насколько позволяла это сделать моя сломанная нога.

-  Вижу, ты подумал о предложении и в моем меню сегодня утренний секс, - прошептала я.

Подняв голову от моих бедер, он посмотрел на меня тяжелым взглядом и облизнулся.

На секунду задержала дыхание, потому что выглядело это чересчур сексуально. И с моим вынужденным целибатом и Марком, находившимся со мной двадцать четыре часа в сутки без права коснуться его интимнее, чем поцелуй в губы, мои трусики были настолько мокрые, словно побывали в самом жутком наводнении на свете.

-  Сегодня никакого траха, - я была на грани истерики, собираясь уже высказать ему все свои претензии, как голова Марка опустилась между моих ног.

Я почувствовала, как он провел языком снизу вверх, не оставляя без внимания ни один миллиметр важного кусочка моего тела.

Я застонала и схватилась за простыню. Удовольствие накатывало и взрывалось во мне. Я чувствовала его горячее дыхание, а он продолжал доводить меня до грани чувств, а затем отступать.

Это было настолько опьяняющее чувство, что вызывало напряжение в каждом потаенном уголке моего тела.

Мое дыхание стало еще более прерывистым, когда я почувствовала, как палец Марка проталкивается внутрь меня. Он двигался настолько медленно, что будь я способна, то давно в нетерпении набросилась бы и сама оседлала бы Марка.